Я вам любви не обещаю
Шрифт:
Младший отпрыск Епифановых Павел участия в разговоре не принимал. Откровенно скучая, он то и дело бросал на мать быстрые взгляды, ожидая разрешения покинуть комнату. Наконец, Татьяна Михайловна смилостивилась и разрешила сыну удалиться. Стараясь не бежать, юноша торопливо покинул гостиную, ведь в покоях Павла его ожидала молоденька горничная, с которой он накануне условился о встрече. О визите графа было известно заранее и, справедливо полагая, что поскольку всё семейство будет занято гостем, он сможет без помех погрузиться в пучину порока, под которой
Меж тем, показывая Бахметьеву, как брать нужные аккорды, Натали без единой ошибки сыграла романс.
— Браво, Натали! — похвалил её Георгий Алексеевич.
Девушка зарделась от удовольствия и стала почти хорошенькой. Чем больше улыбалась и светилась счастьем Наталья, тем больше мрачнела её младшая сестра.
— Он совершенно не любит меня, — трагически шепнула она и отвернулась от Вершинина, сделав вид, что утирает платком слезу.
Впрочем, до настоящих слёз было совсем недалеко. Константин Григорьевич столь откровенным признанием был совершенно сбит с толку.
— Вы ошибаетесь, — робко возразил он. — Вы очаровательны, Олеся Андревна. Вас невозможно не любить, — тихо заметил он, желая утешить девушку и сделать ей приятное.
Олеся оживилась:
— Вы, в самом деле, находите меня привлекательной? — кокетливо опустила она ресницы.
— Вне всякого сомнения, — кивнул головой Вершинин, подтверждая свои слова. — Уверен, что и Георгий Алексеевич считает точно также.
— Вы такой замечательный, — расцвела улыбкой mademoiselle Епифанова. — Как же я рада нашему знакомству! Обещайте, что станете бывать у нас.
— Я был бы рад, продолжить знакомство, — запинаясь, ответил Вершинин, ощущая, что пылают даже кончики ушей.
Какая-то двусмысленная ситуация получалась. Он ехал к Епифановым в надежде завоевать благосклонность Натальи, а выходило, что бывать с визитами его приглашала невеста графа Бахметьева. «Нехорошо!» — вздохнул Константин Григорьевич.
Олеся, может быть, споёшь? — обратилась к ней Натали, заметив сколь доверительным и тесным стало общение между сестрой и новым знакомцем.
— Охотно, — согласилась Олеся. — Георгий Алексеевич подыграете? — кивнула она на гитару.
— Уверен, у Натальи Андревны получится куда лучше, чем у меня, — с улыбкой отказался Бахметьев.
Олеся недовольно нахмурилась, и, поднявшись с кресла прошла так близко от Вершинина, что задела его колено шёлком своих юбок, обдав при этом флёром сладковатых духов. Устроившись на софе подле сестры, на месте, которое ей освободил Бахметьев, она сложила руки на коленях и выпрямила спину, подождав, когда Наталья сыграет вступление, запела.
Этот романс на музыку Булахова графу уже доводилось слышать в исполнении своей невесты.
Я тебя с годами не забыла, Разлюбить в разлуке не могла, Много жизни для тебя сгубила, МногоНе отводя пристального взгляда от его лица, с надрывом пела девушка. Бахметьев иронично улыбнулся, однако, заметив с каким выражением на лице, Олесю слушает Вершинин, нахмурился.
Глава 29
Бахметьев поначалу не придал значения тому, что Олеся пытается флиртовать с Вершининым. Казалось, что её отчаянная попытка вызвать в нем ревность, даже забавляла его. Ведь от него не укрылись ни быстрые взгляды украдкой из-под ресниц, ни стремление придвинуться поближе, дабы создать видимость интереса, ни томные вздохи, призванные привлечь внимание поручика.
Игра эта была ему хорошо знакома, а потому особого интереса не вызвала, лишь лёгкий всплеск раздражения, словно зуд от комариного укуса, безболезненный, но неприятный.
Беспокойство появилось лишь тогда, когда он случайно заметил искорку неподдельного интереса к своей невесте в небесно-голубых глазах самого Вершинина. Впрочем, Константина Григорьевича граф всегда считал человеком разумным и трезвомыслящим, и пока поручик не сделал ничего предосудительного. Следовательно, и беспокоиться было не о чем.
Но всё же. Разве не случалось такого, что люди благоразумные, не склонные к драматическим эффектам и порывам, вдруг совершали совершенно безумные поступки под влиянием чувств? Взять хотя бы и его самого. Ежели бы ещё полгода назад кто-либо сказал ему, что он поедет в глубинку разыскивать сбежавшую от него девицу, а по возвращению перевернёт весь Петербург в её поисках, он бы рассмеялся в лицо тому человеку, кто осмелился бы предположить подобное! А вот, поди же, и поехал, и искал, правда, поиски не дали результатов, и руки совсем опустились.
При воспоминаниях о Вере, больно кольнуло в сердце. Тоска безысходная, неотвязная его спутница в последние дни, вновь вкралась в душу, притушив краски вечера. Всё вокруг сделалось вдруг тусклым и пошлым. Все эти визиты, ухаживания — всё стало мелким и незначительным, вызывающим скуку и омерзение. Он сам себе был противен, потому как сидел в этой гостиной в чужом доме и делал вид, что в его жизни ничего не случилось, тогда как случилось то самое, чего всегда старался избегать, отрицая даже саму возможность подобного.
Говорят, что с глаз долой — из сердца вон. Да только не вышло. Не в этот раз. Прежде со временем забывалось, а вот нынче все не так. Два месяца уж минуло, как он последний раз виделся с Верой, а сердце с каждым прожитым днём болело всё сильнее, всё сильнее тосковало по той единственной, что сумела пробраться в него, завладев им целиком и полностью. Кто бы мог подумать, что графом Бахметьевым вдруг овладеет тоска сердечная? И негде было укрыться от этой тоски, что выматывала душу, отравляла само его существование на этом свете. Хоть волком вой, да всё без толку. Ничего нельзя изменить и сознание того неимоверной тяжестью лежало на душе.