Вторая любовь
Шрифт:
— Но… Но несчастные случаи происходят все время, — попыталась умаслить любовника Глория. — Мы всего только и должны помочь тому, чтобы один такой произошел…
Кристос схватил ее за плечи и сильно потряс.
— Такие несчастные случаи сами по себе не происходят! — проорал он. — По меньшей мере, я в них не участвую!
Женщина мило надула губки.
— Я просто хотела нам самого лучшего.
— А мне глубоко плевать, почему ты этого хочешь! — его голос вдруг успокоился. — Я тебе уже сказал. Убийства не по моей части.
Глория
— Он богат, Кристос! — прошептала Глория.
Он видел маленьких Кристосов, отражающихся в ее глазах, два его лица блестели, как новенькие монетки — золотые дукаты, которые только и остается подобрать. Подумал об этом и тут же закрыл глаза, чтобы избавиться от алчного видения.
Но все бесполезно. Сверкающие доллары с его изображением отпечатались на его роговице и танцевали веселый вальс под его сомкнутыми веками.
Золото! Стандарт благосостояния и власти. Универсальный символ всего того, что можно купить за деньги, что можно пожелать, из-за обладания которым люди убивали друг друга в течение тысячелетий.
Убивали?..
Кристос немедленно открыл глаза. Глория по-прежнему смотрела на него снизу вверх, с таким выражением, будто что-то просчитывала.
— Мой муж не просто богат, — шептала она голосом соблазнительницы, Ева, Далила и Саломея в одном лице. — Он даже не очень богат. Хант безумно, неприлично, супербогат! Дорогой, ты хоть представляешь себе, что это значит? Ты можешь себе вообразить притягательность такого состояния?
На самом деле он мог, но Кристос мудро придержал язык. Он не собирался распространяться насчет того, что выяснил в «Форбс» о семействе Уинслоу, или о том, что ему известно — завязки-то кошелька у старой леди Алтеи. Чем меньше, по мнению Глории, ему известно, тем для него лучше.
— Он стоит миллиарды! — выдохнула она. Ее глаза лихорадочно блестели. — Именно так, милый. Миллиарды! С заглавной «М».
— Я уже сказал тебе, — напряженно ответил Кристос, — убийство это не для меня!
Глория крепко обняла его.
— Да что с тобой такое? Только не говори мне, что боишься стать миллиардером!
— Черт возьми, конечно, нет. С чего мне бояться?
— Тогда что же тебя удерживает?
Кристос холодно взглянул в ее запрокинутое лицо.
— Да я просто не хочу закончить жизнь на электрическом стуле, — мрачно заявил он.
— Электрический стул! — хохотнула Глория. — Да это же курам на смех, милый! Мы же не идиоты! Мы все как следует спланируем, — ее голос стал мечтательным. — Ты только представь себе эти миллиарды и миллиарды долларов…
На какое-то мгновение Кристос отпустил тормоза и позволил попировать своему воображению. Просто с ума сойти, если подумать, что можешь позволить себе все, о чем мечтал, и многое из того, о существовании
Деньги, которые можно тратить.
Проклятье, деньги, которые можно прожигать!
Чувствуя, что он на грани, Кристос приказал воображению убираться на место.
Глаза Глории ярко блестели, как будто она вместе с ним совершила это путешествие в страну мечты.
— Ты можешь представить? — прошептала она. — Дорогой, только ты и я! Ты и я, и все эти прекрасные, прекрасные миллиарды! Если это не счастье, то что же тогда?
Кристос не ответил.
Да ему и не нужно было этого делать. Глория спрятала улыбку, понимая, что семя попало в благодатную почву. А пока и этого достаточно.
30
Репортеры почувствовали кровь.
Как только Дороти-Энн появилась на пороге зала для пресс-конференций, началось вавилонское столпотворение. Засверкали вспышки, ослепляя ее, обжигая глаза, оставляя отпечаток на сетчатке. Заурчали видеокамеры с темными зрачками объективов, микрофоны оказались у самого ее лица.
— Позвольте… Позвольте… — Сесилия Роузен проворно шла впереди, прокладывая дорогу сквозь толчею.
За ней по пятам шли Дерек Флитвуд, шести футов ростом, прилизанно-красивый, и Венеция, тоже высокого роста, само совершенство, сошедшее с подиума. Они образовывали защитный барьер по обеим сторонам Дороти-Энн, расталкивая толпу и сопровождая своего босса к пюпитру. Зажатая между ними Дороти-Энн казалась маленькой, бледной и невероятно хрупкой.
Но это не остановило журналистов, обрушивших на нее лавину вопросов.
Финансовый обозреватель из «Уолл-стрит джорнэл»:
— Мисс Хейл! Это всего лишь вторая ваша пресс-конференция. Неужели ваше появление связано с финансовыми трудностями, которые испытывает ваша компания? Ходят различные слухи по этому по…
Фотограф одного из телеграфных агентств:
— Мисс Хейл! Посмотрите-ка сюда…
Известный скандальными публикациями журналист из «Инкуайрер» с выговором лондонского кокни:
— Мисс Хейл! Есть ли еще новости о том, чем вызвано падение самолета вашего мужа…
Тонкий австралиец из популярного таблоида:
— Это правда, что вы подали в суд на тех, кто сделал самолет вашего покойного мужа…
Дороти-Энн старательно сохраняла сдержанное выражение лица. Она смотрела прямо перед собой, умело избегая пересечения взглядов, глядя на точку поверх голов окружающих ее людей. Этим приемом пользуются знаменитости, кинозвезды и члены королевских семей по всему миру, и этот трюк отлично помог Дороти-Энн. Даже очень внимательный наблюдатель не смог бы догадаться, какая буря бушует у нее внутри.