Vulgata
Шрифт:
Лейтенант, побледнев, подчинился. Когда дверь, державшаяся на пружине, захлопнулась за ним, Спирин подошел к Славе, схватил его за шиворот и поставил на ноги. В пояснице стрельнуло болью.
«Так и смещение позвонков можно получить», — мелькнула в его голове неясная мысль. Но сейчас это было неважно. Все было неважно, кроме предстоящего допроса, о котором капитан мечтал так давно.
И приближающегося поезда.
— Иди-ка сюда. — Капитан втолкнул Славу в одну из кабинок, на двери которой кто-то — свидетель, терпила, а может, кто-то из сотрудников —
Молодой человек, потеряв равновесие, плюхнулся задницей в унитаз, расплескав воду.
— Господи. — Он заплакал. — Что вам нужно? Только не убивайте!
— Не убью. Не бойся. Попытайся расслабиться. Итак. Первый вопрос. Где сейчас Маша и что с ней?
Шмыгая носом, Слава убитым голосом выдавил:
— Простите… Скорее всего, ее уже нет в живых.
— Ублюдок. Ты сдал им операцию, да?
— Да нет же! Они сами заметили слежку. Этот… высокий…
— Китаев?
— Да. Американец, по-моему, тоже. Он там у них притворяется дурачком, а на самом деле — важная фигура. Они подобрались к машине, застрелили Марию Дмитриевну, а меня не тронули. Но не потому, что я на них работаю. Просто…
Слава запнулся.
— Просто «что»? Они знают людей, которые внедрили тебя в органы?
— Да. Китаев сказал, что меня они не тронут. Не хотят проблем с…
— С «законниками».
— Да.
— Как давно они тебя подцепили?
Слава поднял на капитана испуганные глаза и тут же опустил их.
— Еще в школе милиции. У воров был сходняк, кажется, еще в девяностых. Они решили контролировать всех выпускников. То же самое с будущими адвокатами и следователями из юридических колледжей. Тебе предлагают покровительство и большие деньги. В благодарность ты должен работать на них. Многие соглашаются, не только я.
— Плевать на многих. Сейчас меня интересуешь ты. Можешь встать.
Встать, когда сидишь в унитазе (кстати говоря, не самом чистом), не так-то легко. Спирину пришлось подать молодому человеку руку. Тот, поднявшись, заискивающе улыбнулся капитану.
— Спасибо…
Но тот, скривившись, тут же демонстративно отдернул руку и потряс ею в воздухе, будто стряхивал с пальцев грязь.
Они вышли из кабинки. Спирин позволил Славе закурить. Тот поспешил это сделать. Хотя, возможно, ему и не хотелось. Руки его тряслись.
Спирин на секунду закрыл лицо руками. Поезд был уже близко. У него оставалось мало времени.
— С вами все в порядке? — отвратительно участливым голосом спросил Слава.
— Нет, со мной не все в порядке! — презрительно ответил Спирин. — Продолжай. Как они на тебя вышли?
— За две недели до выпускных экзаменов человек поймал меня на выходе из школы. Предложил покататься на машине.
— И ты согласился?
— Я же не знал, чего он хочет. — Слава заморгал единственным уцелевшим глазом. — Тачка у него была крутая. Мы катались по городу. Он спрашивал о том, о сем. Интересовался, чему нас учат, чего я хочу от жизни. Потом вдруг спросил: «Нравится моя тачка?».
Я спросил, что он имеет в виду. Он ответил: «Ты можешь оказывать услуги серьезным людям. Мы будем платить тебе больше, чем способно заплатить государство». Но тогда мы ничего не решили. Я сказал, мне нужно подумать.
Второй раз мы встретились на экзамене. Тот мужик сидел на стуле рядом с преподавателем. Задавал дополнительные вопросы. Типа: «Насколько вы способны к сотрудничеству?». И все ребята, и преподаватель, знали, что он имеет в виду.
— Сколько еще человек он завербовал?
— Не знаю. Человек десять точно. Может, больше.
Спирину хотелось расспросить его подробнее. Узнать все, что Слава делал для криминалитета. Заставить его признаться во всем письменно. Но у него было слишком мало времени.
— Китаев отпустил тебя. Почему ты приехал в отделение, а не к себе на квартиру? Или… в свой особнячок?
Слава вздрогнул.
— Вы и про это знаете? Господи… мне конец.
— Хватит ныть. Рассказывай.
Слава подошел к кабинке. Выбросил окурок в унитаз и спустил воду. Вернувшись, продолжил:
— В общем, Китаев сказал, что мальчик у них. Они будут снимать его завтра вечером.
— Почему они так тянут?
— Съемочная группа сейчас в Москве. Вернутся только завтра.
— Они не могут снять сами?
— Им нужно хорошее качество. Они собираются продавать эти фильмы по всему миру. Так сказал американец.
— С чего ты взял, что он важная шишка?
— Он явно опаснее, чем пытается показать. Говорит по-английски, но в совершенстве владеет русским. И… он обнаружил у себя в номере «жучки», которые там установили по вашему приказу.
— Сколько?
— Все. — Слава рукавом вытер кровь с подбородка. — Он знал, где искать. Я думаю, он из ЦРУ.
— Какого черта ему надо в Белоозерске?
— Он контролирует производство фильмов. И лично будет вывозить их за границу. На таможне у него все схвачено.
Слава со страхом посмотрел на Спирина.
— Господи… Я только что вспомнил. Они собираются похитить Дениса. Они следят за его домом. Если он выехал сюда…
— Денис давно должен быть здесь.
— Значит, — упавшим голосом проговорил Слава, — они уже схватили его.
— Зачем им Денис?
— Чтобы вас шантажировать. В обмен на Дениса вы должны дать им обещание, что закроете дело.
— И дам им убить ребенка?
Слава отвел глаза. И ничего не сказал.
Капитану захотелось снова избить его. Еще сильнее. Просто размазать по стенке. Но он сдержался. Отчасти из-за того, что у него уже костяшки были разбиты в кровь, и руки постепенно охватывала ноющая боль. Во-вторых, теперь он если кого-то и должен был избить, то самого себя. Не имел он права втягивать юношу в это дело. Почему же, собственно, он это сделал?