Вторая любовь
Шрифт:
— О-ох! — женщина театрально содрогнулась. — Знаменитые последние слова, так я полагаю?
Кристос пожал плечами.
— Можешь думать так, как тебе нравится. Увидишь, что мне плевать.
С грацией танцора, он нагнулся, пробалансировал по-балетному на одной ноге, надел носок и ковбойский сапог, потом повторил процедуру. Кристос аккуратно опустил брюки на сапоги, выпрямился в полный рост и оглянулся вокруг в поисках своей крутки «Ливай’с».
— Наверно, оставил ее внизу, — бормотнул он себе под нос. Потом повернулся к Глории. — Можешь не провожать.
С этими словами Кристос развернулся и направился к двери.
Когда ключи приземлились рядом с ней, в голове Глории зазвенел тревожный сигнал. «Боже мой! — ее как громом поразило неожиданное открытие. — Он же на самом деле говорил серьезно!»
— Кристос! — воскликнула она.
Тот закрыл глаза, резко остановился и выругался тихонько:
— Дерьмо! — но не обернулся. «И что теперь?» — устало подумал он.
Голос Глории дрожал от страха.
— Ты… ты сказал, что не вернешься. Ты это серьезно или нет?
Просто хочется зарыдать в голос! Что она себе думает? Что он треплется только ради удовольствия челюстью погреметь?
— Совершенно верно. — Кристос широко распахнул дверь.
— Подожди!
В панике Глория сорвалась с кровати и нагая бросилась через комнату. Его лицо оставалось бесстрастным, а женщина отчаянно уцепилась за него, ее губы осыпали его легкими торопливыми поцелуями — там, здесь, повсюду.
Но Кристос не отвечал. Ему хотелось уйти. Честное слово, так отчаянно хотелось вырваться, что стало наплевать, насколько велико состояние Уинслоу. Даже за все золото Форт-Нокса не стоит возиться с таким дерьмом.
— Пожалуйста, не оставляй меня! — лился водопад умоляющих слов. — Дорогой, не надо! Прости меня! Я так виновата!
Кристос отворачивал лицо с покрасневшими щеками от ее отчаянных поцелуев. Он от нее устал. «Почему, — с тоской подумал он, — она не может просто заткнуться и дать мне уйти?»
Тело Глории сотрясалось от рыданий.
— Я ничего такого плохого и не думала. Наговорила просто так, — униженно молила она. — Ничего! — Глория упала на колени и крепко обхватила любовника за ноги, ее дрожащее, залитое слезами лицо прижималось к бледно-голубой джинсе на его бедрах. — Просто когда ты признался, что в твоей жизни есть кто-то еще, я… Весь мой мир рухнул! Мне было так больно, что я совершенно потеряла голову!
— Черт! — в его голосе слышалась ирония.
— Это правда! — настаивала Глория. — Почему ты мне не веришь?
Кристос безнадежно покачал головой.
— Ты все еще ни хрена не поняла, точно?
Женщина подняла лицо с полосками от слез и уставилась на него.
— Не поняла чего? —
— Я говорю о том, что ты знаешь — обязательства, свадьба, обеты. — Видя, что складка между ее бровями становится все глубже, он заговорил таким тоном, каким отчаявшийся наставник разговаривает с невероятно тупым учеником. — Я говорю о том, что нас разделяет. О том, что всегда существовало и разделяло нас.
— Дорогой! — взмолилась Глория. — Прошу тебя! Почему бы тебе не перестать мучать меня загадками?
Кристос резко вдохнул и выдохнул. Свирепо глядя на нее, он схватил ее руку, обвившуюся вокруг его бедра. Держа за запястье, он поднес руку к лицу Глории, чтобы та на нее взглянула.
Ее кольцо с огромным бриллиантом, подаренное в день помолвки, и обручальное кольцо с насечками ярко сверкали, пока он водил пальцем с двумя кольцами у нее перед носом.
«Ну и что? — подумала Глория. — Тоже мне, большое дело». Она носила их все время.
— Теперь ты въехала? — поинтересовался Кристос.
— Нет. — Женщина покачала головой. — Если честно, то я не могу сказать, что поняла.
— Знаешь, для умненькой леди ты можешь быть здорово тупой. — Его голос был ледяным. — Разумеется, я говорил о тебе! Ты только посмотри на свои обручальные кольца! И теперь скажи мне, что в твоей жизни нет другого мужчины.
Глория смотрела на него во все глаза.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что имеешь в виду моего мужа? — недоверчиво переспросила она.
— А почему бы и нет?
Молодая женщина едва не расхохоталась. А она-то боялась, что у него есть другая! Она почувствовала, какой легкой вдруг стала ее голова — она кружилась, но от эйфории и наслаждения, от облегчения.
— Совершенно определенно ты не можешь считать Ханта угрозой. Дорогой, я как-то уже сказала тебе и могу повторить это тысячу раз — наш брак только фикция.
— Ну и что? — грубо сказал Кристос. — Ты считаешь, что я так и буду тебя с ним делить? — Глория посмотрела на него. — Но ты, — он выпустил ее руку и начал жестикулировать, — ты сразу же подумала о самом плохом! Что кто-то есть в моей жизни! — Кристос отвернулся и стукнул ногой в косяк. — Черт! Так-то ты меня отблагодарила за мою любовь?
Глория понурила голову и молча посмотрела на кольца на своей руке. В глубине души у нее поднималось тошнотворное чувство. Какой же дурой он должен ее считать! Это она-то со всей ее изощренностью, со всем ее умом, со всей ее ловкостью, и вдруг устроила истерику, как избалованный, ревнивый ребенок. И из-за чего? На пустом месте!
Стоит ли удивляться, что она чувствует себя неуверенно со всеми, кого знает? Даже с Кристосом?
— Ах, дорогой мой, — печально шепнула Глория, — если бы я только знала!