Вторая война шиноби: Страна Рек
Шрифт:
— Нас учат принимать быстрые решения, — улыбнулся Дан, и когда закрыл за ним дверь, испытал огромную радость, что у него была теперь своя квартира, и вернулся в гостиную.
Мама гуляла по комнате и оглядывала стены.
— Ну, как тебе? — спросил он.
— Чудесно, сынок, — она подошла к нему и приобняла, — и от нас недалеко. Хочешь, мы с Ани поможем тебе здесь все обустроить? Она, правда, вредничает в последнее время больше обычного, но, думаю, любимому брату не откажет.
— Оставлю это дело
— Конечно, — произнесла она, освободила из его объятий и огляделась. — Хорошо бы было здесь прибраться. Интересно, есть ли чем?
Она отошла, а он остался в гостиной, облокотился о подоконник и стал наблюдать за улицей: бегали и громко кричали дети, женщина несла бумажный пакет с продуктами, из которого торчал длинный лук-порей, подросток выгуливал милого щенка, но взгляд больше всего привлекла молодая семья. Мужчина вез коляску, что-то рассказывал, а девушка держала его под руку и радостно смеялась. Дан улыбнулся, когда подумал, что они с Цунаде совсем скоро будут так же гулять.
Он отвернулся от окна и не сразу понял, куда делась мама. Нашел ее в спальне, она сидела на строительной лестнице-табурете, и когда заметила его, смахнула слезы.
— Тебя что-то расстроило? — осторожно спросил он, присев на корточки перед ней.
— Все в порядке, — отмахнулась она.
— И все же, ты плачешь. — Он положил свои руки на ее колени. — Ты из-за чего-то переживаешь?
— Переживаю, сынок, — она заботливо убрала волосы с его лица, — за тебя переживаю. Цунаде, она же непростая девушка. И было бы дело только в богатстве. — Она тяжело вздохнула и тихо продолжила: — Она же Сенджу.
— И что с того? — улыбнулся Дан. — У нее очень хорошая семья, господин Сенджу очень доброжелательный человек, а мама с бабушкой меня весьма радушно приняли…
— А я совсем не про ее семью, уверена, они тобой довольны. Я говорю про нее. — Она ненадолго замолчала. — Понимаешь, Цунаде еще совсем молоденькая и, может быть, немного наивной в каких-то вещах. И ты, конечно же, кажешься ей взрослым, ты же все таким был капитаном, а значит, главным над ними. Но как она будет на тебя смотреть, когда возглавит свой клан? Ты об этом думал?
— Думал, — твердо ответил он, — и я с этим с легкостью справлюсь.
— Нет, сынок не с легкостью, — покачала она головой. — Я знаю, какой у тебя характер. Ты не сможешь дожидаться ее после долгих собраний, укачивая детей. Не говоря уже о том, что она ученица Хокаге.
— Вот заладили…
— А ты разве не понимаешь, какая судьба им предначертана?
— Понимаю, — вздохнул Дан, отвел взгляд на балкон, и на сердце как никогда потяжелело. — Мы можем об этом больше не говорить?
— Конечно, сынок, — она нежно погладила его по голове, — и все же жаль, что ты не посоветовался с Цунаде насчет квартиры.
— Ты же знаешь, я хочу сделать ей неожиданный подарок. Конечно, это далеко не поместье Сенджу, но, думаю, ей понравится.
— Но ты же даже не уверен, разрешат
— Думаю, я смогу договорится с господином Сенджу.
— Буду очень рада, если это окажется так.
— Мама, — в его голосе появилось раздражение, и он постарался его скрыть за твердым тоном. — Я люблю Цунаде, и она меня тоже, с остальным я разберусь сам, не переживайте за меня. — Он глубоко вздохнул и улыбнулся. — Прости. Правда, не решай за меня, что мне делать. Да, я простой шиноби. Но разве я не могу быть счастлив?
— Конечно же, можешь. Только предчувствие у меня нехорошее, — она немного отстранилась, взяла его щеки в свои ладони и продолжила: — Однажды, когда ты был на войне, мне такой сон страшный приснился. Будто ты лежал на железной кровати, в точности, как твой отец, когда он умирал: бледный, измученный… И в один миг мне показалось, что тебя стала покидать душа. Я так за тебя перепугалась, резко проснулась и поняла, что беда с моим мальчиком случилась, — из ее глаз закапали слезы.
— Мама, это был всего лишь сон. Мы же уже много раз это обсуждали: я хорошо знаю свои способности и всегда стараюсь все обдумать, прежде чем лезть в огонь, — Он накрыл ее руки своими. — Поверь, со мной никогда ничего не случалось опасного, и больше не случится. Война окончена, и я вернусь на ворота уже с повышением до капитана. Видишь, как все хорошо сложилось?
— Как скажешь, сынок, — вздохнула она, опустила его щеки и обвела спальню взглядом. — Очень уютная комната, поскорее бы в ней колыбель поставить.
— Колыбель, — мечтательно улыбнулся Дан и посмотрел за окно, где по лазурному небу плыли большие кучевые облака. — А здесь и вправду очень красиво…
Глава 21
Глава 21 Цунаде
Цунаде проснулась от обеденного сна и сладко потянулась на своей огромной кровати. Из сада доносились звуки подготовки к завтрашнему празднику Весны, но она вставать и помогать не спешила. Повернулась на бок, подбила шелковую золотую подушку, прикрыла глаза и стала мечтать о свадьбе с Даном. Представляла на себе белое кимоно из той дорогой ткани. И подумала, что обязательно все будет украшено белыми розами. Да и вообще вся будущая жизнь показалась ей такой белой-белой… От этих мыслей она с трепетом вздохнула, вскочила с кровати в одной тонкой светлой атласной ночнушке, подошла к большому зеркалу в серебряной раме и радостно улыбнулась.
Спальня Цунаде была просторной, как и все жилые комнаты в поместье. Кроватью служил низкий пьедестал с огромным мягким матрасом, заправленный шелковым золотым бельем. На сад выходили светлые седзи, через них слабо пробивался свет. На других стенах были нарисованы пейзажи дальних стран. На полу лежали полу светлые татами, а по углам стояли большие сундуки и высокие фарфоровые вазы. Мебели было совсем немного, но вся была очень изящной, из ценной породы красного кедра.
Цунаде покрутилась у зеркала еще, как вдруг хорошее настроение испортилось, когда она поняла, насколько сильно изменилась. Взяла в пальцы сухие кончики волос и подумала, что надо будет их обрезать. Посмотрела на лицо и ужаснулась, когда поняла, сколько же пудры потребуется замазать весь этот загар. А что еще хуже — появились веснушки: все-таки зря она отказалась их выжигать маминой микстурой. Подтянула щеки и еще внимательнее пригляделась к коже.