With the sun
Шрифт:
Внутри перетекала светло-серебристая субстанция, медово-густая и непрозрачная. Мысли? Эта коробочка - мыслеслив? О-о… Гарри закусил губу - любопытство, толкавшее его на авантюры все годы в школе, прямо-таки жгло его изнутри. «Никто не узнает, если я туда загляну. Крышку можно прирастить обратно. И никто не видит. Чёрт, перед кем я пытаюсь оправдаться?.. Если уж оправдываться, то хоть чтоб было, за что!».
Эта мысль отчего-то стала логическим завершением его моральных терзаний, и, вполне довольный собой и своими размышлениями, Гарри наклонился к самой коробочке, и наклонялся до тех пор, пока мыслеслив не затянул его сам в серебристый водоворот.
* * *
Драко
Спать больше не хотелось. Блондин выскользнул из постели, забив на строгие наставления Северуса о необходимости постельного режима и нашёл одежду, лежавшую на стуле с того самого дня, как он попал сюда. «Сюда» - это значило в Хогвартс, школу магии и волшебства… вот бы ещё вспомнить те времена, когда он сам здесь учился! Пелена амнезии раздражала, мешала, в разговорах и мыслях Драко постоянно на неё натыкался, она шагу не давала ступить, и было невыносимо видеть сочувствие и жалость на лицах Гарри и Северуса. К сожалению, скрежет зубовный не помогал восстановить утерянные воспоминания.
Днём блондин был в компании если не Гарри или Северуса (кстати, чем они днём занимаются? Драко решительно не помнил этого, и ему как-то не приходило в голову спросить), то книг. Ночью же он остался наедине с пеленой в мозгу. И это тоже было неприятно.
Хотелось пить, в горло как будто вставили кусок вельвета - шершаво, сухо, противно. Блондин поискал привычно взглядом свою палочку и сообразил, что её здесь нет. «За эти дни, что я здесь, я о ней даже ни разу не вспомнил… хотя я не помню ещё много о чём. Значит, надо искать воду маггловским способом».
Драко толкнул дверь комнаты, и та открылась без сопротивления. Никто и не думал запирать блондина здесь, и он почувствовал странное облегчение, за которое немедленно себя сам выругал. Это было нечестно по отношению к Гарри и Северусу - даже мельком подозревать их в таком.
Дверь вела в нечто наподобие гостиной. Драко различил два кресла, дверцу бара, камин, низкий чайный столик, диван. В бледном лунном свете было не понять, какого они цвета. Движимый тем инстинктом, который заставляет кошек и собак обнюхивать все углы своего обиталища, Драко провёл ладонью по столику, забрался с ногами в кресло и попрыгал на мягком упругом диване. Чувство дежа-вю твердило ему, что он делает это далеко не в первый раз, но, хоть убей, блондин не мог вспомнить, когда и в каких обстоятельствах он сидел на этом диване раньше.
Бар не открылся - Драко надеялся найти там не спиртное, нет, но воду или хотя бы что-нибудь безалкогольное вроде тоника для коктейлей. Северус, которому эти комнаты и принадлежали, не походил на любителя коктейлей, но всё же… Похоже, дверца была защищена каким-то заклинанием. «Чёртов параноик!» - нелестно охарактеризовал Драко Северуса и решительно вышел из комнаты дальше.
Ещё одна комната представляла собой рабочий кабинет. Стол, заваленный бумагами, шкафы с книгами, стул, снова камин. И ничего похожего на стакан с водой. Можно было, конечно, вернуться в «свою» комнату, зайти в ванную и выпить воды из раковины, но это претило Драко. Вода из крана нужна для того, чтобы мыться ею, исключительно. А пить её не надо!
Коридор встретил Драко гулким отзвуком шагов и холодом, которым веяло от каменных стен и потолков. Блондин поёжился и зябко
Он старался ступать осторожнее, тише, чтобы не будить спящих - кроме него, все здесь, по-видимому, спали. Делу способствовало то, что на нём не было обуви, только носки; никто не додумался оставить ему ботинки или хоть тапочки какие-нибудь, и теперь камни пола леденили ступни сквозь тонкую ткань. Драко подозревал, что начинает потихоньку сходить с ума, но он был почти уверен, что это своеобразная проверка на прочность. Сломаешься - не сломаешься, выдержишь - не выдержишь, разгадаешь мои секреты - не разгадаешь ничего, Драко Люциус Малфой?
Драко решительно не знал, что он хочет найти и куда прийти, и доверился коридору, ни разу не предоставившего блондину права выбора; повороты не варьировались, ни одного тебе перекрёстка. Поэтому, когда через десять минут - замёрзшие ноги уже чувствовались с трудом - Драко наткнулся на развилку, он замер в нерешительности. Стоял так, вдыхая острый ночной воздух Хогвартса, в котором, казалось, был разлит запах можжевельника и крыжовенного сока, и не знал, что делать дальше. От мерного вдыхания выдыхания кружившего голову воздуха его отвлёк чей-то удивлённый возглас.
– Малфой?
Блондин обернулся. Позади стоял парень примерно на год моложе. Его лицо решительно никого не напоминало Драко; должно быть, если они и были знакомы раньше, то он ничего особенного не значил для блондина.
– Он самый, - медленно отозвался Драко, не зная, как должен реагировать.
– Вот это да, - скорее ошеломлённо, чем радостно протянул парень, делая шаг вперёд. Драко не шевельнулся, насторожённо следя за движениями встретившегося ему незнакомого знакомца.
– Никто не знает, куда блистательный Поттер запрятал маленького грязного предателя крови, а он по ночам разгуливает по Хогвартсу…
Несмотря на определение «блистательный», Драко сомневался, что этот парень действительно уважает и восхищается Гарри; самодовольные и пренебрежительные интонации указывали, скорее, на прямо противоположное. И, что бы там этот тип ни имел против самого Драко, отзываться о Гарри в таком тоне не смел никто. Иначе рисковал, причём сильно. Чем? Да всем, чем угодно…
– Тебе не кажется, что дела Поттера тебя не касаются ни в коей мере?
– «а «маленький грязный предатель крови» - это я, стало быть? Кто это такой? Как можно предать кровь?».