Высота одиночества

Борискова Ольга

— Вы так уверены, что она согласится?

Владимир медленно повернулся и наградил Игоря тяжелым взглядом.

— Рината может убеждать кого угодно в том, что её цель — это доказать мне и Алле, что она справится без нас. Но на самом деле то, чего она действительно хочет — это выиграть Олимпиаду, покорить Олимп, который не покорился ей в Ванкувере. Она хочет стоять на верхней ступени и гордо слушать гимн, играющий в её честь. Ради этого она сможет отодвинуть на второй план все свои переживания и оставит только работу. Она примет правильное решение. — Он говорил ровно и, вроде, совсем безэмоционально,

но в самой глубине его голубых глаз Игорь видел гордость. Этот человек гордился своей дочерью и, что самое странное, — он знал её. Знал гораздо лучше, чем сам Игорь, и, вероятно, даже лучше, чем знала себя она сама. И дело было вовсе не в том, что он — ее отец. Рината переняла от этого человека не только внешнее сходство, но и многие черты характера. И как бы Рина не отдалялась от него, какие бы ни выстраивала баррикады, они с Бердниковым ближе, чем она думает.

Игорь кивнул и направился к выходу, но Владимир окликнул его, заставив остановиться:

— Крылов!

— Что? — обернувшись, Игорь вскинул брови в ожидании.

— Ты же все знаешь.

— Что Вы её отец? — Он спокойно выдержал тяжелый взгляд президента Федерации. — Знаю.

— Не привязывайся к ней, — глядя ему в глаза, произнес Владимир. — Она скоро поймет, что ты — всего лишь… временно. Поверь мне, я её отец. — Это не было угрозой, это были просто слова, сказанные человеком, который не позволит дочери решать свою судьбу самостоятельно.

Игорь покачал головой и, дернув ручку, вышел из кабинета.

***

Артём смахнул с тумбочки разрывающийся громкой мелодией мобильник и выругался, когда открыл глаза и понял, что опаздывает на работу. Попытался встать, но не тут-то было — рука его оказалась чем-то надежно прижата. И только повернувшись, Артём понял, что это «что-то» — голова Фёдоровой.

— Лерка! — Он потряс спящую девушку за плечо. — Фёдорова, вставай!

— М-м? — Она открыла глаза, зевнула и непонимающе уставилась на Артёма. — Что случилось?

— Тебе на работу надо?

— Надо… — нахмурившись, буркнула она.

— Вот и мне надо! — рявкнул Артём, вытащил затекшую руку и встал с постели.

— А сколько времени-то?

Лера до сих пор не могла сообразить, что происходит. Только глянув на дисплей своего мобильного, она мигом проснулась и полетела в ванную, которую минутой ранее уже успел занять Артём.

— Давай скорее! — крикнула она ему через дверь, но услышала лишь шум льющейся воды. От досады очень хотелось что-нибудь пнуть, но Лера переборола в себе это желание и подошла к зеркалу в коридоре. — М-да… — скептически осмотрев себя, выдохнула она.

И блузка, и юбка были безнадежно измяты, а от сделанной вчера дорогой укладки не осталось и следа.

Все Новиков этот! Лерка зло зыркнула в сторону ванной. Отметить-то они отметили. Выпили, съели заказанную пиццу, а потом… Вот потом было самое интересное. Артём подошел к ней, взял за руки и усадил на диван. Она было подалась к нему навстречу, решив, что он хочет её поцеловать, но вместо этого этот балбес заявил:

— Лер, ты знаешь, ты очень хорошая девушка и мне надоело обижаться на тебя, притворяться, что не простил, когда давно уже оставил все в прошлом. Ты была не права. Я тоже был во многом не прав.

— Так ты простил

меня?

— Простил, — улыбнулся он.

— Значит… — Лера многозначительно глянула на него.

— Давай останемся друзьями?

Ну вот что она могла ответить ему на это? Такого поворота она не ожидала. От растерянности она не придумала ничего лучше, чем согласиться. Проглотила разочарование и, выдавив улыбку, обняла, будто закрепляя их примирение.

Молчала, а хотелось кричать. Кричать, что он умом тронулся, если считает, что они смогут быть просто друзьями! Он нужен ей вовсе не в роли друга. Но Лера понимала, что довела до этого сама. Поэтому-то и приняла новые условия игры. Быть ему просто другом.

Минувший день, видимо, оказался слишком насыщенным, потому что незаметно для себя они так и отключились, не раздеваясь, на неразобранном диване. И вот, последствия: мятая одежда, никуда не годная прическа и ноющая боль в позвоночнике. Зато Артём теперь в полном ее распоряжении. Ну и что, что только в качестве друга. Где дружба, там и…

Лерка горестно вздохнула, все еще рассматривая свое отражение в зеркале.

— Ладно, Фёдорова, долго ли умеючи! — постаралась взбодрить она саму себя.

Затем накинула пальто, обулась, отыскала свою сумочку и вышла из квартиры. Душ, в конце-то концов, можно принять и дома.

Глава 31

Москва, октябрь 2013 года

Идя по коридорам школы, где работал Евгений Миронов, Рината непроизвольно отмечала какие-то мелочи. Несколько стендов на стенах, дверь в мужскую раздевалку, добротный, но видавший виды диван, стоящий возле стены… От всего тут веяло спокойствием и постоянством. Рина невольно сравнивала обстановку с той, что окружала ее в школе Аллы Богославской. И выходило, что, либо ее бывший тренер имела очень хороших спонсоров, во что Рина не поверила бы даже в том случае, если бы ей предоставили отчетные документы, либо финансирование Федерации распределялось как-то неравномерно.

С противоположной стороны коридора шли две девушки, одетые для тренировки в спортивном зале. Стоило им поравняться, как они, до сей поры оживленно о чем-то переговаривающиеся, замолчали. Рината, не глядя в их сторону, прошла мимо.

— Сюда, — сказал охранник, шагавший рядом, и постучал в дверь тренерской, а затем приоткрыл ее. — Евгений Александрович, можно?

Навстречу им из-за стола поднялся приятный, довольно высокий мужчина средних лет. Рината тут же узнала в нем одного из ведущих тренеров России по фигурному катанию, человека, ради встречи с которым она, собственно, сюда и приехала.

— Спасибо, — кивнул Миронов ее провожатому и тут же с интересом, но абсолютно спокойно посмотрел на нее.

— Добрый день, — вежливо поздоровалась Рината, стараясь держаться как можно более независимо. Очень давно один человек сказал ей, что добиваться своего лучше, когда собеседник уверен, что это в его интересах. И даже если это вовсе не так, надо сделать все, чтобы внушить ему, что в выигрыше остается именно он. Рина уже давно забыла про эти слова, но сейчас они, произносимые властным мужским голосом, внезапно всплыли в памяти.