Взбираясь на Олимп
Шрифт:
Слово взял творческий:
— Девочки, всем спасибо. Я назову тех, кто останется, с остальными придется попрощаться. Выбор сделать очень непросто, потому что вы все красавицы. Итак, в следующий этап проходят…
Он стал зачитывать по бумажке фамилии тех, кто прошел и назвал меня в числе первых. Сердце заколотилось в ушах, волна жара прошла по всему телу, я мгновенно вспотела. В отражении зеркала я увидела блеск моих глаз и расплылась в улыбке.
Я с девчонками вышла из аудитории с улыбкой до ушей. Денис увидел меня, понял,
— Молодец! — крикнул он мне издалека.
— Мальчики первая группа, заходим, — командовала женщина хореограф.
В класс отправилась первая группа парней. Денис остался стоять в стороне. Я решила подойти к нему.
— А ты когда? — спросила я.
— Подожду немного, — скрестил он руки на груди.
— Боишься?
— Думаю, это нормально. Бояться.
— Согласна. Только незачем тебе. Ты вон какой, я бы тебя взяла, — я попыталась поддержать парня.
Парень от моей поддержки рассмеялся.
— Кто кого взял? — послышался знакомый голос.
— Паша, здравствуй! — обрадовалась я, увидев знакомое лицо с хитрым прищуром.
— Не ожидала меня здесь увидеть? А? — подошел вразвалочку к нам Павел.
— Я даже не знаю что сказать, ты после Огорельцевой был такой расстроенный.
— Поражения нас закаляют. И с новыми силами мы снова бросаемся в бой! И побеждаем! — продекламировал Паша, размахивая в воздухе рукой. — Кстати, слышал, как она тебя отшила, так что я еще легко отделался.
— Похоже, мое поступление к Огорельцевой уже стало достоянием общественности, — подумала я и от неприятного осознания закрылась руками и ссутулилась.
Дверь скрипнула, вышли мальчики. По их лицам было понятно, кто прошел, кого отправили домой.
— Девочки, — запищала неравная, — быстрее!
Второй поток девчонок продефилировал в класс.
— Паша, это Денис, Денис это… — решила я познакомить ребят.
— Павел Смаковский, — взял на себя инициативу Паша, — ваш будущий одногрупник, звезда больших и малых, короче, Паша, — играя, растянул Павел и протянул руку Денису.
— Денис, — ответил на рукопожатие мой новый знакомый.
Из кабинета послышались визжания женщины хореографа. Все затихли и стали прислушиваться.
— Да потому что не нужны нам деревянные. Вот что мы с тобой будем делать, ты кривая вся, — летело из-за дверей класса.
— Нет, ты считаешь, что ты лучше? Вот посмотри и скажи, кто лучше ты или она? Кого нам взять? — не успокаивалась хореограф.
— Жестко, — вставил Паша, и привычным движением хотел было сунуть руки в карман, но так как он был в одних трусах, просто похлопал себя по ляжкам и скрестил руки за спиной.
— Ой, а чего это он в трусах, — пронеслось в голове.
— Да забыл я шорты, — поймал мой взгляд Паша, — к тому же сказали можно и так. Главное, чтоб не горбатый и не кривоногий. Ха! А там уж, в трусах ты или в шортах никто даже смотреть не станет.
По аудитории быстро затопали шаги. Скрипнула дверь,
— Я тебе щас как хлопну! Нахалка! Дверями тут хлопать будет. Я тебя запомнила, — выглянула из кабинета голова нервной и засыпала угрозами вслед девушки.
Абитуриенты прижались плотнее друг к другу и зашушукались. А я про себя подумала, как хорошо, что для меня это так быстро закончилось.
— А танец будут смотреть? — спросила девушка разгоряченную женщину.
— На тебя в первую очередь посмотрим! — заявила хореограф и скрылась за дверями класса.
— Ух, чего то, как то… — заежился Павел.
— Угу, — подтвердил Денис.
Мне тоже стало не по себе. Воздух стал слишком плотным, душным, закружилась голова.
— Я пойду, подышу немного, — сказала я мальчикам.
— А ты то, что трясешься, прошла ведь, — улыбался Павел.
— Не знаю, я приду к вам. Я быстро.
Я пошла по коридору, обходя скопления абитуриентов. Чем дальше от класса, тем оживленнее и громче вели себя абитуриенты. Некоторые девчонки сгруппировались по два-три человека и шушукались, разглядывая других девочек; девчонки-одиночки выглядели, как неподступная крепость, молча стояли, игнорируя все и всех; парни, наоборот, вели себя слишком раскованно, болтали, шутили, обсуждали фигуры девчонок и пытались с ними заговорить. Вдалеке сгруппировались уже переодетые для следующего этапа, прошедшие отсев, ребята. На первый взгляд довольные и расслабленные, они болтали между собой, но некое напряжение скользило в их натянутых улыбках, резких движениях, в их нарочито громком смехе.
Я решила заглянуть к Наташке, узнать как у нее дела, подбодрить, но, дойдя до противоположного крыла института, развернулась и пошла обратно. В крыле Огорельцевой стояла гробовая тишина. Студенты по одиночке, молча, стояли с отрешенными лицами. Они выглядели так, будто уже не прошли, будто уже все кончено для всех них. И напряжения в атмосфере было столько, что казалось, лампочки начнут лопаться.
Мне стало не по себе. К тому же перспектива случайно встретиться с Огорельцевой меня пугала. Я лишь мельком просмотрела стоящих ребят в поисках Наташки, не найдя ее, зашагала обратно к моим мальчикам.
Мое внимание привлек стенд с фотографиями. Вдоль стены, напротив входа в институт были размещены фотографии преподавателей. Я решила отвлечься и утолить любопытство, изучив, возможно, своих будущих педагогов.
Сразу в глаза бросилась черно-белая фотография шикарной, дьявольски красивой, по-другому не сказать, женщины. И это была Огорельцева — заслуженная артистка РФ, лауреат премии «Золотая Маска», лауреат премии губернатора. Ниже были перечислены ее регалии еще на пару строк.
— Надо же, такая талантливая, красивая и такая жестокая, — подумала я.