Вспомни о Флебе
Шрифт:
— А почему бы нам не вышвырнуть тебя прямо сейчас, чтобы не тратить время на споры? — Капитан засмеялся и развёл руками. Кое-кто из группы тоже засмеялся.
— Только шанс, — повторил Хорза. — Чёрт возьми, я требую не слишком много!
— Мне очень жаль, — «Мужчина» покачал головой. — Мы и так уже переполнены.
Парень с серебристыми волосами поднял глаза на Хорзу. Лицо его исказилось от боли и ненависти. Люди в кружке насмешливо разглядывали Хорзу, тихо переговаривались, ухмылялись, показывали на него. Хорза вдруг осознал, что в их глазах он всего лишь костлявый старик в костюме Адама.
— Проклятие! — фыркнул он и сверкнул глазами на «мужчину». — Дайте мне пять дней, и я смогу потягаться
Брови капитана поползли вверх. Целую секунду казалось, что он собирается рассердиться, но он расхохотался. Потом махнул лазером в сторону Хорзы.
— Ладно, старик. Я скажу тебе, что мы сделаем. Он упёр руки в бедра и кивнул на парня, всё ещё стоявшего на коленях.
— Ты можешь схватиться с Заллином. Как ты насчёт подраться, Заллин?
— Я убью его! — Заллин впился взглядом в горло Хорзы. «Мужчина» улыбнулся, и часть его чёрных волос сзади как бы перелилась через край воротника скафандра.
— Так будет справедливо. — Он посмотрел на Хорзу. — Я тебе уже сказал, что мы переполнены. Ты должен сам расчистить себе место. — Он повернулся к остальным. — Освободить место! И пусть кто-нибудь даст этому старику шорты; его вид отбивает у меня всякий аппетит.
Одна из женщин бросила Хорзе шорты, и он оделся. Скафандр был поднят с палубы, а паром откатили в сторону, и он звякнул о стенку с другой стороны ангара. Заллин наконец поднялся и вернулся к остальным. Кто-то побрызгал ему на гениталии болеутоляющим. Слава Богу, что они у него не втягиваются, подумал Хорза и прислонился к переборке, не сводя взгляда с группы. Заллин был выше остальных. Его руки свисали до колен и были толстыми, как ноги Хорзы в бёдрах.
Капитан указал подбородком в его сторону, и к нему направилась одна из женщин. У неё было маленькое, суровое с виду лицо, тёмная кожа, покрытая светлыми и жёсткими волосами. Все её тело казалось сухим и жёстким; и походка, подумал Хорза, как у мужчины. Когда она подошла поближе, он разглядел, что лицо, а также руки и ноги, там, где их не прикрывала длинная рубаха, были покрыты лёгким пушком. Она остановилась и оглядела его с ног до головы.
— Я твой секундант, — сказала она, — кем бы ты ни был. Это оказалась женщина с симпатичным голосом. Несмотря на страх, Хорза был разочарован.
— Меня зовут Хорза. Спасибо, что спросила об этом.
— Йелсон, — внезапно сказала женщина и протянула ему руку. Хорза не понял, что это — слово приветствия или её имя, — и разозлился на самого себя. Идиот! — обругал он себя. Зачем ты назвал своё настоящее имя? Уж не собираешься ли сейчас сказать, что ты ещё и Оборотень? Дурак! Как будто ему и без того не хватало проблем. Вероятно, это не играло никакой роли, но он очень хорошо знал, что такие мелкие промашки и незначительные, казалось бы, ошибки часто составляют разницу между успехом и проигрышем и даже между жизнью и смертью. Наконец он понял, чего от него ждут, и схватил руку женщины. Её ладонь была сухой и прохладной — и сильной. Она пожала его руку и тотчас отпустила, он даже не успел ответить на пожатие. Хорза совершенно не представлял, откуда она могла быть родом, поэтому не придал большого значения этому жесту. На его родине это было довольно однозначным приглашением.
— Значит, Хорза? — Она кивнула и, как и капитан, упёрла руки в бедра. — Ну, удачи тебе, Хорза. Мне кажется, Крайклин считает Заллина лишним членом экипажа, поэтому ему безразлично, если ты победишь. — Она посмотрела на дряблую кожу его живота и выпирающие ребра и поморщилась. — Если ты победишь, — повторила она.
— Большое спасибо. — Хорза постарался втянуть живот и выпятить грудь, потом кивнул в сторону остальных и попытался улыбнуться. — Вы делаете ставки на победу?
— Только на то, сколько ты продержишься. Хорза оставил
— Знаешь, обойдусь без твоей помощи. Оставь меня и уходи, если хочешь тоже поставить деньги. — Он снова посмотрел женщине в лицо и не обнаружил в нём ни сожаления, ни хотя бы сочувствия. Она ещё раз оглядела его, потом кивнула, резко повернулась и пошла к остальным. Хорза выругался.
— Хорошо! — Крайклин хлопнул затянутыми в перчатки ладонями. Группа распределилась по сторонам ангара, окружив бойцов. Заллин мрачно смотрел на Хорзу с другого конца ангара. Хорза оттолкнулся от переборки и встряхнулся, пытаясь расслабить мышцы и приготовиться.
— Речь идёт о вашей жизни или смерти, — улыбаясь, сообщил Крайклин. — Никакого оружия, но я не вижу здесь никаких судей, поэтому… разрешено все. О'кей — начинайте.
Хорза создал немного пространства между собой и переборкой. Заллин приближался к нему, пригнувшись и расставив руки, как пару сверхгигантских клыков громадного насекомого. Со всем своим встроенным в организм оружием Хорза мог победить без труда, разве что Заллину удастся нанести удачный удар. Но он не должен забывать, что ядовитые зубы ему вырвали на Сорпене. Единственным действующим оружием остались ядовитые железы под ногтями, но если он ими воспользуется, все поймут, кто он такой, а это в любом случае будет означать смерть. Будь на месте его зубы, он постарался бы как-нибудь исхитриться и укусить Заллина. Яд действовал на центральную нервную систему, и Заллин постепенно становился бы медлительнее; и правды, вероятно, никто бы не узнал. Но царапни он его, это будет смертельно для них обоих. Яд в капсулах под ногтями парализовал мускулы по ходу от точки попадания в тело, и стало бы очевидно, что Заллин оцарапан отнюдь не обычным ногтем. Даже если остальные наёмники не заметят обмана, была слишком велика вероятность, что «мужчина», Крайклин, узнает в Хорзе Оборотня и прикажет его убить.
Оборотень представлял угрозу каждому, кто обладал властью, будь это власть его воли или его рук. Амахайн-Фролк понимал это, и Крайклин понял бы тоже. Даже обычные люди питали известную долю отвращения к роду Хорзы. Оборотни далеко ушли не только от своего первоначального генетического состояния, они были и угрозой идентичности, угрозой индивидуальности даже для таких персон, о воплощении в которых, казалось, не могло быть и речи. Это не имело ничего общего с переселением душ, с физической или спиритуальной одержимостью. Это было то, что очень хорошо понимали идиране, бихевиористское подражание другому, и как раз это и казалось отвратительным. Большинству людей индивидуальность дороже, чем другие их свойства, но она обесценивалась той лёгкостью, с которой Оборотень игнорировал её как ограничение и использовал в качестве маскировки.
Хорза принимал облик старика, и облик этот все ещё грузом висел на нём. Заллин подошёл совсем близко.
Парень кинулся вперёд и неловко попытался схватить Хорзу, пользуясь длинными руками, как клещами. Хорза пригнулся и отпрыгнул в сторону. Прежде чем Заллин успел отреагировать на это, Оборотень выбросил ногу вверх, целя противнику в голову, но попал в плечо. Заллин выругался. Хорза тоже. Он ушиб ногу.
Потирая плечо, парень начал приближаться снова, двигаясь почти небрежно, но вдруг его длинная рука неожиданно метнулась вперёд. Кулак едва не попал Хорзе в лицо. Оборотень почувствовал дуновение воздуха у щеки. Если бы малыш не промахнулся, схватка на этом бы и закончилась. Хорза сделал обманное движение в одну сторону, прыгнул в другую и повернулся на пятке, снова нацеливая ступню между ног противнику. Удар достиг цели, но Заллин только болезненно скривился и снова попытался его схватить. Должно быть, обезболивающее притупляло все ощущения.