Вторая война шиноби: Страна Рек

Широкова Лана

— Какие красивые, — восхитилась Цунаде.

— Ты так думаешь?

— Да, очень. — Она встретилась с ним взглядом и поняла, что стояла слишком близко, но не знала, стоило ли ей отойти от него или остаться…

— Тогда, — он выпрямился, а луна вновь зашла за облака, — я сорву один для тебя.

— Ты что? — Она остановила его за предплечье. — Там же скользко, да и посмотри, как темно.

— А для чего мне чакра? — Он похлопал себя по ноге. — Я что, не могу порадовать

красивую девушку цветами?

— Ну дурак, — вздохнула она, но руку его отпустила.

Джирайя перепрыгнул через канаты, лягушка перебрались к ней на руки и взволнованно заквакала. И вместе с ней Цунаде стала за ним обеспокоенно наблюдать.

— Только, пожалуйста, будь осторожнее, — произнесла она, когда тот спустился совсем в непроглядную темень.

— Не беспокойся, — отозвался Джирайя, — я же, черт возьми, шиноби. Что со мной может случиться?

Но не успел он договорить, как луна вновь вышла из облаков и ярко осветила берег. Джирайя взглянул на нее и широко улыбнулся.

— Смотри лучше под ноги, а не на меня, — напомнила она, но было поздно: подошва его сандалий заскользила. Джирайя расставил широко руки, попытался удержаться, но все же упал. Проехался спиной по камням и с громким бульканьем скатился в воду. Лягушка на ее руках с хлопком исчезла, а она схватилась за перила.

— Джирайя! — крикнула она и уже собралась ринуться к нему вниз, но вдруг за спиной услышала голос капитана.

Глава 6

Глава 6 Цунаде

— Что он там забыл? — спросил Дан. — Увидел врага?

Цунаде обернулась и за спиной увидела капитана, он держал факел в руках, и его серьезное лицо освещал теплый свет огня.

— Нет, не совсем, — смутилась она, не зная, что ему ответить. Ему бы точно не понравилось услышать, что они оставили свой пост ради прогулки под звездами.

— Ладно, меня предупреждали, что будет нелегко, — вздохнул он, отдал ей факел, перепрыгнул через перила и отправился вниз.

Дан запрыгал по скользким камням, на удивление так ловко, что Цунаде затаила дыхание. И совсем скоро он вернулся с Джирайей, на котором лица не было: весь мокрый, форма порвалась, и, приглядевшись, Цунаде заметила, что с его ноги капала кровь.

— Черт, кажется, сломал, — пробурчал Джирайя.

— Помогите мне донести его до Маяка, — произнес Дан. — Навряд ли у вас получится вылечить его в такой темноте.

— Вылечить? — переспросила Цунаде, но вдруг вспомнила, что на ее плече была повязка ирьенина. И, задрожав от мыслей о предстоящем лечении, она молча взяла Джирайю под плечо и обеспокоенно на него посмотрела.

— Извини, — через боль улыбнуться он, — я же так и не успел сорвать его для тебя.

— Не думай сейчас об этом, еще успеешь, — ответила она, и вместе с Даном они дотащили Джирайю до Маяка. Положили его на деревянную кровать в маленькой комнате на первом этаже с небольшим окном и побеленными стенами.

— А где ваша сумка ирьенина? — спросил он.

— Не

знаю, — растерялась она, — наверное, оставила у входа.

— Разве я не напоминал, что она должна быть всегда при вас? — нахмурился он, но затем, вздохнув, позвал шиноби с другого поста и попросил его принести ее сумку.

Цунаде села на стул перед Джирайей и стала рассматривать его раны, не зная, что же делать дальше. Если с ссадинами от камней она могла бы справиться, то с сильным кровотечением на ноге — навряд ли. Хотела уже попросить капитана позвать второго ирьенина. Но, даже не глядя на него, чувствовала на себе его суровый и выжидательный взгляд.

— Ну же, — нетерпеливо сказал он, склонившись над ней с масляной лампой в руках, — приступайте.

— Штанина, — прошептала она и полезла за ножницами в сумку. Взяла их за холодные кольца и собралась уже резать, как вдруг остановилась. На лбу появился холодный пот, руки затряслись, и она не придумала ничего лучше, чем потянуть еще время и попросить капитана поставить поближе лампу, но легче от этого не стало. Казалось, нет ничего проще — бери и режь, но руки от этих мыслей только сильнее задрожали.

Она чувствовала на себе пристальный взгляд Дана, слышала, как стонал Джирайя. И Цунаде с решимостью, которая ей всегда давалась с поразительной легкостью, зажмурилась и стала кромсать штанину, только вместе с тканью вдруг задела рану.

— Ай! — закричал Джирайя, и она от неожиданности больше задела его рану, отчего тот еще громче заорал и скрючился на кровати. — Кулаки твои приятнее, чем твое лечение.

От его слов она совсем растерялась и вдруг вспомнила, что забыла вколоть ему обезболивающее. Полезла в сумку в поисках подходящей склянки, заметила в одной из них прозрачный раствор и, недолго думая, взяла из кожаного чехла железный шприц. Набрала лекарство и нацелилась на бедро Джирайи. Только рука в последний миг дрогнула, и иголка вошла совсем неглубоко.

— Прости, — запаниковала она, вытащила иголку и воткнула шприц заново. Джирайя уже чуть ли не плакал от боли, и она тоже почувствовала ком в горле. — Сейчас-сейчас тебе станет легче, — затараторила она и, заламывая пальцы, стала ждать, когда обезболивающее подействует.

— Что-то не становится, — замотал головой он, придерживая ногу.

Цунаде принялась судорожно соображать, сколько ему стоило вколоть обезболивающего — он же был всех выше и больше, а значит, и тяжелее. Но она никак не могла вспомнить формулу, которую всех заставляла учить Бивако. И Цунаде просто решила использовать еще одну дозу. Но и от нее толку было немного — Джирайя продолжал стонать. Дан подошел к кровати, поднял пустые ампулы и под светом масляной лампы стал разглядывать этикетку.

— Вы вкололи ему совсем не то, — произнес он. — Это обычный физраствор.

— Как?! — Цунаде подскочила с табуретки, выхватила из рук Дана ампулы и, быстро прочитав этикетки, осела обратно, стукнув себя по лбу. — Какая же я идиотка!

— Цунаде, — уже хрипло отозвался Джирайя. — Можешь меня просто добить?

— Пожалуйста, вызовите второго ирьенина. — Она в ужасе посмотрела на Дана.

— Нет, — он сложил руки на груди, — исправляйте.