Встреча на Эльбе. Воспоминания советских и американских участников Второй мировой войны
Шрифт:
Я был рядовым 3-го взвода роты «G» 273-го пехотного полка 69-й дивизии 1-й армии. Мы повидали немало сражений, прежде чем выйти на спокойный участок фронта у притока Эльбы — реки Мульде. Город назывался Требзен и находился в 20 милях от Эльбы.
24 апреля 1945 года меня вызвали в штаб роты, где рассматривались документы немцев как неблагонадежных, бывших нацистов, так и тех, кто предлагал свою кандидатуру на какую-нибудь официальную должность. Я был единственным человеком в роте, владевшим немецким языком.
31
В 1947
Позвонили из штаба батальона. Приказали сформировать патруль — семь «джипов», 28 человек — и выехать за линию расположения армии миль на пять и посмотреть, нет ли каких-либо признаков появления русских. По всей видимости, они должны были находиться где-то в 20–30 милях к востоку от нас. Вообще-то не предполагалось, что мы их встретим. А если встретим и произойдет какое-нибудь недоразумение, выпутываться должны будем сами. Детальными планами встречи с русскими занимаются в штабе Эйзенхауэра. Мы же — обычный патруль. Выехать за пределы пяти миль можем только под личную ответственность. И если что пойдет не так, вместо славы героев получим военно-полевой трибунал.
Начальство опасалось, что если наши армии встретятся на полном ходу, сналету, то возможны столкновения. Если две армии, пусть и дружественные, стремительно двигаются навстречу друг другу, многие парни могут быть покалечены.
Поэтому Эйзенхауэр и Жуков решили, что армии остановятся на расстоянии 25 километров друг от друга. Вот и встали мы — на Мульде, а они — на Эльбе.
По единодушному мнению, лейтенант Котцебу был лучшим командиром взвода в нашей роте. Он был хладнокровен, молод — лет двадцати пяти. Котцебу быстро собрал «джипы» и людей. Поскольку я говорил по-немецки, он взял меня с собой в головной «джип». Перед выездом нас предупредили, что в этом районе некоторые взводы других рот попали под сильный огонь немцев.
Мы были в 70 милях к югу от Берлина. Севернее нас шла битва за Берлин. Все немецкие солдаты были призваны оборонять столицу. Однако по пути нам попадалось огромное количество — целые потоки — дезертиров; некоторые были переодеты в женское платье. Все дороги были забиты беженцами. В основном это были женщины, дети и старики.
Мы двигались медленно. Выехав около полудня, прошли всего семь миль и застряли в маленьком городке Кюрен. Весь вечер Котцебу тщательно изучал карты. Мы опросили каждого, кто имел хоть какое-нибудь представление о местонахождении русских.
К этому времени мы проехали только треть пути. На рассвете Котцебу принял решение двигаться дальше. Решение вызвало всеобщее ликование. Мы попрыгали в «джипы» и тронулись в путь. Неизвестно, что ждало нас впереди. К полудню на дороге опять стали попадаться бесконечные потоки освобожденных из концлагерей гражданских лиц, угнанных в Германию, батраков, а также военнопленных, бывших солдат союзных армий. А еще — вы не поверите — у Эльбы нам встретились целые моря густой сирени. После многих дней в окопах это воспринималось как торжество жизни над смертью.
Мы шутили, что на
Это было невероятное чувство. Эльба появилась перед нашими глазами около 11.30 утра — быстрая река около 175 ярдов в ширину. Котцебу выпустил две зеленые ракеты. Минут через десять наши крики — дул западный ветер — услышали на противоположном берегу. Русские начали махать нам, приглашая перебраться к их позициям. Но как переправиться через реку? Мостов не осталось — одни, отступая, взорвали немцы, другие уничтожили бомбардировщики союзников и русская артиллерия.
Мы находились в Штреле, примерно в 16 милях от Торгау. На русском берегу Эльбы виднелись остатки стального моста, выступающие над рекой ярдов на пятьдесят. На нашей стороне прикованные цепью к берегу баржа и две лодки. Котцебу гранатой взорвал цепь. Шестеро из нас сели в лодку. В руках самодельные весла. С огромным трудом удалось догрести к фермам моста, торчащим вблизи противоположного берега. Выбравшись на берег, мы увидели идущих к нам трех русских солдат.
На 50 ярдов по обе стороны от нас земля была сплошь устлана мертвыми телами женщин, стариков, детей. Я до сих пор помню мертвую девочку лет пяти-шести: одной рукой она прижимала куклу, а другой держалась за руку матери. Трупы лежали па берегу, как дрова.
Как но произошло? Кто знает? Мост взорвали но крайней мере три дня назад. Причиной же гибели беженцев мог быть немецкий огонь, а может быть, бомба союзников. Возможно, что русская артиллерия обстреляла этот участок с расстояния нескольких миль. Место было низменное, и его трудно было разглядеть издалека. Вероятнее всего, была случайность. Такое часто бывало на войне.
Тела погибших мешали русским подойти к нам. Мы рвались друг к другу, возбужденные, радостные, и вдруг — мертвые тела. Котцебу, человек религиозный, был потрясен этой сценой. Он не знал русского, а русские не знали английского. Котцебу сказал мне: «Джо, давай договоримся с русскими — пусть этот день станет важным днем в жизни наших стран, днем памяти о всех невинно погибших. Скажи им это по-немецки».
Общались мы по-немецки. Я переводил Котцебу на английский, а один из русских, знавший немецкий, переводил остальным на русский. В тот исторический момент встречи представителей двух народов простые американские и русские солдаты торжественно поклялись сделать все, чтобы ужасы войны никогда больше не повторились, чтобы народы нашей планеты жили в мире. Такова была наша Клятва на Эльбе.
Все это было неофициально, но по-настоящему торжественно, У многих в глазах стояли слезы отчасти, видимо, и от предчувствия, что не все так хороню будет в будущем, как мы себе представляли. Мы обнялись и поклялись вечно помнить о нашей встрече.
На дамбе нас встретил подполковник Гордеев. Он приветствовал нас. Главной задачей Котцебу было немедленно связаться с американцами. Наши радиопередатчики остались в «джипах» на другом берегу. Гордеев сказал: «Съездите туда и сразу обратно». Русские принесли водки, немецкого вина и пива. Мы обнимались, пили и произносили тосты. Опьянели, но не оттого, что выпили. Гордеев сказал нам: «Поезжайте и расскажите обо всем своим. Это очень важно. А потом садитесь в свои „джипы“, переправьтесь на пароме, и мы продолжим праздник». Он дал нам в качестве сопровождающих двух русских солдат.