Я не землянин
Шрифт:
Сандихир с несчастным видом добавил:
— И я не могу сражаться со своим народом. Но я и не убийца. Я хочу помочь тебе сбежать.
Что ж, подумал Теппер, это всё, на что он имел право рассчитывать.
Будь мы прокляты, подумал он, мы сами это сделали. Мы принесли этим кочевникам — охотникам новые способы, новые идеи, и они ухватились за них — они учились слишком быстро, слишком жадно. Они были гордыми людьми. Такими же были и фелши, которые жили за Откосом и были совершенно другой породой. Но для фелши гордость означала, что
Теперь, при таких лидерах, как Стрэнн, они в диком порыве национализма старательно изгоняли всех чужаков. Если на нашей земле будет выращиваться зерно, мы будем его выращивать. Если понадобятся машины, мы купим или построим их как-нибудь сами! Таринан для таринцев. Да здравствует Стрэнн!
И они выступили в поход как единая нация, а не как отдельные племена, радуясь обретению самого себя и демонстрируя свою новую силу, уничтожая всё на своём пути…
«Они не уничтожат этих детей», — подумал Теппер.
Грузовик двигался вперёд, а он нервно поглаживал винтовку. Не осталось ничего, ради чего стоило бы жить, кроме этих двух детей, и ничего внутри, кроме тёмной печали и ещё более тёмной ярости.
Теппер огляделся в поисках кого-нибудь, кого можно было бы убить.
Солнце поднялось выше. Зерно мерцало, как мягкий зелёный шёлк, колыхаясь и волнуясь. Слева, за полями, появилась тень. Откос, окаймлявший северо-восточную часть большой долины.
Теппер несколько раз бывал на Откосе, но только тогда, когда это было необходимо, и на такое короткое время, какое только было возможно, и это, казалось, устраивало фелши так же, как и его самого.
Он ёрзал, поглаживая винтовку, поглядывая то в одну, то в другую сторону, курил одну сигарету за другой. Наконец он сказал Сандихиру:
— Ради бога, позволь мне сесть за руль.
Сандихир передал руль ему, а сам положил винтовку на колени.
Теппер гнал изо всех сил, поднимая на дороге облако пыли, тянущееся за ним, как шлейф.
У него не осталось чётких воспоминаний о том дне, за исключением того, что он закончился.
Уже наступили сумерки, одна красная луна стояла высоко в небе, а другая всходила, дорога резко повернула направо, и Сандихир сказал:
— Лучше остановись здесь, Джек. Мы же не хотим мчаться без оглядки.
Теппер остановил грузовик. До Откоса было не более пятнадцати миль, а южный горный хребет изгибался так, что образовывал естественные ворота.
Двое мужчин спрыгнули на землю, и Теппер полез в багажник за второй винтовкой.
Нэнси выступила из тени.
— Что ты собираешься делать?
— Поднимусь на отрог и проверю, чисто ли на равнине.
— Можно нам пойти с тобой, дядя Джек? — спросил Ларри.
— Не в этот раз. Нэнси, покопайся там в вещах и найди что-нибудь поесть. Сандихир
— Подойди сюда на минутку, Джек, — сказал Сандихир.
Когда Теппер оказался за пределами слышимости находившихся возле грузовика детей, он сказал:
— Лучше пойду я.
— Почему? — воинственно спросил Теппер.
— Я не доверяю тебе с оружием, вот почему. Пожалуйста, Джек.
— Нет, — сказал Теппер. — Мне пора идти. Я должен продолжать что-то делать. Если у меня будет время подумать, я сойду с ума. Накорми детей. Я поем, когда вернусь.
Сандихир вздохнул.
— Ступай осторожно.
Он вернулся к грузовику, а Теппер направился к отрогу впереди. Он был не очень высоким и не очень крутым. В красном лунном свете виднелась его вершина, неровный и морщинистый силуэт. Дорога уходила влево, но он продолжал идти прямо. Добравшись до подножия отрога, он закинул винтовку за спину и начал карабкаться вверх. После дня трава и камни были ещё тёплыми. Воздух становился прохладнее, и с равнины, перевалив через гребень отрога, подул лёгкий ветерок.
Пахло гарью.
Живот Теппера сжался от внезапной боли. Он высунул голову из-за каменистого выступа.
Дом Фаркуара горел. Ещё дальше горел дом Блюдорна. За домом Блюдорна виднелся далёкий костёр дома Каравеллы, а три дымка на горизонте принадлежали домам Уилсона, Метцгера и Смита.
Ему стало интересно, удалось ли кому-нибудь из них спастись.
Грунтовая дорога выходила из долины и вилась по равнине на протяжении ста миль или даже больше, чтобы выйти на одну из главных планетарных магистралей, ведших в Терраополис, расположенный на расстоянии почти восьмисот миль. Недалеко на флайере и даже на грузовике, если дорога свободна.
Дорога не была свободной.
Над горизонтом появилась вторая луна, и стало достаточно светло. На первый взгляд казалось, что вся равнина движется.
Широкие тёмные массы людей топтали зерно и траву, огромный серп приближался медленно и неумолимо. Дорога была забита машинами. До Теппера донёсся шум — лязг, рычание и бормотание огромной армии, двигавшейся в беспорядке.
Народ Мохина присоединился к Народу Стрэнна, и таким образом спасения не было.
Родная долина позади него оказалась настоящей ловушкой. Он оглянулся на блестящий кузов грузовика и подумал о детях. Он позволил себе на мгновение впасть в отчаяние.
Затем он снова поднял голову, встревоженный новым звуком.
Колонна грузовиков двигалась впереди армии. Он насчитал четыре: два лёгких внедорожника, таких же, как у него, и два тяжёлых грузовика, во главе с джипом. Вероятно, все они были взяты с равнинных ферм. Они неслись по дороге к устью долины.
Лунный свет на глазах Теппера становился всё краснее. Это были те силы, которые они приберегли для него. Четыре грузовика и джип вторгнутся в долину Теппера и сожгут дотла ферму Теппера, а сам Теппер и его домочадцы будут поджарены на углях.