Вторая жизнь Арсения Коренева книга третья
Шрифт:
— Да, вызовите «скорую», может, в «Теремке» или в пункте проката есть телефон, — сказал я. — А я пока попробую оказать пострадавшему первую помощь. Большая просьба не мешать. Ты, Денис, не переживай, сейчас мы поставим тебя на ноги, только не дёргайся.
Последнее замечание было явно лишним, он и так не мог дёргаться при всём желании. Это я уже осознал задним числом. А пока же, невзирая на шёпотки типа: «Какую такую помощь он ему окажет?» приступил к работе. Моих познаний хватило, чтобы диагностировать у Дениса так называемый перелом «ныряльщика», или перелом Гиббса, затронувший второй шейный
— Ничего страшного, — успокоил я собравшихся. — Там всего лишь небольшое защемление. Сейчас я кое-что очень аккуратно вправлю парнишке, а вы, товарищи, помолчите, мне нужно сосредоточиться.
Хорошо, что среди толпившихся здесь лыжников не было тех, кто хоть что-то соображал в медицине, и конкретно в травматологии. Иначе, услышав от пострадавшего про полное отсутствие чувствительно в руках и ногах моментально сделали бы правильный вывод. А так я им втюхивал совершенно левую тему про какое-то защемление, и вроде прокатывало.
А дальше началось экспресс-лечение. То есть ускоренное исцеление с повышенной затратой моей «ци», так как в любой момент могла появиться бригада «скорой» и вырвать пациента из моих рук. Ну или ещё какая-нибудь случайность вмешаться.
Я не засекал, сколько точно прошло времени, но навскидку не более двадцати минут, в течение которых «паутинки» не только восстановили костную ткань позвонка, но и вернули былую девственность спинному мозгу. Это я понял, когда Денис сказал:
— Я руки чувствую… И ногами могу шевелить!
Я про себя облегчённо выдохнул и попытался встать, но ноги меня не держали. Впору самому прикидывать пострадавшим. Вон как раз и двое в белых халатах, поверх которых надеты форменные телогрейки, спускаются по склону. Женщина полненькая, ей трудно, в сапогах скользит, и кто-то из мужчин-лыжников решается ей помочь. Вторая молоденькая фельдшер, шустро семенит под горку с укладкой в руке. Она, естественно оказывается на месте трагедии (трагедии ли?) первой и тут же спрашивает:
— Кому плохо? Кто у вас разбился?
— С парнем всё в порядке, — сказал я, делая вторую попытку принять вертикальное положение, на этот раз более удачное. — Отделался ушибами. Но лучше сделать рентген, может, пара рёбер и треснула.
Денис тем временем уже принял сидячее положение и не без страха поглядывал на молодую фельдшерицу и кое-как доковылявшую по склону горы врачиху. Та была тут же проинформирована о положении дел, и приняла решение, что парня нужно доставить к машине «скорой помощи».
— Так, мужчины, в машине лежат носилки, нужно их принести сюда и на них же транспортировать пострадавшего в машину. Кто готов помочь?
— Да не надо, со мной всё нормально, — запротестовал было Денис и даже предпринял попытку встать.
— Куда ты?! — прикрикнула на него врач. — Ну-ка ляг и лежи смирно. А вдруг какой обломок кости смесится?
Так под шумок мы с Мариной и выбрались оттуда. Честно скажу, после такого единовременного выброса энергии подъём дался ой как нелегко, впору было самому на носилки проситься. Но я сдюжил, да ещё и старался перед своей девушкой вида не показать, хотя давалось мне это с огромным трудом.
Наверху отдышался, сдали инвентарь, и я сразу же нацелился в
А мне же заметно полегчало, тем более, как я заметил, энергетический баланс моего организма в последнее время восстанавливаться стал быстрее, чем года полтора назад, когда всё только начиналось. Даже Марина отметила, что мой вид стал как-то бодрее, румянец заиграл на щеках, хотя мне казалось, что от морозца и наших спортивных игрищ щёки и без того должны были пылать.
В итоге сорок минут спустя, как мы покинули «Теремок», вышли из автобуса на Советской площади. Ну да, я пригласил Марину к себе в гости, заявив, что даже на обычной газовой плите в казане приготовлю настоящий узбекский плов — все ингредиенты уже готовы, а ещё в морозилке хранятся несколько порций пломбира. Его можно будет выложить в чашки и полить вареньем, каковое тоже у меня имеется.
— Сенька, я с тобой стану жирной, как корова, меня никто любить не будет! — шутливо возмутилась она.
— Ну, во-первых, коровы жирными не бывают, только свинки. А во-вторых, раз в неделю можно позволить себе как следует наесться вкуснятины. И в-третьих, я тебя буду любить в любом виде.
Мы как раз ехали в воняющем соляркой «Икарусе», стояли в «гармошке» между отсеками, рядом с нами не было никого, в щель мелькал асфальт, под ногами гремел металл, и нас никто не слышал. Так что мы могли общаться вполне нормальными голосами.
В общем, мне удалось заманить Марину к себе, посмотреть, как живёт холостяк и отведать моего плова, который я учился готовить в прошлой жизни у пензенского узбека по имени Ислом. Тот лежал в моём отделении году эдак в 2011-м, я лично его вёл, и так Ислом был благодарен за хорошее лечение, что принёс на всё отделение огромное блюдо горячего, только что приготовленного плова, который нам пришлось есть по его просьбе руками, иначе, мол, вкус будет не тот. Плов был великолепным, я такого доселе ещё не пробовал, ну и попросил Ислома научить готовить такой же. Тот пригласил меня к себе домой, и показал, как на обычной газовой плите можно приготовить настоящий узбекский плов. Правда, когда я первый раз приготовил и дал ему попробовать, он сказал:
— Это у тебя не плов, а шавля[1].
Со второго раза получилось, после этого я неоднократно угощал родных и друзей, которые не уставали нахваливать мой плов. Надеюсь, и в этот раз не облажаюсь, хотя, признаться, за ингредиентами пришлось побегать. Нормальную баранину даже на рынке достать было проблемой, хорошо, подвели меня к одному рубщику с большим носом и большими усами, и тот буквально из-под полы продал пару кило отборной баранины. Там же купил зиру, барбарис, чеснок…
Готовка происходила на глазах Марины, которая за этим священнодействием наблюдала с неподдельным любопытством. Перед этим она сняла тёплую кофту, под которой оказалась только лёгкая маечка с короткими рукавами, очень живописно обтягивающая прелести девушки. Но она, казалось, на это не обращала ровным счётом никакого внимания.