With the sun

MarInk

– Где его тело?
– Снейп не стал терять время на охи и вздохи.

– Мы перенесли его в гостиную, чтобы малыши не видели, сэр.

– Поттер, идёмте со мной, - Снейп кивком подкрепил свои слова.
– Моя интуиция говорит, что Вы не будете там лишним.

– Это я-то в слизеринской гостиной не буду лишним?
– скептически пробормотал Гарри себе под нос, вставая.

Шея Дерила Забини была сломана «напрочь и навзничь16», как про себя определил Гарри. Снейп, склонившись над телом, тихо произносил длинные латинские фразы. Всех, кроме Гарри, он выгнал прочь из гостиной Слизерина, и гриффиндорцу

было откровенно скучно. Он не сожалел о смерти Забини - слишком уж паршивым человеком тот был. И брюнет решительно не понимал, что ему здесь делать.

– Идите-ка сюда, Поттер, - голос Снейпа звучал обеспокоенно.
– Вы учитель защиты от тёмных сил, так будьте любезны определить, что за сила убила Забини.

– А я-то надеялся, что он просто поскользнулся и неудачно упал, - проворчал Гарри, подходя ближе.

– Боюсь, Вашим надеждам не суждено оправдаться, - откликнулся Снейп.
– Посмотрите сами.

Гарри посмотрел. Посмотрел, отпустив на волю своё магическое зрение.

Нельзя сказать, чтобы в мертвом теле присутствовала какая-то особенная сила. Но то, что убило Забини не утруждало себя никакой маскировкой, и гриффиндорец видел следы этого. Эта сила была решительно ни на что не похожа. Она не была тёмной, не была светлой. Она походя мазнула по Забини, и только его собственная несчастливая планида заставила его не ушибить локоть при падении, а свернуть себе шею, да ещё так радикально. Она была… странной. Это прилагательное плохо отражало её суть, но ничего другого Гарри был не в состоянии подобрать.

Он изложил результаты своих наблюдений Снейпу; тот, как и ожидалось, остался недоволен:

– Толку от Вас, Поттер… Эта сила, которую я не в силах различить, что-нибудь Вам напоминает? Если его отбросило, значит, было что-то или кто-то, на кого он наткнулся.

Гарри задумался. Что-то было знакомое… очень смутно знакомое, нечто совершенно естественное. Так кажется знакомым лицо человека, с которым вместе ты много лет втискивался в утренний автобус, но на которого никогда не обращал внимания.

– Что-то есть, - признал он.
– Но никак не могу понять, что…

На этот раз Снейп ограничился выразительным молчанием, дававшим понять любому, сколь низок интеллектуальный уровень среднестатистического выпускника Гриффиндора. Гарри устало поднял глаза от трупа, зацепившись взглядом за гобелены на стенах. Медленно исчезавшее магическое зрение зацепило внутри стен, в толще камня, знакомые лёгкие отсветы силы, и на брюнета снизошло озарение.

– Снейп, - сказал Гарри почему-то шёпотом.
– Я знал, кто отбросил Забини к стенке так, что тому свернуло шею. Это был новый директор Хогвартса.

* * *

Драко открыл глаза только в полдень. Он полежал немного, прислушиваясь к своему истерзанному организму, и был сбит с толку. Организм заявлял, что он в полном порядке и готов к чему угодно. Правда, пелена амнезии всё ещё никуда не делась, но в остальном он был абсолютно здоров.

– Где-то тут и зарыта собака, - сказал Драко вслух и вспомнил, что было ночью.

Ой, мать вашу.

«Я убил человека. Надо полагать, я там ещё и наследил порядочно, так что странно, почему меня ещё никто не явился арестовывать», - не сказать, чтобы такой расклад его сильно огорчала, но блондин был весь на нервах

из-за этого. «А ещё со мной приключилась какая-то мистическая хрень, и я до сих пор не знаю, что это было».

Блондин попробовал снова ощутить ту лёгкую волну странной силы, заполнившую его вчера. Сила услужливо откликнулась, окатив его изнутри теплом и умиротворением. «И что же это такое? Меня защитил… Хогвартс?».

– Тихо шифером шурша… - сказал Драко слегка дрожащим голосом. По правде говоря, он сильно сомневался, что это и в самом деле ему померещилось. Пузырьки силы до сих пор играли в его крови, стоило ему подумать о ней.

Стараясь не думать ни о чём лишнем, Драко отправился чистить зубы. Резкий вкус зубной пасты отрезвил его и одновременно заставил подумать о куда более существенном, чем полночная неопознанная мистическая лажа: о Гарри. Почему он вчера не заходил? Был занят? Или что-то случилось?

В комнате обнаружились доказательства того, что заходил с утра Северус: поднос с завтраком. Драко натянул штаны с рубашкой и сел на кровати по-турецки, установив поднос на коленях. Меланхолично отщипывая по маленькому кусочку от тоста, он пытался осмыслить охлаждение Гарри и то, что с ним самим произошло ночью. Получалось плохо - как то, так и другое. Драко не сомневался, что за туманом амнезии кроется ответ на вторую проблему… он уверен был, что если туман рассеется, за ним найдётся подходящая информация. Так собака-ищейка, идя по следу и уткнувшись в забор, который не в силах перепрыгнуть, безошибочно чует, что преследуемый перебрался на другую сторону.

С Гарри всё было куда сложнее. Драко успел уничтожить очень медленно целых два тоста, когда ему пришло в голову, что Гарри мог быть недоволен тем, что он, Драко, ничего не помнит и боится прикосновений. Конечно, брюнет говорил, что будет ждать… но Драко знал, что ждать трудно. К тому же болезнь блондина автоматически исключала его из обычной жизни, а Гарри, похоже, был погружен в эту жизнь по уши. У него наверняка были друзья, коллеги и куча поклонников - даже не помня, чем брюнет был знаменит (Гарри так и не захотел объяснять, сказав, что это долгая и грустная история и совершенно уже не важная), Драко в этом не сомневался.

«Гарри меня любит. Но это не обязательно значит, что он хочет быть рядом со мной».

Драко приуныл. Всё, чего хотел он сам - это всегда быть с Гарри. Пусть бы даже его память не вернулась никогда… какая, к чертям, разница?

Подобные мысли не сделали его взгляд на мир более оптимистичным. Драко взялся за книгу и застыл часа на полтора в одной позе над одной и той же страницей. Тоскливо ему было. И неожиданный приход Гарри не особо его развеселил - главным образом из-за всего того, что блондин успел с утра передумать.

– Привет, - вяло отозвался Драко на не более энтузиастическое приветствие от Гарри.

– Как чувствуешь себя?

– Прекрасно. Вот только не помню ничего…

Внезапная мысль пришла в голову Драко: никто не должен знать о том, что случилось ночью! Это называется убийство по неосторожности, и, если хоть кто-нибудь догадается, его непременно разлучат с Гарри. И тот может вообще не захотеть иметь что-либо общее с преступником… Никто не должен догадаться о силе Хогвартса внутри Драко. Никак, никто, никогда. «И Гарри тоже».