Высота одиночества

Борискова Ольга

Но в этот раз одежду она не сняла. Уставилась перед собой, не моргая. Лицо ее ничего не выражало, руки, лежащие на коленях, были сжаты в кулачки.

— Что и кому ты хотела доказать, Рината? Что взрослая? Очень банальный способ ты выбрала. Думаешь, если полежишь под незнакомым обдолбанным молокососом, от этого твоя жизнь станет лучше? Что молчишь?

— Это мое дело. — Она посмотрела на Бердникова. — И Вы больше не мой опекун, чтобы диктовать, что и как мне делать.

— Я… — под её полным упрека взглядом он не выдержал и опустил голову. Выдохнул. Эта девочка была, наверное, единственным человеком во всем мире, под чьим взглядом он не находился, что ответить. Она превратилась в его слабость.

Он так и не придумал, что сказать, поэтому остальную

часть пути они провели в молчании. А когда автомобиль остановился, Рината скинула его пальто и, не прощаясь, выскочила на улицу. Владимир проводил её взором до ворот детского дома и только когда убедился, что она смогла попасть внутрь, дал указание водителю везти его домой. Бережно поднял пальто и едва заметно улыбнулся, поняв, что шарф его остался у неё. Ерунда, и все же хоть что-то у него она взяла.

***

— Мы с ним спим. Еще что-то хотите узнать? — Рина холодно смотрела на Бердникова, наслаждаясь тем, как тот изменился в лице.

— Рината…

— Не переживайте, Владимир Николаевич! — продолжила она с циничной язвительностью. — Мы предохраняемся. Незапланированных беременностей не случится. Вас же только это интересует, да? А сейчас извините, мне нужно идти.

— Рината, стоять! — Владимир повысил голос. Схватил ее за руку и повернул к себе лицом.

— Не смейте меня трогать! — закричала она, вырываясь. — Я вам не марионетка, чтобы дергать за веревочки и заставлять делать то, что Вы хотите! Я сама по себе, когда Вы уже это поймете? И не нужны мне ваши подачки, я сама всего добьюсь… Сама взойду на пьедестал! Если потребуется, ползти из последних сил буду, но достигну цели без Вашей помощи! Хватит за мной ходить! Хватит за мной следить! Я живу, как мне хочется, а Вы можете катиться со своей Аллой Львовной куда подальше! Видеть вас не желаю обоих! Вы мне всю жизнь сломали! Вы все испоганили, все испачкали! — Ринату буквально трясло. Она кричала до срыва, плохо соображая, что делает. Но появление этого человека в очередной раз обожгло ее нервы воспоминаниями. А уж его попытки снова вмешаться в ее жизнь… Бессильная ярость, так долго копившаяся в ней, требовала выхода, эмоций оказалось слишком много, чтобы она могла оставаться спокойной. Хотелось выплеснуть черную, жгучую ненависть, всю без остатка, чтобы больше не душила её, не заставляла жить с камнем на душе. Хотелось оставить все это в прошлом, швырнуть в того, кто исковеркал ее, лишил веры. Она вынимала из себя шипы слов и с яростью бросала их, но не чувствовала облегчения. Только ранки, открываясь, вновь начинали кровоточить, только сердце саднило так, словно она проталкивала его сквозь ледяной наст. Бердников стойко выслушивал все, что она говорила, и даже взгляда не отвел. Впитывал в себя каждое её слово, понимая, что она во всем права. Он не имеет права даже приближаться к ней, но…

— Рин, выслушай меня, пожалуйста. — Его руки легли на её плечи, не давая Ринате возможности уйти. — С самой нашей первой встречи я заботился о тебе совершенно искренне.

— Ложь!

— Правда! — Владимир с силой встряхнул ее. — Правда, Рината! Ты можешь меня ненавидеть, но, пожалуйста, только меня! Алла не имеет к этому никакого отношения…

— Не выгораживайте эту женщину! — Красивое лицо Рины скривилось в презрении. Она отшатнулась к борту и покачала головой. Взяла бутылку с водой, открутила крышку и, пытаясь хоть как-то успокоиться, сделала глоток. — Рината Ипатова была проектом! Бездушным существом, созданным для завоевания золотых медалей! С самого детства и до Олимпиады в Ванкувере она безраздельно доверяла вам и исполняла все ваши требования! Она отдавала вам все, ничего не требуя взамен! И вы пользовались маленьким ребенком, жаждущим лишь капли ласки… Это все, что было ей нужно! Все, что было нужно мне! — В её глазах, с осуждением и невыразимой болью смотрящих на президента, застыли слезы. — А вы растили робота…

Рина отступила еще на шаг. Вся она дрожала, к горлу подкатывала тошнота, глаза щипало. Ей хотелось кричать еще — еще и еще, хотелось разорвать себе глотку этим криком. Но никакие слова не были способны

выразить ее чувства. Она видела лицо Бердникова перед собой, и ей хотелось смазать его, стереть, хотелось скрыться от его цепкого взгляда. Ей хотелось развернуться и убежать, накрыть уши руками и замотать головой из стороны в сторону так, чтобы волосы упали ей на глаза. И, главное, ей хотелось, чтобы он все понял, и самой понять, как?! Ка-а-ак?!

— Все не так.

— Не так?! — закричала она и, когда Владимир попытался подойти ближе, кинула в него бутылку. Та угодила ему в грудь и с тихим стуком упала на пол. На пальто остался влажный след, несколько капель потекли вниз по черному драпу. Но Бердникова это не остановило. Он сделал еще один шаг. Рина схватила с борта полотенце и запустила следом, туда же полетел ее мобильный.

— Не так! — Бердников порывисто притянул ее к себе. — Рината, не так…

— Отпустите меня! — прошипела она. — Пустите! — Она извивалась в его руках, пытаясь освободиться. Сильная и гибкая, словно дикая кошка. — Не хочу Вас слушать! Не хочу!

— Руки уберите от неё! — вдруг раздался грозный голос совсем рядом, а через мгновение Рината оказалась в теплых, надежных объятиях.

Игорь, нежно прижимая ее к себе, едва сдерживался, чтобы не броситься в драку.

— Еще раз дотронетесь до неё, — угрожающим тоном сказал он, — я не посмотрю, кто Вы такой. Клянусь, пожалеете.

— Много на себя берешь, Крылов, — безэмоционально ответил на выпад Владимир.

— Достаточно, — не спасовал Игорь. — Уходите.

Владимир окинул их задумчивым взглядом, развернулся и молча пошел прочь.

— Рина, что он хотел? Что он тебе сказал? — ласково гладя Ринату по волосам, спросил Игорь, пытаясь понять, почему ее всю трясет. Едва держась на ногах, она обхватила его за поясницу и уткнулась носом ему в грудь. Дыхание ее было надрывистым и неровным, и он понимал, что она с трудом сдерживает слезы. — Тише… тише, все хорошо… — Он поцеловал её в макушку и прижал к себе.

Она сделала глубокий вдох и протяжно выдохнула. Он чувствовал, как она дрожит, как натянут в ней каждый нерв, как бьется ее сердце. Что же их связывает, раз каждое появление Бердникова в её жизни вызывает у нее истерику? Что ему от неё нужно? Почему в покое не оставит? Хотелось догнать этого человека и силой заставить навсегда исчезнуть из жизни Рины. Но сейчас было важно другое. Он убедил себя, что нужно успокоиться и отвел Ринату к скамейке. Усадил, не размыкая объятий, поправил олимпийку на её плечах и произнес:

— Только не плачь. Не стоит он этого.

— Я его так любила, а он… Почему именно я, Игорь, почему? И сейчас… говорит, что хочет помочь, но не нужна мне его помощь, как он этого не поймет?! Мы сами справимся! Справимся же? — Она подняла на него глаза, полные надежды.

Ну как он мог подвести ее? После этой глупой ссоры он уехал, покатался по городу, проветрил мозги, поразмышлял над всей сложившийся ситуацией. Оба они спортсмены и, что бы он ни говорил, эта Олимпиада значит для него очень много. Не имеет он права вот так взять и сдаться, тем более что Рине важна победа. Тогда она будет счастлива. Ему важно, чтобы она была счастлива. А для этого ему нужна победа. Все просто, как дважды два. Поэтому он и вернулся на каток, сказать, что согласен. Да, это опасно, это сложно, но они, по крайней мере, должны попробовать. Он должен. И не только ради Рины, но и ради себя самого.

— Справимся, — утвердительно кивнул Игорь, улыбаясь краешками губ. — Сделаем мы этот твой триксель, и пусть попробует кто-нибудь отобрать у нас Олимпиаду!

— Спасибо, — Рината закрыла глаза. В его крепких руках нервная дрожь постепенно отпускала ее. Наверное, он единственный человек сейчас, кому она хоть чуточку небезразлична. И он тоже нужен ей. Нужен как никто и никогда.

Глава 22

— «Рината Ипатова и Игорь Крылов за короткую программу набирают шестьдесят девять целых и три сотые балла. Это первое текущее место».