Всего лишь папа
Шрифт:
— Я ни во что не играю. Мне просто хорошо с ней, — ответил он с вызовом.
— Ах, хорошо… — протянул я, теперь уже с трудом сдерживая сарказм. Внутри меня начала подниматься волна негодования, когда я представил, что скрывается за этими словами…
— Нельзя заведомо считать человека stronzo [8] только потому, что он в сорок лет влюбился в столь молодую девушку, — сказал Джорджо с ноткой боли.
— Я и не считаю тебя stronzo. Я только
8
Stronzo (it.) — сволочь; эгоистичный человек, думающий только о себе и своих потребностях и не думающий о чувствах других.
— Любовь не руководствуется подобными критериями.
— Любовь… — повторил я немного насмешливо. — Ты знаешь, что такое любовь?
В свете, льющемся из гостиной, я увидел, как Джорджо стиснул челюсти, а в глазах блеснул странный огонек, значение которого я не смог интерпретировать.
— Бесполезный вопрос, если ты заранее убежден, что я не знаю, что такое любовь, — произнес Джорджо холодно.
— Я убежден только в том, что меня зовут Амато. А спросил, потому что совсем тебя не знаю и лишь хочу услышать ответ.
Джорджо мне определенно нравился. Он не бросился убеждать меня в высоких чувствах и доказывать их вечность. Он не пытался разыграть передо мной сумасшедшую любовь к моей дочери. Он был таким, каким был.
— Да, я знаю, что такое любовь, — ответил он отрешенно.
По необъяснимым причинам я был готов поклясться, что он в самом деле знает. Но у меня создалось ощущение, что та любовь еще не кончена.
— Любовь закончилась?
— Да, закончилась! — подтвердил он слишком резко и поспешно и посмотрел мне прямо в глаза. — Это плохо, правда? Я так и вижу, как ты хочешь сказать, что и эта любовь тоже закончится?
Он напоминал раненого волка, который огрызается, чтобы увернуться от новых ранений.
— Понятия не имею. Невозможно делать прогнозы для любых отношений, — сказал я, искоса следя за его реакцией. Но он молчал, неподвижно застыв, плотно сжав губы и устремив взгляд в неведомую даль. — Ты любишь Карлину так сильно, что готов жениться?
— Жениться?! — испугался он. — О чем ты говоришь?! Мы с твоей дочерью познакомились месяца три назад. Никто не думает о свадьбе через три месяца!
В этом он был прав.
— Но и говорить о любви через три месяца тоже рано. Между влюбленностью и любовью целая пропасть.
— Что ты хочешь? Чтобы я оставил твою Каролину? — спросил он жестко.
Да, я хотел именно этого. Но я не смел вершить человеческие судьбы. Джорджо казался мне хорошим человеком, со своей драмой, возможно, но хорошим. Ведь в самом деле существуют пары с очень большой разницей в возрасте, которые находят свое огромное счастье в таком союзе. Я не имею права решать такие вопросы.
И потом, я прекрасно понимал, что требовать от Джорджо, чтобы он оставил мою дочь в покое, бессмысленно. Неизвестно, к чему это приведет. С Каролиной я
Мозг мой начинал вскипать, пока я смотрел в холодную весеннюю ночь.
— Если между вами любовь, конечно, я не хочу этого, — произнес я тихим и чужим голосом. Мне до сих пор претила мысль, что моя маленькая дочь может выйти замуж за мужчину моего возраста. — Проблема в том, что я вовсе не уверен, что это любовь, — признался я честно.
— И какие доказательства ты хочешь? — Глаза Джорджо зажглись искренним любопытством.
— А какие ты можешь предоставить? — с интересом спросил я.
— Любовь не доказывают, это не теорема. А если что-то и способно доказать ее, то только время.
Надо признать, он отличался мудростью. Еще один плюс в его копилку. Мадонна, я пока только плюсы и нашел! Которые перевешивал его возраст…
— Объясни мне, как так случилось, что ты до сих пор не женат? Почему ты расстался с той, которая научила тебя любить?
Я почувствовал, как Джорджо вздрогнул всем телом и бросил на меня затравленный взгляд. Я ощутил себя бессердечным негодяем, вознамерившимся воткнуть нож в свежую рану.
— Это тебя не касается, — отрезал Джорджо неожиданно сурово.
— Речь о моей дочери. И меня это касается, — возразил я сдержанно, хотя готов был вспылить. — Я не хочу потом узнать, что ты женат и с тремя детьми. Потом, когда моя дочь окажется беременной, например.
— Я не женат. И детей не имею. Можешь проверить в соответствующих государственных инстанциях, — произнес он сухо. И опять это странное выражение в глазах! — Мне нечего скрывать, я абсолютно свободен и не имею никаких обязательств. Ни перед кем.
Глава 11
— Дами, я хотела поговорить с тобой, — начала я робко, волнуясь, после того, как мы наконец остались вдвоем в нашей спальне.
— А я думал, ты хочешь, чтобы я объяснил тебе, как ведет себя мужчина, который страстно любит свою женщину… — отозвался он игриво, хватаясь за край моей футболки.
— Это тоже, но потом, — ответила я, задумавшись над тем, захочет ли мой муж объяснять это после того, что я собиралась сказать.
— Есть что-то более важное? — удивился Дамиано.
— О, ты не представляешь насколько! — заявила я воодушевленно.
— Ты что, беременна?! — загорелись его глаза радостью.
Мое сердце сорвалось и полетело вниз. Дамиано так обрадовался, и теперь мне предстояло погасить этот огонь. Я в отчаянии посмотрела на него.
— Как раз наоборот… — сказала я понуро.
— А…В этом месяце ничего не получилось? — уточнил он, и я с огорченным видом помотала головой. — Ну, не расстраиваясь, amore! — Дамиано обнял за плечи. — Какие наши годы…