Второй прыжок с кульбитом и пистолетом
Шрифт:
— Листать пальцем, тут все просто.
Острожный «листал» долго. Не только вперед, иногда возвращался и назад. Укрупнял и уменьшал. Лицо Виктора разгладилось, но чувства он не выпустил наружу.
— Это мой ребенок, — Виктор Острожный не спрашивал, он утверждал. — В Ростове живет моя дочь, а ты восемнадцать лет молчала! Эх, Нинка, Нинка… Пороть тебя некому, ни стыда, ни совести.
— Витя, я все объясню! — вскинулась она.
— Ага, конечно. За это убить мало! — отрезал Виктор с каменным лицом. — Но ничего, вот выздоровеешь, я тебя хлеще отделаю.
Лучшая защита — нападение,
— Ага, только пальцем тронь, получишь сдачи! — в соответствии с женской логикой, тон сменился жалобным. — Вить, ты внезапно уехал, и ни одного письма… А мне что делать? Разыскивать в кадрах геройского отца, чтоб и тому биографию испортить?
— Вот дура, прости господи. Я же не на курорт смотался, а задание выполнял, — возмутился Виктор. — Потом тяжелое ранение, по госпиталям год валялся.
— А потом? — Нина сверкнула зеленой стрелой.
— А потом виноват, — вздохнул он покаянно. — Другую встретил, и та любовь прошла.
— Вот и у меня завяли помидоры, — она горько усмехнулась. — Сандали жмут и нам не по пути. А ребенок этот мой. Понятно тебе?
— Здоровый женский эгоизм и чувство собственницы… Но мы к этому еще вернемся, — пообещал Острожный. — Николай Сергеич, вы утверждаете, что деятельность Нины Радиной привела к собственной гибели и смерти дочери.
— Так точно, — Коля поднял удивленный взгляд. — Сомневаешься?
— Да нет, логично, — согласился Виктор. — После всех этих мемуаров деятеля ЦК КПСС, что сидит в вашем подвале, охотно верю. Кстати, с ним можно будет пообщаться, в смысле побеседовать?
— Запросто, — кивнул Уваров, задумчиво размешивая творог в молоке.
— А каким образом КПСС помогала братским партиям, можно узнать более подробно?
— Сегодня это не секрет, в отрытом доступе полно материалов. — облизнув ложку, Уваров выудил из портфеля очередную папку. — Технология вывоза денег была накатанной и довольно примитивной: посредством внешней разведки из Международного отдела ЦК КПСС валюта пересылалась дипломатической почтой в нужную страну. Представители дружеских партий посещали наше посольство, и между делом получали «зарплату» у первого секретаря, легального резидента разведки.
— Так просто? — поразилась Нина.
Видимо, этого она не знала. В самом деле, что может быть проще — в нужной стране вручить наличные нужному человеку из рук в руки. Расписки в получении денег наши резиденты возвращали в Москву специальной почтой. За многие годы сбоев не было, лишь однажды произошел крупный скандал в Новой Зеландии.
Тем временем Коля продолжил:
— Способ второй, еще более простой и безопасный. Политические лидеры западных компартий, верные ленинцы, частенько и вполне официально приезжали в Советский Союз — по делам, либо отдохнуть. А вместе с лечением получали еще немалые суммы наличными. Таким способом пользовался генеральный секретарь компартии США Гэс Холл, когда узнал, что двое его помощников завербованы ФБР. До этого они получали валюту на партийные нужды из рук советских резидентов.
— Так-так, — Виктор Острожный набулькал себе минералки. — Ясно, что ничего не ясно. Тогда зачем козе баян? На хрена городить секретные операции и держать спецов, вроде нас с Ниной?
Коля
— Курьеры нужны именно для секретных операций. Получатель денег может находиться на нелегальном положении, либо светить его связь с СССР нежелательно. А иные борцы за коммунизм вообще прячутся от полиции и широкой публики. Тогда специальный курьер вроде Нины доставляет груз на конспиративную явку.
— Вы так легко об этом говорите… Неужели и эта, совершенно секретная информация теперь лежит в открытом доступе? — спохватился Острожный.
— После развала КГБ, в начале девяностых, все кому ни лень публиковали мемуары, — с горечью прошептала Нина. — Я такого начиталась… Волосы дыбом встают.
— Так вот, — Коля поправил очки. — Возвращаемся к нашим баранам. Частенько курьер просто относил чемоданчик в определенный зарубежный банк, откуда посланец дружеской партии в удобное для себя время забирал деньги.
— Бывало и так, — подтвердила Нина.
— Кроме зашифрованных банковских счетов и коммерческих структур, созданных по приказу и на деньги партии за рубежом, золото КПСС тайно вывозилось на подводных лодках, а затем перегружалось в открытом море на некие иностранные суда.
— Ни фига себе… — а вот это для меня была новость. Оказывается, уже в те времена партия вкладывалась в зарубежный бизнес!
— Дело было поставлено на широкую ногу, и борьба за коммунизм во всем мире требовала денег. Много денег и много кадров. Деньги исправно выделялись, а кадры для коммунистических партий готовил Институт Общественных наук при ЦК КПСС. По сути это был научно-исследовательский центр Международного отдела ЦК, который воспитывал руководителей левых движений и ковал нелегалов. Кроме проблем современного мира и теории классового противостояния, здесь изучали практику вооруженной борьбы. Питомцы Института овладевали тонкостями саботажа, приемами шпионажа и способами диверсий. Их учили стрелять из разного оружия, изменять внешность и шифровать донесения. Выпускник института умел водить все типы автомобилей и даже орудовать саблей на скачущей лошади.
— Нас тоже многому учили, — пробормотала Нина. — Спасибо партии за это.
Коля продолжал вещать:
— Международный отдел ЦК занимался глобальной политикой, что означает идеологическую войну, терроризм и вооруженный захват власти. Ничего удивительного здесь нет, противники Советского Союза действовали такими же методами. К сожалению, война — это продолжение политики иными средствами.
— Да бог с ними, с борцами! — воскликнула Нина. — Пусть переборются до посинения, однако мой куратор из ЦК КПСС под шумок начал из кассы тырить, вот где собака порылась.
— А когда он вас Верой приговорил? — прищурился на Нину Виктор. — Что-то я этого момента не просек.
— В том-то и выверт дела, что ничего такого он пока не планировал, — вместо нее Коля развел руками. — По крайней мере, так он утверждает.
— А «болтунчиком» проверить? — хмыкнул Острожный. — Уж простые вещи, вроде тиопентала натрия, у вас наверняка имеются.
Уваров отпираться не стал:
— Фармакология на месте не стоит, «лекарствами истины» располагаем. Да и детектор лжи неоднократно применяли, конечно. Пациент не врет.