Выметайтесь, граф!
Шрифт:
— Я ничуть не хотел оскорбить Его Сиятельство, лишь констатировал факт. Будь он и впрямь достойным человеком, то ни при каких условиях не скомпрометировал барышню, — продолжал гнуть свою линию Граст, стараясь вызвать у баронессы негативные чувства по отношению к Аддерли.
Делал это Оливер неспроста. В молодом человеке говорили злость и обида на Максимилиана. В свое время им доводилось пересекаться на одном из великосветских мероприятий. Тогда Граст впервые посетил подобное общество, максимально приближенное в Его Величеству. Однако, стоит признать, что отчасти виновен в случившемся
В тот злополучный вечер Граст и познакомился с Аддерли. Граф, столкнувшись с парнем, пропесочил его по полной, не гнушаясь тем, что они стали эпицентром всеобщего внимания.
Для Оливера это мероприятие стало началом конца: молодой человек едва ли не стал по это причине изгоем высшего общества. Если бы не протекция барона Стопорта, то Граст бы и по сей день прозябал где-то в глуши, развлекаясь редкими светскими вечерами с мелкими помещиками да провинциальной элитой.
Но такой участи молодой человек не желал. У него были куда более высокие амбиции, которые, сам того не ведая, едва не порушил граф Аддерли. С тех пор Оливер имел на Максимилиана зуб, подгадывая удобный момент, чтобы нанести ответный удар.
Парень искренне жалел, что не был в ТэКаХэ, когда произошла перепалка Дебуара и Аддерли. Уж он-то не упустил бы такой замечательной возможности. «Ну ничего… Он еще свое получит!» — пронеслась в голове Граста крамольная мысль.
— Когда состоится дуэль? — вывела его из раздумий слегка успокоившаяся Ильмира.
— Завтра, — коротко ответил ей парень.
— Оливер, а я могу попросить вас еще об одной маленькой услуге? — нерешительно поинтересовалась баронесса.
— Всегда рад быть вам полезным, — расплылся в довольной улыбке Граст.
Девушка повернулась к нему спиной, выудила из декольте небольшой флакончик с зельем, что передала ей ведьма и, развернувшись, проговорила:
— Вот, — протянула парню склянку. — Это нужно как-нибудь незаметно подлить в питье графу.
— Отравить его хотите?! — хохотнул Оливер.
— Нет, — замотала головой Ильмира, — что вы!
— Тогда что это за жидкость? — не унимался с расспросами Граст.
— Это… — баронесса стушевалась и замолчала.
— Пока вы не расскажите, что задумали, я не стану вам помогать, — решительно отрезал парень.
— Здесь ничего, грозящего его жизни или здоровью нет, — затараторила Ильмира. — Просто понимаете, он и смотреть в мою сторону не желает, а я… я… — поток слов девушки сменился таким же стремительным потоком слез.
— Душа моя, что ж вы так убиваетесь. Я ведь и подумать не мог, что ваши чувства к Аддерли столь сильны, что вы даже таким способом решили обратить на себя его внимание. Скажи вы мне об этом сразу...
— Так вы поможете мне?! — с надеждой в голосе, утерев слезы, спросила Ильмира.
— Разумеется, помогу. Но взамен осмелюсь и вас попросить об одной услуге, — моментально сориентировался в ситуации Оливер.
— Просите, что пожелаете!
— Было бы неплохо, если ваш дядюшка принял меня на работу в департамент.
— Я не знала, что вы имеете соответствующее
— Это дело наживное, — махнул рукой Граст. — Со временем оно приложится.
— Ну не знаю… Я, конечно же, попытаюсь поговорить с дядюшкой и приложить все усилия, но гарантировать ничего не могу…
Глава 8
На календаре выходной. Такие дни аристократы предпочитали проводить на яхтах или в седле, совершая прогулки. Многие посещали ипподром или устраивали пикник с друзьями. Не в этот раз. Слух о поединке между графом и виконтом разлетелся, обрастая нереальными подробностями, в клуб к назначенному времени явились даже те, кто давно забыл туда дорогу. Швейцар в дверях сдерживал натиск толпы, с невозмутимым видом требуя предъявлять клубные карты. Чего только не говорили в ответ мучимые любопытством посетители: один потерял, другой оставил карту дома, а кто-то предлагал давать дорогу без условий, мол, нужно знать посетителей «ТэКаХэ» в лицо, не унижая их недоверием.
Максимилиан шагал по улице в сопровождении друга, чувствуя необычное возбуждение. Райлан подробно рассказывал, о чём договорился с представителем противника, сожалея, что не удалось отменить дуэль:
— Какая всё-таки глупость, так подставляться! Очень надеюсь, что информация о нарушении запрета не просочится за узкий круг… О-о-о! Что это за толкучка у входа? Похоже, я напрасно рассчитывал на секретность.
— Не переживай, — усмехнулся Аддерли. — Обычно всё обставляется как состязание. Никого не осудят.
— Хорошо, что я настоял на борьбе. Виконту не терпелось проткнуть тебя шпагой. Не представляю, чем ты умудрился разозлить юнца, он готов порвать графа Аддерли ни сотню маленьких Максимилианчиков!
— Кишка тонка! Скорее, я насадил бы мальчишку на вертел! Но ты прав, правильнее будет превратить его в отбивную. — Проговорив это, Макс повысил голос: — Дорогу! Дайте пройти, господа! — добавил, обращаясь к швейцару: — Его Сиятельство со мной.
Расступившиеся мужчины с завистью проследили за счастливчиком, удостоившимся чести присутствовать на поединке, и едва собирались ринуться следом, как в образовавшийся коридор со свистом и шорохом шмыгнула Гризельда. Даже швейцар не успел отреагировать, проводив метлу ошарашенным взглядом, однако быстро пришёл в себя и с энтузиазмом возобновил перепалку с желающими полюбоваться, как благородные господа бьют друг другу морду.
— Ты так и не отнёс помело хозяйке? — с укором в голосе поинтересовался Вербер, заметив, прошмыгнувшую за ними Гризельду.
Аддерли скривился:
— Похоже, ты прав, летучая палка с прутьями, действительно влюбилась. Вчера отшлёпала ведьму прямо у меня на глазах и летела следом за экипажем до самого моего дома. Думал, что проводила и вернулась к Эриде. Ошибся, как видно. Ночью где-то пряталась, и вот, пожалуйте радоваться, почтила своим присутствием клуб холостяков.
— Никому не рассказывай, — понизил голос Райлан, с трудом, пряча несколько неуместную для ситуации улыбку, — если эта история попадёт на кончик пера какому-нибудь фельетонисту…