Я не искала любовь
Шрифт:
Затем сон взрывается.
Внезапно, как аневризма.
Внутри строения что-то падает. Что-то издаёт резкий шум. Мы с Ароном отрываемся друг от друга и смотрим в одну сторону.
Неподалёку от нас, рядом с какими-то инструментами, о которые она, вероятно, споткнулась, стоит Лилиан.
Она потрясена. Она шокирована так же, как расстроилась бы я, если бы мужчина, которого люблю и который, как считала, любит меня в ответ, целовался с кем-то другим. Я и есть та самая другая.
Но она не сердится. Её глаза — озёра. Лилиан плачет, чего я
Очевидно, у Лилиан не было матери, которая использовала её как воск для лепки, или чтобы смять. Потому что Лилиан плачет открыто, не боясь, что Бог поразит её.
— Лилиан, проклятье, — ворчит Арон, отстраняясь от меня. Я вижу, что он тоже шокирован этим внезапным присутствием того, кто не устраивает сцену, а просто выглядит как разочарованная и безутешная девчушка. И красивая. Лилиан прекрасна, даже когда плачет.
Я понимаю, невозможно оставаться равнодушным перед такой печальной богиней. Я знаю и не жду, что Арон будет вести себя так, словно её нет, или прогонит.
— Ты… ты больше мне не звонил, — бормочет Лилиан. — Ни слова. Разве я не заслуживаю слова, Арон? Я позволила тебе всячески оскорбить меня, приняла твой гнев и обиду, я согласилась с тобой, я тысячу раз извинилась. Неужели я не заслужила от тебя ни слова?
Арон нервно проводит рукой по волосам. Присутствие Лилиан смутило его и нарушило все его равновесия, всё сказанное и все сомнения.
Внезапно абсолютный ноль, который я оставила позади себя, приближается. Я вижу его глаза и ухмылку более отчётливо. Я прислушиваюсь к напоминанию о том, кто я и что я.
Никогда я не смогу сравниться с этой достойной романа любовью.
Я делаю несколько шагов назад, Арон — несколько шагов вперёд, к Лилиан. Он подходит к ней и говорит с ней тихим голосом. Я не слышу, что он ей говорит. Через некоторое время она опускает голову ему на грудь. Он обхватывает её за плечи.
Думаю, я увидела достаточно.
Я двигаюсь назад, как креветка, и выхожу из пристройки. Арон даже не замечает этого. Солнце, согревающее сад, не греет меня, оно кажется холодным, словно это не просто ноябрьское, а больное солнце. Я натягиваю куртку, поднимаю шарф, ускоряю шаги.
Миссис Фергюсон стоит на полпути между домом и пристройкой. Не знаю, была ли она свидетелем последней сцены из фильма: слёзы Лилиан, Арон, бросившийся её утешать, и я, ставшая тенью на заднем плане. Судя по выражению её лица, я бы сказала, что да.
И на этот раз я не плачу. Скорее я улыбаюсь ей, хотя при этом почти чувствую, как мышцы лица скрипят, словно ржавые металлические детали. Я улыбаюсь ей, потому что она грустная. Я улыбаюсь ей, потому что не хочу, чтобы она поняла, — у меня нет желания улыбаться.
— Я ухожу, — сообщаю ей как можно более естественно.
— О нет, дорогая, останься, я испекла тебе маффины, — разочарованно говорит она.
Мне хочется спросить её, почему. Она ведь меня даже не знает. Почему она выглядит почти такой же убитой, как и я?
— Спасибо, — благодарю я, но не добавляю «в другой раз», потому что ясно, — другого раза не будет.
Я прохожу перед ней и иду мимо неё, к дому, а оттуда к выходу.
— Не уходи, — увещевает она.
Я оборачиваюсь, смотрю на неё с той капелькой любопытства, что осталась у меня между обрывками отчаяния.
— Почему вы хотите, чтобы я осталась?
— Потому что вы первая девушка, вошедшая в этот дом с тех пор, как я здесь работаю, и, думаю, вообще за всё время. Это должно что-то значить.
— Это ничего не значит, — отвечаю, пожимая плечами. — И вообще, теперь здесь и Лилиан Пэрриш.
— Да, но миссис Пэрриш пришла, перебравшись через забор на пляже. Вы вошли вместе с ним через парадную дверь.
Я не в настроении останавливаться на этих тонкостях. На данный момент знаю только то, что прошло пять минут, Арон всё ещё с ней, и он даже не понял, что меня больше нет в пристройке. Какими бы дикими ни были мои фантазии и надежды, это не бездонные ямы.
Поэтому я просто добавляю:
— Приятно было познакомиться.
И ухожу.
***
Я ловлю такси, которое везёт меня на ближайшую железнодорожную станцию.
Сразу же нахожу поезд обратно в Асторию.
Кажется, судьба хочет увезти меня как можно дальше отсюда.
Я оставила свой багаж в доме Дит, но ни за что на свете не вернулась бы туда. Я хочу побыть одна, совершенно одна, Джейн и я. Мы с Джейн смотрим из окна поезда, который везёт нас обратно. Трёх часов в пути мне хватит, чтобы подумать.
Однако через десять минут мои мучительные размышления и невысказанные слёзы прерывает звонок мобильного телефона. На дисплее высвечивается имя Арона.
Я не отвечаю.
Раз, два, пять раз, без остановки. Я не отвечаю.
Я не отвечаю, потому что мне грустно и потому что злюсь. В обоих случаях он поймёт, что я люблю его, а это последнее, что я хочу, чтобы он понял.
Но потом приходят сообщения.
Джейн, ответь мне сейчас же.
И снова:
Пожалуйста, ответь мне!
И сразу после:
Джейн, мне нужно с тобой поговорить!
В какой-то момент я понимаю, что веду себя как глупый ребёнок. И напуганный. Я должна ему ответить, не могу зарыть голову в песок.
Поэтому, с сердцем в горле, перезваниваю.
Он отвечает после первого гудка. Арон говорит не банальное: «Привет», а задыхаясь:
— Ты где?
— В поезде.
— Возвращаешься в Асторию?
— Да.
— Я догоню тебя на машине.
— Нет.
— Ты всегда мне говоришь «нет», чёрт возьми!