Wolf's mint

Лионкурт Алира

========== Глава 6. ==========

Комментарий к Глава 6.

Долгожданное горяченькое… <(^_^)>

15.10.2016 г. в главу были внесены значительные изменения

Его дрожь, с которой он не справился всего на один короткий миг, изумила рыжеволосую. Неужели этот жестокий, беспринципный человек мог дрожать от простого прикосновения? Неужели не предполагал такого её действия? Что ж, тогда это было маленькой победой волчицы – удивить его в эту минуту.

Последнее расстояние между

ними исчезло и теперь Сансе казалось, что она завязла в этом мятном дурмане. Он наверняка слышал, как бьется пойманной птицей ее сердце. Она опасалась его близости, но в то же время понимала, что он единственный не противен ей. Его прикосновения не вызывали страха, не заставляли задыхаться от ужаса и ожидания боли. Опасения - это не страх. И быть может с ним она бы могла бы почувствовать себя живой?

Не мешая ему расстегнуть застежку плаща, рыжеволосая скользила взглядом по чертам его лица, замечая едва уловимые морщинки в уголках глаз и губ. Казалось, что ткань оглушающе громко соскользнула на пол, хотя, на самом деле этот звук был очень тихим.

Встретив внимательный взгляд Лорда Харренхолла, она не собиралась убегать. Ей попросту некуда было бежать и не у кого просить помощи. Пусть даже Мизинцу мог довериться только идиот. Девушка хотела оставаться стойкой, но стоило уверенным рукам коснуться талии, как дрожь прошла по телу. Однако она была благодарна ему за оставленную возможность уйти. Пусть даже она была столь иллюзорна.

Его слова проникали внутрь нее, северянка будто бы впитывала их, едва выдерживая жестокую правду. У Бейлиша была своеобразная манера утешения. Но там, где другие не заходили дальше сочувствующих слов и уходили, как только их звук стихал, он оставался рядом и действовал. Едва касаясь подушечками пальцев кожи под краем платья, он сочетал в этом жесте невинность и откровение.

До этого все, что он позволял себе - покрутить в пальцах прядь ее волос или кончик косы, не считая пары поцелуев. Она называла это забавной прихотью. Теперь же чувствовала эти самые пальцы зарывшимися в рыжие локоны. Чувствовала вторую руку мужчины на спине и вновь не могла сдержать дрожи. То, что с ней делал Бейлиш, не шло ни в какое сравнение с тем, как грубо ее хватал за волосы супруг и тащил через всю комнату к кровати. Синеглазая будто снова оказалась глупой пташкой, она просто не могла скрыться от ощущений, накрывающих ее с головой. Она теряла себя, растворяясь в ласках предателя. Ее губы мягко отвечали на прикосновение его губ. Больше Санса не пугалась легких укусов, зная, что на смену им придут ласкающие касания языка, от которых бросает в жар.

Если это было единственным лекарством от ее страхов, то она согласна заплатить высокую цену, отдав взамен то, что осталось от себя.

Забывшись, пташка приоткрыла губы и только успела сделать вздох, как ощутила умелые дразнящие касания его языка к ее. Пыткой было чувствовать то, что он позволял себе теперь, неторопливо проводя по небу кончиком. Пыткой, которую не хотелось останавливать.

Услышав тихий стон, северянка не сразу поняла, что он принадлежал ей. Она так же не помнила и того, в какой момент коснулась ладонью груди мужчины, второй ведя по его щеке, пробегая пальцами по седым вискам. И она смутилась самой себе, издав недовольный стон,

стоило ему прервать поцелуй.

Зрачки Сансы расширились, а с губ сорвался судорожный вздох, стоило Петиру с легкостью подхватить ее и усадить на столешнице. Проклятье! Ему было наплевать на неловкость девушки, ведь она потом не сможет спокойно сидеть за этим рабочим столом.

Старк тяжело дышала, упираясь ладонями в грудь мужчины. В этом неосознанном жесте она не хотела оттолкнуть его, скорее желала хоть немного привести в порядок свои чувства. Тем более что она не сделала попытки свести ног, давая ему беспрепятственно расположиться между ними. Так распущено… Ей было тяжело смотреть в его глаза, потому что Леди непозволительно одаривать мужчин такими взглядами. Санса рассердилась сама на себя за подобную мысль, ведь, казалось, уже решила наплевать на все что стоит и не стоит делать.

О небо, она не предполагала существования подобных ласк! Если это было малой частью того, что Бейлиш делал с ее тетушкой, то не удивительно, что Лиза так надрывалась в той проклятой башне, у одних вызывая истеричные приступы смеха, а другим попросту мешая спать.

Смешным было то, что побывав пару раз замужем, синеглазая впервые чувствовала наслаждение от нахождения рядом с мужчиной. С хозяином борделей – напомнила она самой себе. Насмешка судьбы, что именно хозяин борделей берег ее все эти годы, что именно он давал ей еще одну возможность остановить себя.

Она не собиралась уходить. Ни за что. Она не собиралась его останавливать. Только не сейчас. Ей хотелось пить его мятное дыхание, будто чай, принесенный в морозный вечер. Ей хотелось перестать бояться чужих прикосновений. И слушая его горячий шепот, она постепенно забывала о тех, других руках, которые ломали ее.

Пересмешнику не нужно было останавливаться сейчас, как не стоило сдерживаться в прошлом. Его пальцы на лице и шее, ладони на плечах и спине - были тем, что ей было нужно. Такие осторожные прикосновения. Они успокаивали. Если это поможет ей получить Север и собрать себя по кускам, то она стерпит все. Старк должна быть стойкой.

Борясь со своими кошмарами, девушка несколько нервным движением отняла руки от его груди, которой касалась сквозь ткань халата. Дернув завязки одеяния, Санса потянулась к броши. Проведя пальцами по серебряному пересмешнику, отстегнула его и позволила полам распахнуться, чтобы тут же резко втянуть в себя воздух, расширившимися глазами глядя на шрам, пролегший от ключицы до самого пупка мужчины. Какой же страшной должна была быть рана, оставившая его! Чудом было то, что Бейлиш выжил после получения таковой.

С трудом сглотнув, она не задавала вопросов о том, как это случилось. Ни к чему было бередить прошлое. Быть может когда-то она и узнает об этом, если выживет, а пока… пока она несмело дотронулась подушечками пальцев рубца. Понимая, что Пересмешник давно не чувствует боли от него, северянка тем не менее, едва касалась шрама, прослеживая его путь поглаживанием от верха до самого низа.

Бейлиш не выглядел человеком, хорошо обращающимся с мечом. Она вообще не могла представить его сражающимся. Но это ранение… сколького она еще не знала о человеке, которому предложила себя в качестве платы? Каким он был, когда был самим собой?