Второй шанс. Книга вторая
Шрифт:
А Эльтериану приходилось. Приходилось скрывать эмоции, приходилось склоняться перед теми, кого ненавидел, приходилось постоянно участвовать в придворных интригах и выживать, вопреки всему. У меня возникло невольное ощущение, что из одного принца растили героя, а из второго сущего злодея. Но когда злодей добился своего и захватил трон, уничтожив весь императорский род, тот кто был взращен героем, обратился в истинное беспощадное зло
Смогу ли я это предотвратить?
Эльтериана мне не исправить, я уже пыталась десять отчаянных наполненных болью и унижением лет пыталась, но Каенар? Магистр Ильхан теперь на
— Адаэлрон небезосновательно гордится сыном, — продолжил лорд Аскеа, — но вот чего император никак не может уяснить без вас Каенар был бы лишь воином, самым доблестным генералом империи, но и только. А вот великим политиком его делаете вы.
Обернувшись, глава Тайного департамента, пристально посмотрел на меня проницательными серыми глазами, и тихо добавил: — Мы все прекрасно понимаем, что маленькая сиротка из Суассона не могла в одночасье стать столь квалифицированным специалистом, но тут как в медицине, Асьен, полезные свойства превышают риски.
Усмешка и еще более тихое: — Полагаю, ваша встреча с магистром Ильханом прошла столь великолепно, именно по причине общности ваших взглядов на проблему Заклинателей, не так ли?
Лорд Аскеа знал? Он знал, что магистр Ильхан является членом ордена Заклинателей?
— Вы прекрасно умеете скрывать эмоции, — усмехнулся глава Тайного департамента, — у вас ни одна черточка лица не дрогнула, но да, естественно я знаю. И я, и император.
Что ж, на этом, я устала сдерживаться и прямо спросила: — Тогда почему вы ничего не предпринимаете?
— А смысл? — насмешливо поинтересовался лорд Аскеа. — До тех пор пока магистр Ильхан работает на благо империи, нам абсолютно все равно, какой магической конфессии он придерживается. И есть причина, по которой мы скрываем собственные подозрения Полагаю, вам о ней известно, не так ли?
Потому что Заклинатели убивают себя прежде, чем их попытаются допросить. Мне всегда казалось это дикостью, но лишь сейчас я осознала это один из способов защиты. И способ оказался действенным.
— Мне всегда было любопытно, где вы скрываете свой яд, — задумчиво произнес лорд Аскеа, вновь развернувшись к окну.
Это не было вопросом. И не было обвинением. Меня просто поставили в известность о том, что я под подозрением, и только.
Но так как я промолчала, лорд Аскеа, все так же не оборачиваясь, добавил: — У меня к вам будет только одна просьба, Асьен. Если когда-нибудь, вы окажетесь перед необходимостью принять свой яд не делайте этого. Я вытащу вас из любой тюрьмы или пыточной, я успею до того, как вас заставят заговорить, и я помогу вам скрыться от преследования. Так что не убивайте себя.
И сказав это, лорд Аскеа покинул кабинет, избегая моего потрясенного взгляда.
* * *
Когда за главой Тайного департамента закрылась дверь, я медленно вернула фарфоровую чашечку на стол, пребывая
Я всегда видела в нем друга, несмотря на все предупреждения Каенара, придворных и даже Гродари. О главе Тайного департамента никто и никогда хорошо не высказывался, но я изначально относилась к нему иначе, зная о той печальной участи, что может его постигнуть в случае, если план Эльтериана удасться. И вот в результате лорд Аскеа действительно оказался хорошим человеком. Возможно из-за моего доброго отношения к нему, возможно причиной того был мой почерк (видимо Эльтериан был прав в отношении чувств, что питал глава Тайного департамента к искусству каллиграфии), но в любом случае, лорд Аскеа стал моим другом. Пожалуй, первым в этом давшем мне второй шанс мире.
Но сумею ли я когда-либо рассказать ему о том, что никакого яда при мне нет? Едва ли. Лучше быть под подозрением как пособница Заклинателей, нежели как некто, коему Небеса дали второй шанс и теперь я проживаю жизнь заново.
* * *
Время ночи подходило к концу, но наступило то самое темное время, после которого начинается рассвет, однако, даже зная это, в подобные мгновения испытываешь зябкое иррациональное чувство липкого страха.
Давно следовало отправляться спать, но время от времени ко мне заглядывали представители рода Риддан, все как один с военной выправкой и в основном в доспехах, и требовали то план катакомб, а их под землями герцогского поля для выпаса премиальных скакунов оказалось изрядное количество, то схему потайных ходов, то заброшенные хранилища, удачно расположенные в скальных породах, где одинаковая температура сохранялась и зимой, и летом. Доступ к секретным документам Каенар передал лишь мне, и если некоторые я могла передать посланным ко мне людям, то иные приходилось копировать лишь частично.
К самому темному времени ночи поток посыльных иссяк.
Вскоре внизу в замке послышался голос бывшего герцога, распоряжения он отдавал быстро и четко, как и всегда. Обрадовавшись его возвращению, я поднялась, размяла затекшие плечи, сняла маску, вытащила шпильки из волос, ослабляя головную боль, преследовавшую меня с шумного пира у шахтерского поселения, и уже собиралась покинуть кабинет, как дверь распахнулась.
Массивная фигура кронпринца, выглядевшая несколько чрезмерно внушительно во дворце, в замке герцогства смотрелась крайне органично, но обеспокоило меня вовсе не это — Каенар был пьян.
Основательно, абсолютно и совершенно пьян. Пьян настолько, что с трудом держался на ногах, и мне внезапно стало кристально ясно, почему он ни разу не поднялся за документами в свой кабинет сам боюсь, в таком состоянии его императорское высочества едва ли был способен прочесть хоть строчку. Не удивительно, что приказы герцога мне передавались устно.
— Асьен, — ухватившись за дверной косяк, с трудом выговорил Каенар, — прости.
Начало было пугающим.
— Я был пьян, — продолжил молодой маг, видимо полагая, что сейчас то он уже практически трезв, — и отреагировал недостаточно быстро на действия лорда Аскеа.