Я слышу тишину
Шрифт:
Аккуратно собрав вещи, я привела себя в порядок и снова надела перчатки. Нужно было как можно незаметней спустить чемодан вниз и уходить отсюда поскорее, пока я снова не столкнулась с Джонатаном. Не слишком вежливо с моей стороны будет сбежать, не попрощавшись, но я оставлю ему записку. Надеюсь, он поймет.
Поколебавшись, я вызвала горничную звонком: вряд ли у меня получилось бы самостоятельно добраться до вокзала из замка, в который нам пришлось лететь на вертолете.
В ожидании прислуги я продолжала смотреть в окно, спрятавшись за портьерой. Ярдли, по всей видимости, наигрался
Наконец раздался стук в дверь, и на пороге появилась та же самая маленькая улыбчивая горничная, что встретила меня два дня назад. Я уже знала, что ее зовут Грета -- совсем не по-английски.
После короткой светской беседы на тему того, как я спала прошлой ночью ("прекрасно, благодарю!") и нравится ли мне местная погода ("немного сыровато, но тепло"), я наконец перешла к цели.
– Скажите, Грета, как можно добраться отсюда до ближайшего аэропорта?
– спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно ровнее.
Ее миловидное личико приняло задумчивое выражение.
– Точно не скажу, мисс, - задумчиво ответила она.
– Но я могу спросить Данкана - уж он-то должен знать.
– Кто это -- Данкан?
– Наш шофер.
Я кивнула.
– Пожалуйста, спросите, - попросила я.
– И отнесите мой чемодан вниз, я уезжаю.
Она удивленно посмотрела на меня.
– Простите, я не знала. Мистер Ярдли не давал мне на этот счет никаких распоряжений.
При одном звуке ненавистного имени на сердце у меня стало тяжело.
– Пожалуйста, не говорите об этом мистеру Ярдли, - сказала я.
– А также мистеру Хейесу - особенно мистеру Хейесу. И Грета, мне нужно уехать как можно скорее!
Грета бросила на меня быстрый изучающий взгляд, но тут же опустила глаза.
– Как вам будет угодно, мисс, - кротко сказала она.
– Я все сделаю.
Я боялась, что едва выйдя за порог, Грета тотчас же побежит докладывать о моем отъезде хозяевам, но ошиблась.
Когда уже я спускалась вниз, торопясь уйти за порог как можно быстрее, из комнаты на нижнем этаже вышел Джонатан. Мое сердце замерло, когда он поднял голову и увидел меня -- одетую по-дорожному, с чемоданом, который нес для меня услужливый дворецкий. Глаза Джонатана расширились от удивления.
– Что здесь происходит?
– спросил он.
– Куда вы собрались, Ева? Это что, ваш чемодан?
Я открыла рот, но не смогла издать ни звука. В несколько шагов Джонатан пересек холл и встал у подножия лестницы, преградив мне путь вниз.
– Хотели сбежать не попрощавшись?
– укорил он, пристально глядя на меня.
Я кашлянула, надеясь обрести голос.
– Мне срочно нужно уехать, - выдавила я.
– Простите, Джонатан. Я оставила вам записку, вот, - я показала ему лист бумаги, который держала в руках.
– Записку, вот как, - отозвался он.
– И что там написано? Позволите?
– Джонатан вытянул из моих рук письмо и раскрыл его.
– "Простите, что уезжаю,
– Могу я узнать, что это за срочные дела?
Затеянный им допрос совершенно мне не нравился.
– Это личное, - ответила я.
– Семейное дело. А теперь могу я пройти?
– Мне казалось, вся ваша семья умерла, - заметил Джонатан, не двигаясь с места.
– И нет, вы не можете пройти, пока не объясните мне, что на самом деле происходит. Стюарт, несите чемодан обратно, - распорядился он, обращаясь к дворецкому.
– Леди никуда не уезжает.
– Вы не можете удерживать меня здесь силой!
– возмутилась я.
– Я хочу уехать -- сейчас же, немедленно!
Кажется, в моем голосе прозвучала паническая нотка, потому что Джонатан тотчас же попросил Стюарта и Грету оставить нас одних и подошел ближе.
– Я и не собираюсь вас удерживать, - сказал он.
– Просто прошу вас остаться еще ненадолго. У вас есть вопросы, и я хочу ответить на них. Мне нужно поговорить с вами, объяснить кое-что важное. Если вы и после этого будете настаивать на отъезде, я сам отвезу вас в аэропорт.
Он смотрел на меня серьезно, без тени улыбки, и я не выдержала.
– Хорошо, говорите, - разрешила я.
Но Джонатан покачал головой.
– Нет, сейчас мне нужно уйти. Случилось кое-что... не слишком хорошее.
Беспокойство всколыхнулось во мне, заслонив боль и обиду.
– У вас неприятности?
– спросила я встревожено.
Джонатан улыбнулся одними губами.
– Вы все еще волнуетесь за меня?
– ответил он вопросом на вопрос.
– Спасибо. Это дает мне надежду на то, что все еще можно исправить.
– Лицо его было бледным и осунувшимся, а на щеках темнела щетина. Должно быть, подумалось мне, проклятый Ярдли всю ночь изводил его, склоняя к омерзительным вещам. С каждой секундой во мне крепла уверенность: мой любимый впутался в эти противоестественные отношения не по своей воле. Джонатан -- просто жертва обстоятельств, и вина его лишь в том, что он слишком хорош, чтобы окружающим не захотелось накинуть на него аркан. Точно подтверждая мои мысли, Джонатан добавил.
– Ева, я глубоко сожалею, если обидел вас. У меня возникли серьезные проблемы, и я просто сам не свой... Я все расскажу вам, когда вернусь, обещаю. Просто поверьте мне: когда вы узнаете всю правду, то измените свое отношение обо мне, - он свел на нет и так незначительную дистанцию между нами и поднял мое лицо за подбородок, побуждая посмотреть в глаза.
– Прошу вас, останьтесь, - его голос звучал почти умоляюще.
– Вы нужны мне здесь. Знаю, мы знакомы совсем недавно, но вы очень дороги мне.
"Ничего, - вспомнилось мне.
– Она для меня ничего не значит".
На секунду зажмурившись, я отогнала непрошеное воспоминание. Всему есть свое объяснение. Я должна дать Джонатану шанс высказаться, прежде чем осудить его и вынести свой приговор. Ведь даже самые ужасные преступники имеют право на речь в свою защиту.
Я кивнула, соглашаясь на его предложение.
– Хорошо, - сказала я.
– Я останусь.