Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
— Ты же назвал меня украшением этого мира, — проворковала она. — Почему же ты меня боишься? Разве моя красота так опасна?
— Я боюсь, божественная, не вашей красоты, а того, что за ней прячется. К тому же вы пришли с просьбой. А боги просить не любят. — Увидев, как она опять дернулась, продолжил: — Я готов решить вашу проблему, скажем… за десять процентов накопленной вами благодати. — Я мило улыбнулся, как можно шире и как можно добрее.
С Беоты слетела маска доброй красавицы. Теперь передо мной была разъяренная фурия. Дай ей возможность проникнуть за барьер, она
— Ты перешел всякую грань приличия, человек. Думай, что просишь! — Она сверкала глазами. Посопела и выдала: — Полпроцента тебе за глаза хватит.
— Не спорю, ваша божественность. Я человек маленький и привык обходиться малым. Но что будете делать вы, когда гразекобры пробурят вашу гору и будут откачивать этерниум, не меряя ложкой? Вы женщина, и женщина красивая, и только поэтому я согласен на девять процентов. Поверьте, это очень выгодное предложение. Подумайте, сколько запросит ваш брат Рок. У меня даже не хватает фантазии представить, сколько это может быть.
— Ты, человек, не на базаре, — презрительно скривившись, отозвалась Беота. — Три процента, и закончим этот разговор.
— Беота, поверьте мне на слово. Такого выгодного предложения на этом рынке услуг вам не сделает никто. Знаете, моя бабушка торговала на колхозном рынке жареными семечками. Как она торговала! Как торговала!.. — Я сложил руки на груди и закатил глаза.
Богиня подозрительно на меня посмотрела.
— Зачем ты мне все это рассказываешь? У вас, нехейцев, что, аристократки торгуют семечками?
— Так о том и речь, что я не отсюда. Понимаете?
Беота оценивающе прищурилась:
— И как ты сюда попал?
— А вы не догадываетесь? Странно. — Я пристально посмотрел на нее. Но она только дернула плечиком, словно таким образом скидывала с себя мой взгляд, полный разочарования в ее умственных способностях. И странным образом он соскользнул с нее, как сброшенная шаль. "Умеет, чертовка! — позавидовал я. — Ничего не сказала, а понять дала, что я не дорос до нее".
— Меня забросил сюда Рок, — пояснил я, — и включил в свои планы. А потом сказал, что якобы я ему стал мешать, и перестал со мной общаться.
Беота понимала, что я говорю правду, и стала что-то прокручивать у себя в мозгах. Она пришла к каким-то выводам и поджала губы.
— Узнаю Рока. — Она покачала головой. — А ты не дурак. Как ловко воспользовался его собственной игрой. Вышел в удобный момент из-под его контроля и заручился моей поддержкой. — Она по-новому посмотрела на меня. — Сколько ты хочешь за свои услуги?
Из сумки показалась голова Рострума и зашептала:
— Владыка, половину, просите половину.
— За половину благодати нас легче пришибить, чем дать. Заткнись, Рострум! Божественная, шесть процентов.
— Пять!
— Хорошо, пять, — согласился я. — И вы за свой счет отправляете этих молодцев к Року. Он их позвал, пусть сам с ними и разбирается.
Беота согласно кивнула.
— Только ты, пройдоха, первым произнесешь слова договора, — уже не скрывая злости, произнесла она. — Я тебе не верю.
— Да ради бога.
С неба раздался голос:
— Принято.
По мере того как я говорил, Беота недовольно морщилась. Видно было, что искала возможности надуть меня.
— Хорошо, недостойный, — недовольно и с угрозой произнесла Беота. — Ты еще пожалеешь, что не оказал мне услугу просто из благоговения. Я, Беота, богиня этого мира, согласна заключить договор с Худжгархом, духом мщения, на его условиях. Если он не выполнит свои обязательства, то прежний договор о союзе будет считаться расторгнутым. Я все сказала.
Небеса безмолвствовали. Она усмехнулась:
— Ты должен согласиться на дополнительные условия, Худжгарх.
Я пожал плечами:
— Ничего не имею против. Пусть будет так. Я согласен.
— Принято! — прозвучало с небес, и наш договор вступил в силу.
Интересную систему придумал Творец. Кто-то утверждает заключенные договоры высоких и наказывает нарушителей. Судя по поведению Беоты, она столкнулась с этим впервые.
Я вышел за пределы горы и очутился рядом с Беотой. У меня закружилась голова, когда я почувствовал исходящую от нее одуряющую похоть. Богиня решила действовать не напрямую, используя свои волшебные штучки, и добилась бы своего, превратив меня в раба, если бы не Шиза. Но и она действовала неординарно, хотя и очень продуктивно, смутив меня, как мальчика. У меня неожиданно скрутило живот, я согнулся и… стыдно вспоминать. С ужасом понимая, что не могу сдержаться, я громко испортил воздух. Мы оба застыли с выпученными глазами. Я от неприятной неожиданности. Беота от моей наглости. Она опомнилась первой и, отмахиваясь руками, отлетела подальше.
— Ты гадкий, вонючий паршивец! — Она была настолько сбита с толку и зла, что готова была сорваться и наброситься на меня. Единственное, что ее сдерживало, это вонь, распространившаяся вокруг. — Как ты посмел! Ты… ты… Я тебя…
— Простите великодушно, божественная Беота. Мне очень неловко от того, что случилось, но вы сами виноваты. — Я почувствовал облегчение.
А Рострум высунул голову и поморщился:
— Здесь что, демоны появились? Воняет серой, словно их пронеслось здесь с сотню.
— Это в чем я виновата?! — Беота взорвалась негодованием, но руки пока не распускала.
— У меня аллергия на соблазнения. Как только кто-то хочет меня соблазнить помимо моей воли, происходят вот такие неприятные вещи.
Беота отодвинулась еще дальше, и всякое желание меня соблазнять у нее отпало напрочь. Шиза нашла способ отучить богиню атаковать меня с помощью способностей суккуба. Она, конечно, унизила меня в глазах богини, но ничего, это я как-нибудь стерплю. Зато Беота не станет больше использовать свое оружие против меня — это я понял, глядя на богиню.