Выдержал, или Попривык и вынес
Шрифт:
Я зажегъ свчу, сдлалъ осмотръ скалы, собралъ нсколько образчиковъ и крикнулъ Боггсу вытащить меня. Отвта не послдовало. Черезъ нсколько времени, въ отверстіи шахты, показалась голова и я услыхалъ:
— Что, кончили все?
— Кончилъ, вытаскивайте.
— Вамъ не плохо тамъ?
— Нтъ, весьма хорошо.
— Согласны ли вы немного подождать?
— Конечно, особенно не тороплюсь.
— Итакъ, до свиданья.
— Да куда вы идете?
— За школьнымъ отчетомъ!
И онъ ушелъ. Я боле часа оставался тамъ, и рабочіе были очень поражены, когда вытащили человка на мсто ожидаемой кадки съ осколками скалы. Пришлось и домой идти пшкомъ, сдлать пять миль, все время поднимаясь вверхъ на гору. На другой день въ нашей газет не появился школьный отчетъ, а въ газет «Союзъ» онъ находился.
Шесть мсяцевъ посл моего вступленія въ журналистику началось это горячечное время быстраго притока денегъ, и длилось оно, нисколько не ослабвая, около трехъ лтъ.
Теперь я уже не нуждался чмъ-нибудь пополнять столбцы газеты, наоборотъ, надо было знать, какъ справляться съ ежедневнымъ наплывомъ инцидентовъ и происшествій и умло вмстить вс эти новости въ нсколькихъ столбцахъ. Виргинія сдлалась однимъ изъ населеннйшихъ и оживленныхъ городовъ въ Америк. Панель въ город была запружена народомъ до такой степени, что не легко было идти противъ теченія. Улицы были не мене переполнены фурами
Жалованье рабочій получалъ отъ четырехъ до шести долларовъ въ день, и работали безустанно три смны или три артели; работа кипла, не останавливаясь, день и ночь.
Городъ Виргинія великолпно расположенъ посредин отвсной стороны Моунтъ Дэвидсонъ, горы, стоящей надъ уровнемъ моря на семь тысячъ двсти футовъ, и въ прозрачной атмосфер Невады виденъ за пятьдесятъ миль разстоянія! Жителей было отъ пятнадцати до восемнадцати тысячъ, и цлый Божій день одна половина этого населенія суетилась по улицамъ, какъ пчелы, а другая кишла въ штольняхъ и тоннеляхъ «Комстока», находясь на сто футовъ внизу подъ землею, какъ разъ подъ этими самыми улицами. Часто, сидя въ нашей контор, мы чувствовали, что стулья наши дрожали, и слышали легкій шумъ втра, исходящій изъ ндръ земли.
Склонъ горы былъ такой крутой, что весь городъ казался въ наклонномъ положеніи. Каждая улица изображала изъ себя террасу, и спускъ на слдующую имлъ сорокъ или пятьдесятъ футовъ. Фасадъ домовъ былъ одинаковой вышины съ напротивъ лежащими улицами, но сзади дома стояли на высокихъ сваяхъ; человкъ, смотрвшій изъ окна въ нижнемъ этаж задней части дома, положимъ, улицы С., видлъ, опустивъ глаза, вс трубы цлаго ряда домовъ, стоящихъ напротивъ улицы Д. Подниматься съ улицы Д. на улицу А. былъ не легкій трудъ — въ этомъ разряженномъ воздух, вы задыхались и едва переводили духъ, когда приходили туда; но стоило повернуться и начать спускаться, какъ вы невольно летли внизъ съ быстротою молніи, такъ сказать. Воздухъ былъ настолько прозраченъ и легокъ вслдствіе высоты, что кровь выступала снаружи при малйшей царапин, и рдко обходилось, чтобы не кончалась эта царапина рожей или антоновымъ огнемъ. Между тмъ тотъ же самый воздухъ способствовалъ вылечиванію ружейныхъ ранъ, и потому прострлить врагу своему оба легкія не давало вамъ долговременнаго удовольствія, вы могли быть уврены, что мсяцъ спустя, врагъ вашъ непремнно будетъ разыскивать васъ повсюду. Съ воздушнаго мстоположенія Виргиніи видно было обширную даль, виднлись цпи горъ и степи; былъ ли день ясный или пасмурный, восходило ли или заходило солнце, или стояло высоко надъ зенитомъ, была ли ночь и лунный свтъ, картина всегда была поразительна и великолпна. Надъ вашею головою возвышался почтенный Моунтъ Дэвидсонъ, а передъ вами и внизу — неровныя тростниковыя долины разскали зубчатыя горы, образуя мрачныя ворота, черезъ которыя виднлась нжно-очерченная степь съ серебристою ркою посреди, какъ лента, извивающаяся по ней; деревья окружали берега и дальность разстоянія давала имъ видъ легкой бахромы; а тамъ, вдали, снговыя горы поднимались и простирались далеко по обширному горизонту, еще дальше виднлось озеро, которое горло въ степи, какъ упавшее солнце, хотя солнце садилось далеко на небосклон. Куда ни взглянете, везд восхитительная картина. Рдко, весьма рдко показывались тучи на нашемъ неб, и тогда солнце, при заход своемъ, ярко сіяя, горло и обливало блескомъ этотъ прелестный видъ, который приковывалъ глазъ и дйствовалъ особенно гармонически на душу.
ГЛАВА XLIV
Жалованье мое увеличилось до сорока долларовъ въ недлю, но я рдко бралъ его. У меня было множество другихъ доходовъ, и что значили дв монеты, по двадцати долларовъ каждая, человку, у котораго карманы были набиты ими и еще другими тяжеловсными деньгами (бумажныя деньги не были въ употребленіи на прибрежь Тихаго океава). Быть репортеромъ было дло весьма выгодное, каждый въ город старался надлить его деньгами и «футами». Самъ городъ и вс склоны высокихъ горъ были изрыты шахтами. Рудъ было больше, чмъ рудокоповъ. Поистин сказать, между этимъ количествомъ не нашлось бы и десяти рудъ стоящихъ волоченія на мельницахъ, но каждый говорилъ: «Подождите, пока не дойдемъ до основательнаго слоя и тогда увидите!» Однимъ словомъ, никто не унывалъ. Вс эти руды были большею частью необработанныя и совсмъ ничего не стоящія, но никто этому не врилъ. Офиръ, Гульдъ и Каррей, Мексиканскія и другія богатыя руды на Комстокской жил въ Виргиніи и на Золотой Гор ежедневно выворачивали цлыя груды богатйшихъ скалъ и каждый надялся найти то же самое въ своей маленькой и ничтожной руд, ожидая большихъ богатствъ, разъ дойдетъ до «основательнаго слоя». Бднякъ слпо врилъ тому, что никогда не могло осуществиться!
Итакъ, эти тысячи ничтожныхъ шахтъ углублялись въ землю все ниже и ниже, люди были полны надеждъ и чувствовали себя счастливыми. Боже, какъ они работали, пророчили, ликовали! Едва ли что подобное было когда-нибудь съ тхъ поръ, какъ свтъ стоитъ! Каждая такая ничтожная руда, нтъ не руда, а яма въ земл надъ воображаемой рудой, была признана и красиво гласила «имущество», и имущество это было продажное. Оно ежедневно покупалось и продавалось въ совтахъ съ лихорадочною жадностью. Вы могли подняться на склонъ горы, поцарапать немного вокругъ и найти залежь (въ нихъ недостатка не было), прибить «заявленіе», дать высокопарное прозвище,
Новыя «требованія» предъявлялись каждый день, и это былъ самый любезный способъ прибжать въ контору газетъ, дать репортеру сорокъ или пятьдесятъ футовъ, попросить его създить и разсмотрть руду и потомъ написать о ней замтку. Имъ было совсмъ безразлично, что бы вы ни сказали объ ихъ имуществ, лишь бы упомянули о немъ. Слдовательно, мы обыкновенно что-нибудь да писали, говорили, что «признаки» хороши или что залежь была «шесть футовъ ширины», или что скала «походила» на Комстокъ (и такъ оно и было въ общемъ, но сходство было недостаточно велико, чтобы сшибить васъ съ ногъ). Если скала мало-мальски подавала надежды, мы, слдуя здшнему обычаю, употребляли сильно выражающія имена прилагательныя и съ пной у рта кричали, какъ о чуд, объ этомъ новомъ серебряномъ открытіи. Если руда была уже разработанная и не обладала ничмъ (что, конечно, и было), мы хвалили тоннель, говорили, что онъ одинъ изъ замчательнйшихъ въ мстности, врали, несли всякую чепуху объ этомъ тоннел, пока сами не доходили до одурнія, но о скал ни слова. Мы, бывало, испишемъ полстолбца одобрительныхъ отзывовъ о шахт или о новой проволочной веревк, или о сосновомъ брашпил, или о прелестномъ нагнетательномъ насос, и потомъ заключаемъ статью восторженными похвалами о достойномъ и энергичномъ надзирател руды, но никогда не проронимъ ни слово о скал. И люди эти были всегда довольны, всегда удовлетворены. Изрдка приходилось намъ заглаживать и прихорашивать нашу репутацію за суровую, неуклонную правдивость, когда, бывало, протрубимъ о какомъ-нибудь старомъ заброшенномъ «требованіи» и когда кто-нибудь, схвативъ это, продаетъ его за всеобщую извстность.
Все, что только имло малйшій призракъ руды, подлежало продаж. Мы ежедневно получали въ подарокъ «футы». Если мы нуждались въ сотн долларовъ, то мы продавали часть ихъ, въ противномъ же случа мы сохраняли и копили ихъ, довольные тмъ, что когда-нибудь придетъ время и футы эти будутъ стоить по 1000 долларовъ каждый. У меня былъ чемоданъ, весь нагруженный этимъ имуществомъ.
Когда какое-нибудь «требованіе» пускалось на продажу и цна на него поднималась и стояла высокая, я сейчасъ же смотрлъ въ своемъ имуществ, нтъ ли такого у меня, и почти всегда находилъ.
Цны постоянно мнялись, то возвышались, то понижались, но паденіе ихъ нисколько насъ не безпокоило, наша установленная норма была 1000 долларовъ за футъ. Мое имущество не было дано мн людьми, единственно желающими, чтобы я написалъ что-нибудь объ ихъ «требованіи», нтъ, многіе давали такъ, не прося взамнъ ничего, и получали одно «спасибо». Оно длалось совсмъ просто: вообразите, вы идете по улиц и несете корзину яблокъ, встрчаете знакомаго и, конечно, предлагайте ему воспользоваться нкоторыми. Это сравненіе даетъ вамъ понятіе о тогдашнихъ длахъ въ Виргиніи въ разгаръ «горячечнаго времени». У каждаго карманы были набиты этимъ имуществомъ, и при встрч съ пріятелемъ обыкновеніе было предложить ему нкоторую часть вашей собственности. Когда вамъ подносили такого рода подарокъ, надо было безотлагательно принимать его, чмъ связывали предложившаго, въ противномъ же случа, когда это имущество возвышалось въ цн, вамъ часто приходилось сожалть о неумломъ распоряженіи вашемъ не воспользоваться во-время подношеніемъ. Однажды м-ръ Стюуатъ (нын сенаторъ Невады) предложилъ мн въ подарокъ двадцать футовъ его имущества на Джастис и звалъ меня идти съ нимъ сейчасъ же въ его контору. Цна за одинъ футъ стояла пять или десять долларовъ. Я просилъ его подождать до завтрашняго дня, такъ какъ шелъ на обдъ, но онъ мн отвтилъ, что завтра его не будетъ въ город; несмотря на это, я предпочелъ идти обдать. Черезъ недлю цна возвысилась до семидесяти долларовъ, а потомъ и до ста пятидесяти, но ничего уже не могло заставить его уступить мн часть. Конечно, онъ продалъ предложенное мн имущество и излишекъ этотъ положилъ себ въ карманъ. Я встртилъ трехъ пріятелей въ одинъ прекрасный день, которые сообщили мн о покупк ими на аукціон Овермэна по восемь долларовъ за футъ. Одинъ изъ нихъ звалъ меня въ себ въ контору, предложивъ пятнадцать футовъ въ подарокъ, другой сказалъ, что прибавитъ своихъ пятнадцать, а третій общалъ дать столько же. Но я торопился на слдствіе и не могъ идти. Черезъ нсколько недль они продали весь Овермэнъ по шестисотъ долларовъ за футъ и зашли ко мн, чтобы сообщить объ этомъ, а также, чтобы убдить меня принять предлагаемые мн другими личностями сорокъ пять футовъ въ подарокъ. Я описываю дйствительно бывшіе факты и могъ бы исписать длинный листъ такихъ подобныхъ, все время не отклоняясь ни на іоту отъ правды. Много разъ случалось, что пріятели дарили по двадцать пять футовъ цною въ двадцать пять долларовъ и такъ же мало придавали значенія этому подарку, какъ если бы гостю предложили сигару. Это было поистин дйствительно «горячечное время». Я предполагалъ, что ему никогда конца не будетъ, но, впрочемъ, я всегда былъ плохимъ пророкомъ.
Чтобы дать понять о сумасшедшемъ увлеченіи того времени, я замчу, что «требованія» предъявлялись даже на подвальныя ямы; гд только заступъ обнаруживалъ что-нибудь напоминающее кварцевую жилу и подвальныя ямы эти находились въ окрестностяхъ или предмстьяхъ города, а, наоборотъ, въ самомъ центр его, такое имущество сейчасъ же опредлялось въ продажу. Никто не обращалъ вниманія и не спрашивалъ, кому принадлежала подвальная яма, лишь бы найти залежь, а она всегда принадлежала открывателю, разв только если правительство Соединенныхъ Штатовъ вмшалось бы въ это дло (насколько оно вмшалось и пріобрло себ преимущество на своихъ рудахъ въ Невад, по крайней мр, тогда было такъ), но до тхъ поръ находили, что разработка была привилегія открывателя. Вообразите себ незнакомца, который въ вашемъ роскошномъ цвтник, разбитомъ передъ домомъ, преспокойно начинаетъ копать и выгребать лопатой землю и иногда даже пускать въ дло и разрывной порохъ! Такіе случаи нердко происходили въ Калифорніи. Посередин одной главной торговой улицы въ Виргиніи одинъ человкъ предъявилъ «требованіе» на руду и началъ рыть шахту. Онъ преподнесъ мн сто футовъ этого имущества, которое я поспшилъ продать за новую пару платья, потому что боялся, что кто-нибудь провалится въ шахту и предъявитъ искъ за увчье. Мн принадлежало еще въ другомъ «требованіи», стоящемъ по середин улицы, нсколько футовъ и, чтобы доказать читателю увлеченіе людей въ ту пору, эта «Восточная Индія» (такъ называлось это имущество) продалась весьма скоро, хотя подъ нею находился прежній тоннель, въ который можно было пойти и увидть, что онъ совсмъ не перескалъ никакой кварцевой залежи, ни что-либо подобное.