Я не искала любовь
Шрифт:
— Я могу передумать, если что-то красивое попадётся мне на глаза.
— Ах, хорошо.
— Похоже, ты разочарована ответом.
— Нет, ты ошибаешься, это хороший ответ.
— Что ты хотела, чтобы я сказал? Что купил картину, потому что она заставляет меня думать о тебе? И потому что я заметил, когда она постоянно находится у тебя перед глазами, ты страдаешь, а я не хочу, чтобы тебе было плохо?
— Н-нет, если это неправда…
— Я не знаю, в чём правда, Джейн. Всё, что вращается вокруг тебя — часть тайны, которую мне предстоит разгадать. Я же сказал, — я в поиске. Мне понравилось.
— Это не было оскорблением, клянусь. Я имела в виду, что, хотя ты и богат, ты не кажешься мне глупым засранцем, как большинство людей в определённых кругах. Не то чтобы все люди были такими, Дит, например, не такая, но у неё великолепный дом, и она точно не может назвать себя бедной. И ты тоже любишь окружать себя красивыми вещами, но делаешь это для себя, для услады глаз. Ты сдержан и глубок. Даже когда ты… когда ты появлялся на страницах журналов… со своими девушками, которые…
— Это были не мои девушки. Это были женщины, и точка.
— Ну, когда тебя фотографировали с этими знаменитыми женщинами на некоторых светских мероприятиях, ты выглядел… ты выглядел как большой мудак.
Арон смеётся, на мгновение поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и ещё одно мгновение, столь же мимолётное, сколь и сильное, одной рукой ласкает мою ногу. Мгновение, клянусь, мгновение, которое заставляет всё моё тело воспламениться.
— Я раньше был до ужаса мудаком, — подтверждает он. — Ты покупала эти журналы?
Лучше не говорить ему, что я покупала их специально, чтобы посмотреть на него. И рассматривала тайком.
— Время от времени.
— И ты поняла это, только взглянув на фотографии?
— Более или менее.
— Ты не очень далеко ушла от реальности в том, что касается моей конфиденциальности. Что касается глубины, то, боюсь, я более поверхностен, чем ты себе представляешь.
— Это неправда, и у меня есть тому доказательства.
— Доказательства?
— Да. Ты заметил меня. Ты посмотрел на меня. Ты увидел меня. Будь ты поверхностным, ты бы даже не заметил моего существования. Я не трофейная женщина. Тем не менее, по-своему, я тебя заинтересовала. Для меня это доказательство.
***
Этот дом тоже дворец для простых принцесс. Вся его обстановка роскошна, даже более роскошная, чем в городском пентхаусе. И это мне в нём нравится: Арон утончён. Он мог бы щеголять богатством, но то, чем он владеет, сдержанно и красиво.
Как только мы входим в дом, сразу же встречаем женщину средних лет, которая поливает растения.
— Адвокат Ричмонд! — восклицает она. — Вот уж не ожидала вас увидеть! Разве вы обычно не проводите День благодарения у своего дедушки? — Не думаю, что она ожидает ответа, её слова — весёлое подтверждение надёжной горничной, знающей привычки своего работодателя. — Я не смогла приехать вчера, поэтому заехала сегодня, чтобы поработать в саду…
Потом она замечает меня, и её и без того весёлый взгляд становится почти ликующим.
— Самое время! — восклицает женщина. Затем она осматривает меня со смутным недоумением, как бы удивляясь, как такой мужчина, как Арон, привыкший
Я отступаю, глупо оцепенев от ужаса, пока не понимаю, что совершила ошибку и судила о намерениях женщины сквозь фильтр своего страха. Потому что она широко улыбается, демонстрируя все зубы, которые ей дала природа, и выглядит воодушевлённой и растроганной, будто стала свидетелем какого-то чуда.
— Приготовить вам вкусный завтрак, дорогая? — спрашивает меня. — Вы выглядите так, словно спали мало и плохо.
— Кофе, — отвечает Арон, — и что-нибудь из тех вкусных и высококалорийных блюд, которые вы умеете готовить. Но потом вы идёте домой. И не нужно возвращаться.
— Можете на это рассчитывать! — восклицает женщина и, сняв садовые перчатки, идёт в глубь виллы.
— Миссис Фергюсон немного назойлива, но это можно пережить, — комментирует Арон. — Пойдём, я тебе кое-что покажу.
Он берёт меня за руку. Жест настолько спонтанный, что у меня перехватывает дыхание. Я следую за ним и в тысячный раз за последние несколько часов задаюсь вопросом, закончится ли этот сон, проснусь ли я в синяках от жестоких щипков и что почувствую, когда пойму, что ничего не было реальным.
А пока я наслаждаюсь своим тягучим сном.
Мы пересекаем сад и попадаем в большую пристройку. Здесь я чувствую себя Ионой перед китом. Только кит — не огромное китообразное, а гигантских размеров частично отреставрированный парусник, возвышающийся на крепких подпорках. Я сразу понимаю, что Арон его ремонтирует. Он мог бы купить новое, полностью исправное судно, с командой, но вместо этого выбрал для возрождения кусок хлама.
— Реставрация занимает у меня много времени, — поясняет он. — Потому что я всё делаю сам.
Я стою неподвижно и рассматриваю линии этого чуда. Представляю, как Арон шлифует поверхность — без рубашки, татуировки движутся при каждом его движении. А потом вижу, как Арон управляет парусником в открытом море, с ветром в волосах. Интересно, будет ли с ним кто-нибудь?
Я не вижу себя на этом судне. Знаю, что я — временный эксперимент. Не сомневаюсь, сейчас Арон искренен, он меня не обманывает, но это ненадолго. Моя смелость и самооценка очень далеко ушли от абсолютного нуля, но если я обернусь, то всё равно увижу этот ноль. Он смотрит на меня как всевидящее око, похож на ухмылку, и бросает мне вызов, как напоминание, заставляющее трепетать. Я не собираюсь возвращаться в мир, созданный моей матерью, в котором я ничего не значила, ничего не умела и ничего не хотела, но мне ещё предстоит пройти долгий путь.
Не отрывая пальцев от дерева, я осторожно поглаживаю корпус, следуя по его периметру. Внезапно меня останавливают руки. Обнимают сзади. Его руки.
— Иди сюда, — шепчет он.
Арон разворачивает меня и целует. Перед своим парусником, который однажды отправит его в кругосветное путешествие неизвестно с кем, он целует меня. Обхватывает моё лицо, прижав одну из ладоней к шраму, и целует меня. На мгновение, когда его язык проникает в меня, будто ему нравится это делать, словно он и правда наслаждается этим, я вижу себя на палубе этого судна. Джейн на ветру и солнце, счастливая, любимая.