Вторая любовь
Шрифт:
Потом, не теряя больше времени, секретарша отправилась звать Дерека и Венецию. Вернувшись, она стояла в стороне, пока обремененные кейсами и папками пассажиры входили в салон.
Сесилия смотрела, как они занимают те же самые места, что заняли бы в конференц-зале компании «Хейл». Берни Эпплдорф и Арни Мэнкофф разместились рядом с местом во главе стола. Дерек и Венеция заняли следующие два. Затем Йоши Ямада, Курт Экерман и Кевин Армор. Хизер Соулис и Оуэн Берд. Марк Ливай, Трумэн Уивер и Лана Валентайн.
Плюс два новых лица. Красивый темнокожий исполнительный директор по имени Марвин
Сесилия подсказала им, какие места заняли бы их отсутствующие боссы. А пока все раскрыли кейсы, достали распечатки и отчеты, вставили дискетки в портативные компьютеры.
С ручками и блокнотами наготове мисс Роузен заняла место сбоку.
В дверях вновь показался Оберто.
— Я только что говорил с миссис Кентвелл. Она просила передать вам, что задержится еще на несколько минут.
Раздался всеобщий вздох облегчения. Это спешно созванное совещание и так всех достаточно напугало, но отсрочка, данная Дороти-Энн, позволяла еще немного подготовиться, хвала Господу!
Дороти-Энн появилась десять минут спустя с плотной стопкой распечаток под мышкой. Она выглядела настолько выше всех по положению, занимая командный пост, настолько в высшей степени спокойной, холодной и собранной, что никому бы и в голову не пришло, что эта же женщина во время взлета заперлась у себя в гостиной и была всего лишь никчемным комком нервов.
За столом послышалось шуршание, все — и мужчины, и женщины — быстро встали.
— Прошу прощения, что заставила вас ждать, — извинилась Дороти-Энн, выкладывая на стол гору распечаток. — Пожалуйста, садитесь.
Она заняла место председателя во главе стола и подождала, пока стюард разольет кофе из серебряного кофейника в чашки. И только когда он вышел, плотно прикрыв за собой дверь, миссис Кентвелл начала совещание.
— Во-первых, я хочу поблагодарить вас всех за то, что вы собрались здесь так быстро, — сказала она, оглядывая присутствующих. — Я приношу свои извинения за все те неудобства, что вероятно вам причинила. И все-таки я надеюсь, что вы оцените важность этой встречи. — Она помолчала, сделала глоток черного кофе и поставила чашку обратно. Дороти-Энн чуть нахмурилась. — Я вижу два лица, которые мне едва знакомы.
Первым заговорил молодой негр:
— Я Марвин Шорт из компании «Хейл Лайнз», миссис Кентвелл.
Дороти-Энн не отпускала его взгляд:
— А мистер Уикли…
— Инспектирует одно из судов, мэм.
— Ах так? И что же это за судно?
— «Хейл Холидэй».
Дороти-Энн задумалась.
— «Холидэй»… «Холидэй»… Поправьте меня, если я ошибаюсь, — медленно произнесла она, — но разве не это судно курсирует обычно по западной части Карибского моря?
— Да, мэм.
— Десятидневные круизы из Форта Лаудердэйл, если я не ошибаюсь. И на сколько дней уехал мистер Уикли?
Молодой человек неловко засопел.
— На десять дней, мэм.
— Ах так. Вы хотите сказать, что он в отпуске.
— Нет, мэм. Он сказал…
— Меня не интересует, что сказал мистер Уикли. — Голос Дороти-Энн зазвучал чуть холоднее. —
Марвин, выдерживая пристальный взгляд миссис Кентвелл, от всей души желал быть где-нибудь еще — даже Томбукту было бы предпочтительнее, — только бы не стоять именно здесь и именно сейчас.
Чувствуя его неловкость, Дороти-Энн пожалела молодого человека. «Бедный мальчик, — подумала она. — Это же не его вина».
«Но он и не мальчик, — напомнила Дороти-Энн самой себе. — По-юношески красив, да, но ему уже за тридцать».
— Что ж, это достаточно легко будет проверить, — заметила миссис Кентвелл.
Она нагнулась и включила стоящий перед ней компьютер.
Практически мгновенно на экране появились графические узоры всех цветов радуги. Ее пальцы летали по клавиатуре, она легко набирала ключи, умело входя в меню, субменю, подразделения и категории.
— Вот «Хейл Лайнз», — бормотала она, вызывая нужный файл на экран. — А теперь «Холидэй»… — Дороти-Энн набрала следующую команду. — Вот оно. Шестьдесят семь тысяч тонн, и так далее, и так далее… По расписанию должно прибыть на Барбадос завтра утром. А теперь заглянем в список пассажиров… — Она быстро пробежала по нему, минуя две тысячи размещенных по алфавиту фамилий, потом замедлила движение. С, Т, У. — Ага, — произнесла она. — Нашла. Уикли, Пол, мистер. — Убрав палец с клавиши, Дороти-Энн откинулась в кресле и смотрела на информацию, обвинительно сияющую с экрана. — Пересекается с мисс Трэйси Химмель, — громко прочитала она, — код цены С4631, что является аналогом официальных счетов. Апартаменты на самой верхней палубе с личной верандой… — Она недовольно покачала головой. — Он явно любит роскошь, этот наш шаловливый мистер Уикли.
Марвин Шорт едва мог усидеть в кресле, изо всех сил желая стать невидимкой.
— Трэйси Химмель… Трэйси Химмель… — громко произнесла Дороти-Энн. Она побарабанила ногтями по блестящей крышке стола. — Где же я слышала это имя раньше?
Она вопросительно взглянула на Марвина, неуютно заерзавшего в кресле.
— Она служащая?
Шорт надул щеки, задержал воздух и медленно выдохнул.
— Вам нечего беспокоиться о нарушении верности, мистер Шорт. Вы не доносите на своего босса. Он сам во все это вляпался. Я задала вам прямой вопрос и жду честного ответа.
Сглотнув, Марвин с несчастным видом вымолвил:
— Это его секретарша.
Дороти-Энн, не любительница пикантных ситуаций, скорчила презрительную гримаску.
— Я понимаю, — произнесла она. — Да, я очень хорошо понимаю.
Молодая женщина почувствовала недовольство этой банальной грязью, неприятной обыденностью ситуации, когда начальник делает вид, что отправляется в деловую поездку, чтобы закрутить роман со своей секретаршей. Разве можно быть таким неоригинальным? Но стоит ли ей удивляться? Романы на службе, пусть их никто и не поощряет, древние как мир.