Я, подельник Сталина

Янбаев Ильфат

– Да так, граната Ф-1.

Алия аж всплеснула руками.

– Граната! Чего вы мне голову морочите, а то я уже испугалась! Правильно, правильный ответ - именно «Граната».

О многом собирался Марат поговорить с Алсу, полюбоваться новым обликом родного города, посидеть за компьютером и разобраться в хитросплетениях новой реальности, созданной при его прямом участии. Но не до того тут стало, инициатива опять ускользала из рук.

– Алия, может хотя бы поинтересуешься, кто я такой, потом будешь проводить свои тесты? Откуда, кстати, все знаешь?

...А Алия ничего и не знала. Примостившись за столиком кафе, тут же на площади, женщина поведала историю, заставившую Акбашева саркастически ухмыляться, практически беспрестанно. Нет, недооценил он Большеусого, его прозорливость, способность действовать быстро и решительно. История, где настолько искусно переплелись

мистика и, якобы, государственные тайны, что невозможно было разобраться - то ли несусветное семейное предание мимикрирует под режим секретности, то ли совсем наоборот. Как вышла Алия замуж за Марата, усадил свекор Хан Тимерович новобрачных пред свои карие очи и поведал. Такое поведал, что юные муж и жена чуть не засомневались в целостности его рассудка. Но как показал Акбашев-старший удостоверение полковника КГБ ( и это мирный директор школы, даже в армии ни дня не служивший!), пришлось поверить. Вскоре выдали такое же удостоверение и Марату Хановичу. Он, конечно, успел получить звание лейтенанта запаса Красной Армии, отучившись на военной кафедре Башкирского государственного университета имени М.Муртазина. Однако и он в одночасье стал полковником КГБ. Впрочем, потешная, как им казалась, служба в органах безопасности не отнимала как у отца, так и у сына, ни минуты времени. А вот оклад исправно выплачивался, «....только СИ не повысили, так обидно!» - посетовала рассказчица. Что за СИ, Марат не стал уточнять, не до того. Более занимала задача, поставленная перед его двойником, настоящим в этой реальности. Как оказалось, сперва дед, потом отец, ныне и Акбашев-младший безуспешно дожидались некоего таинственного разведчика. Всего-то и требовалось - задать контрольные вопросы, при удовлетворительном ответе - вручить письмо. Вернее подвести к несгораемому сейфу в доме и сообщить, что шифр соответствует числу, месяцу и году рождения этого самого разведчика. Пусть только внимательнее будет, дается только одна попытка для набора, иначе - самоуничтожение содержимого тайника.

– Не понял, что, вы опрашивали всех встречных и поперечных, дескать, какие часы носите и что припасли для Троцкого?
– удивился Марат. Алия досадливо сморщила носик:

– Да не путайте вы меня снова! При чем тут какой-то Троцкий? Полагается спросить - какую замену вы подобрали Леве вместо ледоруба? Если скажете «граната», значит вы тот самый человек.

– А у кого спрашивать, ты так и не сказала.

– Ну, это просто. Если станет знакомиться до этого незнакомый человек, станет говорить странные слова и при этом будет очень-очень похож на деда, отца или самого Марата, его и полагается спрашивать. Я правильно все сделала? Меня тоже инструктировали, специально человек из Москвы приезжал.

Проинструктировал, надо отдать ему должное, знатно. Прямо не говорил, но прозрачно намекнул - дескать, ожидаемый визитер - секретнейший разведчик, и если Акбашевы кому-нибудь растреплются про задание, их ждут самые суровые кары.

– Представляете, грозился обнулить СИ! Разве такое возможно!? И совершенно несправедливо - за выполнение задания баллы не добавляются, ни одного единого балла, а не справишься - все спишут!
– Алия гневно вскинула челку, так и норовящую сползти на глаза, - Я ему так и заявила: это несправедливо! Вы это, товарищ разведчик, сами скажите об этом своему руководству. А то мне тесть и муж категорически запретили жаловаться.

– Да ладно, разберемся, - туманно пообещал «разведчик».

.....Нет, его настоящая Алия куда умнее! Может красивее и не становятся, но если жизнь бьет регулярно и с прилежностью, с какой девочка-отличница выводит буковки на своей тетрадке, люди становятся умнее. Не зря ведь устраивают бартер из расчета два небитых на одного битого индивида. Если сравнить мытарства жены Марата с перипетиями жизни, скажем, ее же прабабушки, она росла и ныне живет в предбаннике рая. Наверное, смотрит Марфуга-аби с небесных кущ на родную кровиночку, и нарадоваться не может. Как же, не надрывается на непосильных работах, детишки не умоляют дать поесть, когда дать совершенно нечего. (Сама она в таких случаях вытаскивала специально отложенные кости, вываренные до белизны, ставила казан на огонь и принималась кипятить. Долго-долго, пока не заснут детишки, с счастливыми улыбками в предвкушение сытного ужина). И муж рядышком, не зовет на подвиг страна, не веет ветром от шага полков - «Прощание славянки» бравурно звучит только по праздникам, а не в печальные дни расставания. (Сама она потеряла и отца, и двух старших братьев, и мужа). Все одеты-обуты. (Сама она смогла оценить по достоинству всю роскошь и благолепие ватной фуфайки только под старость). В большом доме светло, сухо и тепло. Что еще нужно правнучке для счастья?! Это так, если сравнивать. Но не забудем и присказку « У кого-то суп жидок, у кого-то жемчуг мелок». На поверхностный взгляд, следует пожалеть неизвестного товарища, вынужденно севшего на диету, а мерзкого господинчика, завсегдатая ювелирной лавки, наоборот, осудить - нечего, дескать, с жиру беситься. Однако в простенькой поговорке квинтессенцизирован весь трагикомизм человеческого бытия: и жидкосупник, и мелкожемчужник страдают одинаково сильно! Жаль, товарищи ученые, доценты

с кандидатами, до сих пор не удосужились ввести в оборот единицу измерения человеческого страдания. Была бы эта единица, тогда с цифрами на руках получилось бы аргументировать: Алия, настоящая жена настоящего Марата Акбашева настрадалась намного меньше своей прабабушки, хоть в абсолютных, хоть в относительных показателях, но куда больше Алии из параллельной реальности. Всяко так, не только родная она, но и куда умнее своей копии... Ведь любопытство - может и не достаточное, но необходимое условие наличия интеллекта. Эта же Алия, выложив как на духу несусветную государственную тайну, совершенно нежданно для собеседника утратила интерес к таинственной фамильной миссии. Видимо, удовлетворившись обещанием разобраться с инструктором из Москвы, с шумом, но не без изящества отхлебнула кофе (невесть зачем прозванного «Советикано», но вполне приличного на вкус) из чашечки таки вполне солидных размеров. Предварительно вытерла губы и опять капризно сморщила носик:

– Товарищ разведчик, ваше письмо спокойненько дожидалось вас чуть ли не целый век, может еще часика три подождет?

От неожиданности Марат чуть не поперхнулся своим «Советикано». По-своему истолковав замешательство, собеседница заканючила совсем уж елейным голоском.

– Да что с ним случится-то? Быстренько съездим на Майдан и сразу обратно. А то ведь никак не успею и туда, и сюда! Ну, миленький, вы же как две капли на моего мужа похожи, а он меня всегда поддерживает!

Изрядно обескураженный подобной экспрессией Марат и сам не особо торопился вскрывать письмо, посланное ему Большеусым из далекого прошлого, ему гораздо интереснее было осмотреться вокруг.

– Давай, Майдан так Майдан, - улыбнулся он, - Только на чем поедем, у вас имеется свой автомобиль?

Вопрос опять чуть не вверг в ступор. Алия снова вытаращила глаза в изумление.

– А зачем мне свой автомобиль? Я же не хуторянка, я - педагог высшей категории!!!

Как выяснилось, население советской социалистической республики Башкортостан, как городское, так и сельское, преимущественно пользовалось общественным транспортом. Такси, ежели межгород - какими-то «Ласточками», «Тулпарами» и «Акбузатами». Что они из себя представляют, на какой тяге работают, Марат пока что благоразумно не стал выяснять. Заводить личные автомобили («Волги», «Лады» и «Запоржцы») не возбранялось, но мало кто хотел с этим связываться: все равно приходится оставлять за чертой города в гаражах и добираться до дома на трамвае, еще платить налог на экологию, перед каждым выездом проходить медосмотр... Не езда, а ерзанье, и сплошная маета. Да и не престижно, ведь собственными автомобилями обзаводились хуторяне, до поместий которых трамваи не ходят, Макары всякие телят не гоняют. Не престижно, как если в реальности Марата пробраться в тусовку столичных хакеров и с апломбом заявить: « Что, в кнопочки все тыкаете, все тыр-пыр, да тра-ля-ля? А у меня чушка опоросилась, свинята на загляденье - красавцы, так бы и расцеловал кажного!» Вот и здесь, к хуторянам в целом, и к их личным автомобилям в частности, относились лояльно, но не более того. Как к безвредным чудакам, никак не желающим расстаться с пережитками прошлого. Ни денег им на мелких своих участках путем не заработать, ни СИ как следует прирастить. То ли дело трудиться в агрохолдингах, промышленных корпорациях или учреждениях СС (социальная сфера). Кому повезет, так и вовсе в НИИ, двигать вперед научно-технический прогресс, или служить в Красной Армии на постоянной основе. А те, кому посчастливилось родиться сразу и в сорочке, и с серебряной ложкой во рту, имеют шанс попасть в число покорителей космоса или морских глубин.

... «Тулпар» оказался межпоселковым (в отличие от «Ласточки» - внутригородского) скоростным трамваем. Веселенькой сине-зелено-белой расцветки. Очень даже комфортабельным. И маршруты проложены даже там, где в реальности Марата пассажирские автобусы такая же редкость, как депутат федерального масштаба среди электората в межвыборные годы.

«Тулпар», слегонца лязгнув чем-то в своем электронно-электрическом чреве, плавно набрал ход. Марат расслабленно откинулся на спинку кресла. Салон был почти пуст, лишь древняя старушка в теплом, не по погоде, плаще примостилась где-то спереди, пара девчушек с плеерами на ушах, да мальчуган младшего школьного возраста, очень и очень индифферентного вида. Вся молодежь кивком головы поприветствовала новых пассажиров. Алия не ответила, она расстроилась.

– Вот видите, никого уже нет. Все там!

Марат не стал выяснять, где это «там». Да плевать. Хотелось перехватить инициативу и хотя бы узнать, как сложилась судьба Акбашевых в этой реальности?

– Алия, а где работает твой муж, Марат Ханович?

– А вы разве не знаете!? Самый молодой во всей республике доктор философии! Так у него относительное СИ выше...

Что за «СИ», да еще и относительное, кого и чего оно выше, Марата сейчас не особо заботило. Примирительно поднял обе ладони. Со своей женой этот жест срабатывал всегда, помогло утихомирить и ее копию.