Я (не) ведьма
Шрифт:
Я смотрела на него, как на умалишенного, потому что сейчас он и в самом деле был словно не в себе.
— Меня не интересуют подарки, — ответила я медленно и тихо, и отец замолчал, тяжело дыша и отирая вспотевший лоб. — Достаточно того, что вам их хватило. Но вы должны объяснить, кем была моя мать, если ее дочь так ценна, как жена короля.
— Она была из очень знатного и древнего рода, — быстро ответил отец, перебирая желтые зерна четок. — Ее семья откуда-то с юга, я не слишком вдавался в подробности.
— Зато баллиштейнцы, похоже,
— Можешь не верить, — отрезал он. — Но расстроить помолвку я тебе не позволю. Это участь любой королевской дочери — своим браком поспособствовать политическому укреплению и только молиться, чтобы муж был не слишком старым. А твой будущий муж, смею заметить, молод. Считай, что тебе повезло. Твоим сестрам может повезти еще меньше. И этот союз — лучше, чем свадьба с тем голозадым идиотом, который просил тебя в прошлом месяце!
— Сэр Вильям, папа, — поправила я его очень спокойно, — он не идиот.
— Зато голозадый, — не сдавался отец. — А Сомарецы — одна из богатейших семей, к тому же, милорд Сомарец — друг и родственник нашего короля. Представь, как Санлис укрепится после этого. Все, я пошел, — он решительно взял меня за плечи, отодвигая в сторону, но я снова заступила ему путь.
— Один вопрос, — сказала я хмуро. — Из какой семьи была моя мать? Хоть настоящее имя-то ее вы мне назовете? Вдруг у меня есть могущественные родственники, которые проявят обо мне заботу гораздо большую, чем вы.
Только что мой отец был красный, как вареный рак, и вдруг кровь сбежала с его щек, как по волшебству.
— Только имя, не прошу больше ничего, — я смотрела на него, и он не смог выдержать мой взгляд — отвернулся и как-то странно сгорбился. — Отец? — и я сделала то, чего никогда раньше не делала и знала, что никогда больше не сделаю — положила руку ему на плечо. — Ответьте.
Он кусал губы, и я видела, как он не желает отвечать на мой вопрос.
— Папа, — позвала я мягко, — прошу вас, не молчите…
Он вскинул на меня глаза, и я увидела страх. Только чего отец боялся? Не меня ведь…
— Ее звали Кандида дель Стрига, — сказал он, наконец, как будто шагнул в пропасть. — Но об этом никому ни слова. Не заговаривай, не упоминай о ней, для всех ты официально — старшая дочь Готшем.
— Дель Стрига? — я призвала на помощь все свои познания в истории королевства. — Я не знаю таких. Они графы? Или маркизы? Если «дель» — значит, с юга и…
— Все дель Стрига были казнены тридцать лет назад, обвиненные в колдовстве, — сказал отец. — Твоя мать сбежала и пряталась в наших лесах. У тебя не осталось никого из родных, Кирия. И ты должна благодарить меня и Готшем, что мы не отдали тебя инквизиции, как потомственную ведьму.
Если бы он ударил меня второй раз, я была бы поражена меньше.
— Ведьму?! — переспросила я, чувствуя, что губы еле шевелятся. — Что вы такое говорите, отец?.. Я… я не ведьма!..
— Мне пора, — отец оттолкнул меня, и я отступила безвольно,
— Она пряталась в лесу возле ручья Феи, — сказал напоследок отец. — Что теперь болтают об этом месте, знаешь сама. Поэтому еще раз тебе говорю — держи язык за зубами ради собственной же безопасности. Вздумаешь взбрыкнуть на обручении или венчании — я сразу же отправлю тебя в столицу. В кандалах. И пусть с тобой разбираются в особой тюрьме его преосвященства.
Он от души хлопнул дверью, и я осталась одна. Дочь из опальной семьи…
Особая тюрьма… Ведьма…
Мне показалось, что голова моя сейчас лопнет.
Какая ведьма, если за всю свою жизнь я ни разу не угадала в каком кулаке Стелла зажимала конфету — в правом или в левом. И ни разу не было ничего странного — ни дождя по моему слову, ни неизлечимых болезней тех, кто меня обидел… А таких ведь хватало…
Да что там! Будь я ведьмой, мачеха полегла бы первой. А если она жива-здорова, то либо леди Готшем — еще более сильная ведьма, либо папочка что-то напутал…
Внезапная мысль обожгла меня — а не специально ли отец придумал эту историю, чтобы наверняка избавиться от нелюбимой дочери? Припугнул, чтобы боялась не жестокого мужа, а боялась церковных пыток… Но если все, что он рассказал — правда, то сможет ли отправить родную дочь в лапы инквизиции?..
А если сможет?..
Я вышла из отцовского кабинета, ничего не видя вокруг себя, и сразу же кто-то схватил меня за плечи, крепко встряхнув.
Передо мной стоял Эрик, и вид у него был отчаянный.
— Вы не должны соглашаться на эту свадьбу, леди Кирия, — торопливо заговорил он. — И не должны ехать в Баллиштейн! Это опасно! Опасно для вас!
Глава 8.
Бежать или остаться
Слова Эрика настолько подтвердили мои собственные страхи, что в первые минуты я словно обезумела — позволила увлечь себя сначала до лестницы, а потом вниз, во двор — к самой конюшне.
— Вам надо скрыться, — бормотал Эрик, держа меня за руку и оглядываясь, как будто за нами уже гнались полчища чудовищ. — У вас есть родня, которая может спрятать вас на время? Я сопровожу вас и буду молчать, как камень. Никто не узнает, где вы.
Но слова о родне немного отрезвили меня. Дель Стрига… костер инквизиции… Я резко остановилась, и Эрик посмотрел удивленно. Синяк у него под глазом уже был не таким ярким, но все равно выглядел ужасно. Кто знает, сколько таких синяков появится на его лице, если я сбегу?
— Что мне угрожает? — спросила я тихо. Он растерялся и… упрямо повторил:
— Вам надо бежать. Вам надо спрятаться.
— Но бежать от чего, добрый сэр? — я осторожно освободила руку из его пальцев. — Если вы так обеспокоены моей судьбой — может, расскажете, что меня ожидает?