Я Свет и Я Тьма, советую, не Дразните Меня
Шрифт:
– Ты прав, Горацио, - утерев влажным платком кровь, вытекающую из ушей и носа Креции, Мефисто обернулся к отошедшему к окну Хищнику, - теперь я верю, что это не столбняк. Что мы можем для нее сделать? Если так пойдет и дальше, она не протянет до утра.
– Мы ничего не можем для нее сделать, - голос Гора казался сиплым от обуревавших его чувств, - поскольку борьба их вершится между этим Миром и Тьмой. Там, куда нам нет хода и где мы бессильны. Остается только верить, что она сможет выстоять против них.
– Но ты же сказал, что можешь помочь, - возмущенно зарычал на него отошедший от
– Если ты соврал, то какой от тебя здесь прок?
– Он призвал меня, - спокойный тихий ответ заставил всех обернуться к двери. В проеме стоял невозмутимо улыбающийся Пьетро Луис в белом халате и с объемным ридикюлем.
– Мы не опоздали, - из-за его спины вышла Мораг, обогнула его и подошла к Мефисто, чтобы его обнять, - когда все закончится, напомни мне, милый, надрать задницу этому костолому. Насилу вытащила его из захудалого салуна, где он пил опий и курил кальян.
– Брат?
– в замешательстве Цезарь выпустил руку Креции и осторожно приблизился к бастарду Родриго. Без сомнений, это был Пьетро Луис, скончавшийся от рук Хуана...
– Теперь все зовут меня Лазаро, - без усилий передвинув смертного, он прошел к постели умирающей, поставил сумку на пол и, сев на постель, стал копаться в ее содержимом, - Я больше не имею ничего общего с вашей ебанутой семейкой, сборищем психов и убийц. Она приложила руку к гибели Марии, поэтому я не собирался идти сюда и помогать этой чокнутой суке, но Мораг рассказала мне, что она же прикончила Хуана, не позволив ему обратиться. Значит, мы с ней в расчёте. Я помогу ей и пусть живет с мыслью, что она осталась мне должна.
– Он начал вынимать медицинские инструменты, один вид которых привел окружающих в стопор, а Цезаря - в ужас.
– ... и получу немного удовлетворения...
– Что ты ему сказала?
– возмутился Кастуччи, отстраняя Хищницу от себя.
– То, что заставило его оторвать свой зад от дивана и притащить его сюда.
– Не позволяйте ему истязать мою любим...
– протестующий крик смертного потонул в удушающем захвате со спины, он затих, соснул и неуклюже пал в ноги Арагонского:
– Что? Я предлагал сразу вывести его из покоев, я не убил его, так, слегка придушил...
– Может, ты сначала объяснишь, что собираешься делать прежде, чем начнешь?
– Мефисто метнулся к кровати, мертвой хваткой вцепившись в запястье Лазаро, занесенное со скальпелем над Лукрецией.
– Чтобы мы поняли смысл и не отвлекали тебя мордобоем?
– Духи рвут ее тело на части, пытаясь вынуть из нее душу. Она полукровка и на ней все заживает в разы быстрее, чем на собаке. В случае, если она протянет до утра, и я не вправлю ей кости и суставы, она придет в себя калекой из-за неправильно сросшихся костей, мышц, я уже молчу о внутренних органах. Ну, а если она окочурится прежде, то будем считать, что просто поглумился над ее трупом, в целях научно-медицинских
изысканий, так сказать... Ну что? Прервемся на мордобой или я могу продолжать?
– Джако, убери отсюда Цезаря, - потемневший лицом, коротко распорядился Мефисто, нехотя отпуская руку Лазаро и "доктор" совершил первый надрез, - и ради Бога, сделай так, чтобы на утро он не помнил, что произошло. Мораг, принеси мне выпить...
***
Но
– Дева Мария!
– Выдохнул Лазаро, едва успев отвести руку от тела, капля металла капнула на влажную простыню, прожигая в ней и перине матраса дыру.
– Что за чертовщина?
– А никто не обещал, что будет легко, - спокойно отозвался Горацио, вынимая из онемевших пальцев "доктора" скальпель, - у нее аллергия на серебро. Сейчас она борется за жизнь, а значит ее воля раскаляет ее тело до красна. Поэтому ее кровь кипит. Ты шел сюда, желая причинить ей боль, но страдать придется самому, потому что делать ты будешь все руками.
– Ты сейчас шутишь?
– округлившимися от недоверия глазами Лазаро уставился на Гора.
– У меня нет чувства юмора, - заметил Хищник, исподлобья поднимая взор на Мефисто.
– Не забывай, ты здесь, потому что я велел тебе! Ты все исправишь в ней. Будешь дальше выступать и тратить наше время, я сам лично тебе рот зашью! Если по итогу после восстановления ее будет что-то мучить или где-то ныть, я тебя прикончу. А посему, - он глубоко вздохнул, возвращаясь взглядом к Лазаро, - приказываю тебе сделать все быстро, профессионально и правильно. Ну, если ты планируешь продолжить свою никчемную жизнь.
– Серьезно? У меня скальпель оплавился от одного прикосновения к ней, а ты хочешь...
– Лишь ради этого момента я тебя обратил!
– Злобно зарычал Гор, и зловещий рокот разнесся по всему дворцу.
– Ты собираешься стать для меня более неугодным отказываясь помочь ей, даже не попробовав? Ты никчемное, жалкое создание из праха и воды и я верну...
– Не время демонстрировать свой нрав, - Мефисто влез между ними и слегка отодвинул Горацио в сторону, - с другой стороны одной тайной стало меньше. Что будешь пить?
Арагонский сделал лицо кирпичом, пунцовое от гнева. Без слез и не взглянешь.
– Ну, не хочешь - твое дело.
– Кастуччи едва ли не силком усадил Хищника в кресло.
– Лазаро осознал, что не выйдет отсюда, если не будет сотрудничать с нами. Так что не стоит ему мешать делать то, что он должен сделать. Свои внутри клановые разборки оставь на потом.
– Вы тут сбрендили что ли?
– вскипел Лазаро, поднимаясь на ноги, - я не стану с вами...
– Хочешь, чтоб я тебя пожалел?
– Вмиг подлетевший к нему Мефисто толкнул его обратно на постель.
– Ты только слово скажи, придушу тебя подушкой, одного сострадания ради!"
– Нет, спасибо, лучше сам убьюсь об нее, - Лазаро повернулся к дрожащему телу Креции. Место пореза срослось так, будто его и не было. Джакомо прокашлялся, придерживая сломанные пальцы в выпрямленном положении в ожидании, когда они срастутся.
– А ты завидуй молча!
Он прикоснулся к руке Креции и сдавленно замычал от боли, обжигая руки об неё...
***
"Через час у тебя остановится дыхание и ещё через пятнадцать минут сердце.
– Дагон сокрушенно покачал головой.
– Тебе стоило порвать с этим глупым смертным сразу же, как того хотел Горацио. Смотри, куда тебя это привело? Второй раз на одни грабли ступаешь..."