Я – мать ваша!
Шрифт:
Лара вытянулась по струнке в ожидании заключительной фразы.
– Тюфяк положишь сушиться у сарая на доски, – проинструктировала родительница, – И смотри, чтоб с улицы не видно было, а то прибью. Хватит мне позора с папочки твоего любимого! Козлина недобитая…
Лара замерла, не шевелясь и не моргая.
– Что ты, бестолочь, уставилась на меня? – взвилась мать, – Быстро! И одеяло с подушкой не забудь. Можешь на ограду за сараями бросить.
Лара по привычному ловко закатала матрац Сени в рулон, обхватила руками. Как противно воняет, аж глаза слезятся!
Входная дверь в дом прилегала плотно. Лара открыла ее, толкая со всех сил спиной. На веранде нащупала босыми ступнями мыльницы, литые из голубого пластика ажурные туфли-тапочки. Пихнула вторую, дощатую, дверцу.
С улицы между ног пронырнул рыжий котенок. Лара попыталась его зажать, но зверюга оказался ловчее. Что же делать? В помещение запускать нельзя, снова под кроватью кучу наложит. Ладно, на обратном пути можно выгнать с веранды.
Лара вышла наружу. Силы покинули ее, матрац опустился на крыльцо.
Потряхивая руками для расслабления, она осмотрелась. Милое солнце привычно светило из-за невысокой, метров пять, скалы, расположившейся за участком соседей по другую сторону дороги. Еще ощущалась утренняя влажность и легкая прохлада, но день обещал выдаться теплым.
Лара вздохнула, сгребла в объятья тюфяк и посеменила вглубь двора. Повернула за сараи и бросила ношу на стопку аккуратно сложенных досок. Пускай выветрится и подсохнет. Главное, здесь его точно никто не увидит, маме позора не будет.
Их улица по имени Крайняя располагалась в конце поселка и насчитывала по шесть частных жилищ по оба края дороги. По стороне дома Лары за участками протекал скромный журчащий ручеек. Весной вода разливалась широко, бывало, на пять метров, а в остальное, сухое время года, слабый поток осиливал перепрыгнуть даже ребенок и оказаться на Липовой улице.
Руки подрагивали, но Лара без отдыха рванула обратно. Мама сказала: быстро, значит – быстро!
Котенок Рыжик вальяжно развалился на веранде, тщательно вылизывая пушистый хвост. Ждет, кто бы его внутрь пустил. Нахал! Ходит в туалет исключительно под кровати. Убирай потом за ним. Уж нет! Лара попыталась стопой выгнать кота. Не тут-то было, Рыжик с радостью обвился вокруг ее ноги. Даже не подлизывайся! Лара схватила Рыжика за шкирку, аккуратно выставила его на улицу и быстро захлопнула наружную дверь. Когда уже любимый кот Барсик вернется?!
Вторым заходом Лара повесила одеяло на забор и умудрилась разместить рядом подушку. Всяко свежее будет.
08.20 Петушиные бои
Лара вернулась домой.
Братья в ожидании завтрака сидели на кухонном угловом диване, сколоченном папой. Сеня уже успокоился и беззаботно переговаривался с Тимой. Мама, гремя посудой, зыркнула хмуро, метнула пару металлических искр из глаз. Лара сжалась: опять не угодила…
– Что ты телепаешься нога за ногу волоча! Неужели быстрее нельзя?! На, кур покорми да яйца собери. – Мать сунула миску
– Мама, пожалуйста, пусть Тима сходит! – взмолилась Лара.
– С чего вдруг? – Родительница развернулась, посмотрела в упор.
– Я Борьки боюсь, – созналась Лара, – Он драться со мной лезет, взлетает и больно клюется.
– Вот дебилка, – с затаенным удовольствием протянула мать, – Даже с петухом справится не в состоянии. Палку возьми и огрей его как следует, прятаться впредь будет. А коли не в состоянии защититься, тогда пусть клюет тебя в темечко до самой до смерти. Невелика потеря. Царь Дадон ты наш!
Братья весело прыснули со смеху, повторяя: «Дадон!» – и показывая на Лару пальцами.
Она обреченно взяла миску, вышла на улицу, обогнула дом и медленно побрела навстречу судьбе.
На заднем дворе вдоль забора слева направо выстроились рядком хозяйственные постройки. В левом углу находилась баня, в десяти метрах от нее – собачья будка. Далее напротив дома располагался курятник и загон для выгула птицы. Затем стояли сарай и дровник, разделенные веревками для сушки белья. В правом дальнем углу участка почетно высился туалет.
Пестрый коричнево-оранжево-красный Боря по-хозяйски важно разгулял по огороженному сеткой-рабицей загону. Издали завидев Лару, он резко встрепенулся, нахохлился, распушил хвост и неспешно приблизился ко входу. Наконец-то свершилось достойное внимания петуха событие – недруг явился.
Лара прерывисто вздохнула, обернулась на дом. Из кухонного окна выглядывали заинтересованные мордашки братьев – зрители готовы. Они помахали Ларе, а Тима указал на калитку: «Заходи!»
Здесь тебе никто не поможет, наоборот, они будут глядеть и радоваться твоим мучениям и бедам. Ты актер на отраду публике: чем тебе хуже, тем им веселее.
Лара подняла с земли толстую метровую палку, бывшую когда-то заборной штакетиной, и приблизилась к загону. Острая вонь куриного помета шибанула в нос: настоящий нашатырь, чистить бесполезно. Лара смахнула навернувшиеся от интенсивного запаха слезы и повернула задвижку. Боря распушился сильнее и издал победно-громкое «Кукареку!»
Сомнений, кто главный, у Лары давно уже не было. Она набрала воздуха в грудь и, не выдыхая, медленно приоткрыла дверь. Петух мгновенно всунул голову в образовавшуюся щель. Лара легонько ткнула его палкой – Боря попятился, а Лара мгновенно промелькнула внутрь, захлопнула калитку и повернула вертушку. Не хватало еще, чтоб куры разбрелись по округе гулять, за такое мать шкуру без промедления спустит.
Лара схватила в кулак горсть пшена и бросила на землю широким жестом. Хотя бы куры не будут мешать. Борька подбежал и больно клюнул в щиколотку. Лара взвизгнула «Ай!» и треснула петуха палкой по спине. Боря не смутился, отступил назад, а потом как взлетит и долбанёт Лару в предплечье. Гад!
Она резко вытряхнула остатки пшена в кормушку и рванула к курятнику. Петух несся сзади. Лара влетела внутрь помещения и спешно захлопнула за собою дверь. Сердце стучало бешено. Время отдышаться и продумать стратегию отступления.