Я и Путь in… Как победить добро
Шрифт:
Поэтому – шаттафакап!
Суровый и блистательный Розенбаум, тоже полагающий МГ пластмассовым, тоже не понимает, как вдохнувшая особенную жизнь в его пьесу «Где-нибудь с кем-нибудь как-нибудь» леди, боготворимая им, – вот с этими вот…
Она узаконила честную, со слезами, жизнь, вот что. Увековечила образ той самой леди: сильной, но терпеливой, терпеливо плачущей у окна.
Другие карабкаются по призовому столбу, она (если бы не этот окаянный визит на Первый канал с рассказом о том, как за квартиру прощен был ничтожный зять), минуя столб,
Я мог стать ее другом, но постеснялся. После суда в квартиру меня привел Филипп, меня трясло, а когда б не трясло, этого текста не было бы. Она угостить чаем хотела, а я, идиот, отказался.
Она спела песню, которая называется «Когда я уйду».
Еще чего: стоять! Никуда вы не уйдете. Вы – наша потому что.
Нет, моя».
...
«Когда правитель обнажает свой торс, чтобы продавщица продуктового магазина в Самаре считала его Шоном Коннери, когда о самовлюбленном Берлускони, которого Италия ненавидит, потому что он заставляет делать минет всех, приезжающих к нему на виллу, в возрасте от семи до 25 лет, изрекает: «А че вы на него наехали? Настоящий мужик!» – это уже много о человеке говорит».
– …Помню, в Украине в одной из программ я был в жюри, а ведет ее Лазарев. Мое отношение к Лазареву знают все…
– …надеюсь, неблизкое?
– Нет, у него якобы с Лерой… и Лера Кудрявцева постоянно мне говорит: «Перестань ты его дергать!»
– Она же твоя бывшая девушка…
– Моя, да и его в пьяном виде я помню… В общем, все в моей биографии побывали, так вот, Лера просит: «Отстань от него, люди же в это верят!», и я вдруг понимаю, что формально она права.
– А что, действительно верят?
– Да, и думаю, что ты со своей деятельностью журналистской и книжной в этом много раз убеждался. Мало того, когда я в газете пишу о том, что артист N опять выходил из гей-клуба, ко мне в аэропорту подходит девушка и говорит возмущенно: «Почему в отношении Владика Топалова вы это себе позволяете?» – и я понимаю, что ей 12 лет, я для нее уже готовящийся к летальному исходу старик, этакая Надежда Крупская в мужском обличье, ходячее напоминание о том, что когда-то жил Брежнев, и когда эта девочка спрашивает: «Как вы можете так говорить?» – я вспоминаю, конечно, что нужно и ее интересы учитывать.
Просто когда возникают совсем уж анекдотические моменты, как дуэты, которые мы перечислили, с участием одной и той же леди, по инерции первой, это вызывает у меня смех, но в зависимости от того, где нахожусь и в каком контексте высказываюсь. С тобой говорю открыто, потому что твои интервью и книги читают люди грамотные, образованные и понимающие, что для них я вообще подарок небес, потому как они слушают мою блестящую речь и видят, как я рассуждаю. У твоих поклонников есть априори IQ, но если я в подростковой программе снимаюсь, бью себя в грудь: «Конечно же натурал, б…, – я сам видел». Тут же меняю парней, которые заходили к нему в Юрмале, на девчонок и утверждаю: «Бесперебойный, б…, е…уняра!», и зрители кивают: «Мы так и знали», но вру я, чтобы им было легче. Это достаточно тонкий момент – не разрушить легенду: пусть верят, ведь если лишу их какой-то симпатии, что тогда будет?
–
– Думаю, что у Владимира Отаровича Путинашвили паче его чаяния в некоторых случаях очень сомнительное чувство юмора: он так заигрывается с образом объекта поклонения жительниц Владивостока старше 82 лет, что хамит людям весьма неискусно: «А как вас зовут, извините?» – когда за год до этого признался, что Юрий Шевчук относится к числу любимых его музыкантов. Я, кстати, то интервью нашел…
– Правда?
– Да-а-а, и вообще, Путина привел к власти я, о чем теперь сожалею. Когда правитель обнажает свой торс, чтобы продавщица продуктового магазина в Самаре считала его Шоном Коннери, когда о самовлюбленном Берлускони, которого Италия ненавидит, потому что он заставляет делать минет всех, приезжающих к нему на виллу, в возрасте от семи до 25 лет, изрекает: «А че вы на него наехали? Настоящий мужик!» – это уже много о человеке говорит. Он ведь знал по либретто, кто на эту встречу придет и кто рядом сидеть будет…
Шевчук, между прочим, когда-то не прав был – в момент драки с Киркоровым (это чтобы не подумали, будто его хвалю), но Путин должен был соблюдать статус-кво. Ты же премьер-министр страны, где песни Шевчука – одни из самых популярных в том жанре, в котором они написаны…
– …и знаешь, что Шевчук – парень не сделанный, настоящий… – Может быть, и говнюк (подозреваю, что это правда), но ершистый, за что народ его любит, и ты спрашиваешь: «Как вас зовут?» За это в лице таких людей, как я, которые знают, что Бродский – не солист группы «Премьер-министр», ты уже на уровне собачьего дерьма в пять утра – попытка унизить в самоуничижение превратилась.
...
«Шульгин бил Валерию и детей и думал, что делает благо, но поступают так пи-да-ра-сы!»
– Почему ты так не любишь бывшего продюсера и мужа Валерии Шульгина?
– Он распускал руки, и могу доложить, откуда я это знаю.
– Ну, она мне сама рассказывала, как он ее бил…
– Он бил детей, а ее я бы тоже пару раз… Шучу. Во-первых, он бил женщину, и на этом «во-первых» уже убирать можно – и в ярости у меня мысли такой не было, она может только у пидараса возникнуть (хотя состояние аффекта бывает у всех нас, и у самых спокойных и хладнокровных тоже, но потом за саму мысль об этом мне стыдно), а Шульгин бил Валерию и думал, что делает благо. Так поступают пи-да-ра-сы, а когда этот пидарас бьет детей, чем бы он ни прикрывался, прощения ему нет.
В моем доме подзатыльников не бывает, и я написал как-то: «Если ты ударил ребенка, потому что его стошнило на обивку твоей машины, кто ты такой?» Как, вот скажи, с утра он встает? – опиши мне этот процесс. Вот он просыпается, открывает глаза, понимает, что новый день впереди, можно долго лупить родных, домочадцев – но зачем такой мрази жить дальше? Кто ему прощает – у него же друзья какие-то есть?
Он однажды пытался и на меня порычать – было смешно, как и в исполнении любого другого человека, даже Путина. Если бы Путин спросил у меня: «Как вас зовут?» – я бы не счел это юмором, а задайте этот вопрос 13 миллионам моих поклонников в одном только отдельно взятом городе Ташкенте, пес смердящий, и они вам ответят, ептыть. Меня даже Андрей Григорьев-Аполлонов знает! (Смеется.)