Второй сын. Том 3
Шрифт:
— Э-м-м… я думаю, надо забрать лестницу?
— Да, конечно! — согласился десятник. — Тащим ее обратно, вверх. Давайте, дружно! Пятеро слева — пятеро справа, как обычно.
Затаскивать обратно тяжеленную лестницу, цепляющуюся за парапет всегда сложнее, чем скинуть. Особенно, первые метры. Так что трудился весь десяток. Однако, кое-что в этот раз отличалось.
— Вот гребаные псины! — не выдержал один из воинов, глядя на состояние лестницы после того, как по ней залезла вверх целая стая гончих. Демоны не церемонились, так что веревки были измочалены, а бруски-перекладины — сточены, расколоты. Некоторые вообще полностью сломаны.
—
— Тащите-тащите, не расслабляйтесь! Мы должны вернуть вверенное нам имущество. А я сообщу о том, что случилось, сотнику. Дальше пусть он сам разбирается. Это же не мы уничтожили лестницу, а животные королевского посланника, так что, думаю, проблем не будет.
— Как скажешь, ты главный… но я б ее выкинул. Все равно теперь эту лестницу только в костер…
Эрвин все так же шел вдоль реки. Единственное отличие — теперь за его спиной, на полоске ткани отрезанной от собственной одежды, висели несколько кусков неравномерно прожаренного мяса монстра-рака. А в пальцах он вертел ядро силы, вытащенное из того же монстра.
— Жаль, что не получилось добыть из него знак льда… Второй даньтянь пока пустой, без стихии. С другой стороны, может получится что-нибудь поинтереснее найти? Молнию, или землю.
Юноша задумчиво перевел взгляд на ядро силы:
— Вот что мне с тобой делать? Поглотить? Особого толку с единственного ядра силы нет. Мне нужны сотни, чтобы перейти на третий ранг.
Подумав еще немного, Эрвин засунул его в карман, не прекращая движения.
— Сколько дней, или суток я шел, чтобы найти подходящего монстра? Неплохо было бы что-нибудь придумать, чтобы изменить это. Иначе в следующий раз я рискую умереть от голода. Или ослабеть настолько, что уже не смогу справится с очередным раком-переростком…
Единственное достоинство бесконечного и однообразного пути перед ним было в том, что ничего не отвлекало. Позволяя размышлять и рассуждать о чем угодно. И через некоторое время юношу осенило:
— Тут, в реке добычи явно немного. Недаром я от встреченных монстров ощущаю голод. А раки это кто? Правильно, падальщики! Монстры, не монстры, от природы не уйдешь. Значит, их точно можно приманить на что-то пропадающее. Тем более, у тухлого мяса запах сильнее, чем у свежего, так что радиус приманки возрастает. Значит, нужно будет просто оставить один кусок, чтобы он испортился. И словить на него следующего монстра!
Чем больше Эрвин думал, тем больше ему нравилась эта идея. Поохотился, потом поел… А через пару дней остатками от предыдущей добычи приманил следующую. Идеально!
Размышляя о способах ловли еды, юноша прошагал еще несколько километров. В какой-то момент глаза, привыкшие к тьме за пределами освещенного травой участка, привлекло что-то странное слева. Эрвин остановился, и принялся внимательно вглядываться.
Через пару мину едва заметная вспышка голубоватого света вновь появилась в том же направлении. Юноша не стал раздумывать над тем, что делать, а сразу принялся рвать светящуюся траву. Когда получился толстый пучок, он вытянул нить из одежды и перевязал его.
— Ты будешь моим факелом! Паршивеньким факелом, — уточнил Эрвин, поднимая пучок травы повыше. Свет от него получался достаточно слабым… но это явно было лучше, чем ничего. Вторую руку юноша положил на рукоять меча,
Стоило выйти за пределы пространства, освещенного основной массой травы, как радиус видимости моментально сократился до нескольких метров. А еще, за спиной хорошо виднелись заросли травы.
— Если что — сбежать обратно будет удобно, точно не заблужусь, хе-хе…
После нескольких десятков шагов, пройденных во тьме, впереди показался синеватый свет. Юноша оглянулся назад. Береговая полоса травы, наоборот, стала гораздо тусклее. Складывалось ощущение, что тьма вокруг живая, и проглатывает окружающее пространство.
— Проклятье, кажется, не настолько легко найти нужное направление, если я зайду еще дальше. Так… надо четче определить путь отступления, в случае чего.
Юноша ненадолго задумался, после чего выдернул одну травинку из своего «факела», и кинул ее под ноги. Дальше, идя вперед, каждые несколько шагов повторял свое действие. В тусклом свете «факела», на мелких камешках под ногами заметить собственные следы невозможно. Но разглядеть немного светившуюся траву — легко! Кто знает, насколько велика вокруг пещера? Эрвин немного опасался заблудиться. Вдоль реки все еще можно выжить, но в безжизненных и темных пещерах — точно нет. И никакие знания техник не помогут, если нечего есть и пить.
Синеватый свет стал ярче, и не исчезал. И чем дальше Эрвин заходил, тем сильнее становилось свечение. Дошло до того, что импровизированный факел, который прихватил с собой юноша, начал казаться обыкновенной травой. Положив его на землю, Эрвин прошел еще пару десятков шагов в сторону света. Постепенно его глаза приспособились, и юноша увидел, что спереди была каменная стена, уходившая вверх на большую высоту. А в ней зиял неровный пролом, из которого и исходил этот свет.
— Это любопытно… Что же там такое? Какие-то драгоценные камни? Но я не помню ничего, что так светится… Природный источник энергии большой концентрации? Или что-то еще?
Эрвин немного расслабился. Вероятность, что это какой-то монстр, развивший в себе способность светиться, тем самым привлекая случайные жертвы, была слишком низкой. Если бы такой монстр был, то сдох бы тут с голоду давным-давно!
Юноша быстро заглянул вглубь проема, готовый мгновенно сбежать или атаковать, если будет опасность. Но… ничего этого не потребовалось. Внутри виднелась огромная пещера, усыпанная кристаллическими сталактитами сверху и сталагмитами снизу. Каждый кристалл ярко светился голубоватым светом. Но внимание приковывали два поистине титанических столпа, из точно таких же кристаллов, соединивших пол и потолок. Эрвин, словно зачарованный, пошел прямо к ним. Он не обращал внимание на явно рукотворно выровненный пол, всматриваясь в столпы.
С расстояния в пару сотен метров стали заметны таинственные знаки, которые как бы плавали внутри этих столпов. Сколько не присматривайся к ним, человеческая память не способна была зафиксировать их в сознании. Мало того, попытки сосредоточиться на этих знаках отзывались гулом и давлением на сознание, так что Эрвин прекратил это делать.
Добравшись до колонн, он, словно любопытный ребенок, дотронулся рукой. Но от ощущения беспредельной мощи волосы встали дыбом по всему телу, и Эрвин торопливо отступил назад.