Я, Великий И Ужасный
Шрифт:
– Не знаю -- ответил тенхорабитский патриарх -- Инструменты они могут взять у Шущхука, если будут нужны ещё, можно сделать. Но среди моряков нет хороших мастеров.
Ладно, посмотрим, что получится у Тшур-Хапоя. Чего загадывать: справятся -- хорошо; нет -- подождём настоящего специалиста. Торопиться всё равно некуда: сначала нужно подготовить папуасские кадры, из которых формировать экипажи, на что уйдёт несколько "дождей", пока настажируется, плавая в качестве матросов на вохейских кораблях, достаточное количество туземцев.
– Да, кстати -- добавил я, вспомнив о кое-чём -- Могу предложить обменять твоим людям двух маленьких цхвитукхов на кой, баки
– Хорошо, я поговорю с людьми -- ответил Вестник и неожиданно сменил тему -- Я посмотрел, что делается в вашем доме для детей вождей
– И как?
– Плохо -- отрезал Шонек.
– Что плохо?
– интересуюсь.
По итогам нескольких личных посещений находящегося в самой начальной стадии организации питомника для папуасской элиты, а также бесед с уже находящимися там учениками, по первости крайне малочисленными, ничего ужасного вроде бы в стенах Обители Сынов Достойных Отцов не заметил. Разве что заведение совершенно не отвечает задачам, которые ему предстоит решать: а именно, готовить кадры для государственного управления, армии и промышленности будущего Великого Пеу. Пока что это был обычный Мужской дом, какие имеются в любом туземном поселении. Правда, без обычной для папуасской педагогики воспитательной педерастии.
Как оказалось, тенхорабитскому пастырю не нравилось именно то, что пока у нас выходит среднестатистический туземный Мужской дом. Ну, пусть не среднестатистический - всё же местные кадры были отобраны туда самые лучшие. Но всё равно - туземный. То есть, дающий те же навыки, знания, умения, и главное - представления о мире - что и любой Мужской дом в самой отдалённой деревне Пеу.
– Ты говоришь правильно -- выслушав длинную тираду Шонека на туземном с вкраплениями вохейского, отвечаю ему на такой же смеси -- Но где учителя из-за моря, которые будут учить будущих властителей Пеу новому? И где был ты, Тонеки сам, когда строили Обитель Сынов Достойных Отцов и когда прибыли первые ученики?
Старик-тенхорабит обиженно, как показалось мне, молчал.
А я продолжил: "Конечно, ты, Тонеки, занят был сухой сезон важным делом. Спасал своих людей. Но ты должен был знать, что никто не будет обустраивать Обитель Сынов Достойных Отцов так, как должно. Это твоя обязанность. И Тагора. Но он простой воин. И он один. Он может научить сражаться. Может немного заморской мудрости дать. Но только немного. Меньше, чем ты. Так что, если тебе не нравится, чему учат детей наших сильных мужей, бери дело в свои руки. И не забудь, что нужно готовить не только наследников нынешних сильных мужей, но и рядовых регоев, что будут помогать им в служении Великому Пеу и Солнцеликой и Духами Хранимой таками".
– Хорошо -- после некоторого молчания ответил Вестник -- Я услышал тебя, Сонаваралингатаки. Я займусь Обителью Сынов Достойных Отцов. Это будет моим главным делом. За морем будут ещё наши братья, которые захотят приплыть сюда, если уже попавшие на Пеу приживутся в выделенном им месте. Но их соберут и отправят сюда без моего участия.
Лицо Шонека приобрело странное выражение. Я бы сказал -- мечтательное. Небось, представляет уже, как войдёт в историю международного тенхорабизма "крестителем" целой страны, пусть небольшой и второразрядной. Или как у них именуется процедура обращения в веру? Тут я неожиданно загрузился на тему явного символа вроде креста или полумесяца, принятого у местного аналога христиан.
О чём и спросил немедленно собеседника. Почтенный Вестник несколько озадачился: ну и вопросы же задаёт дикарский царёк. Потом разразился небольшой лекцией о том, что, истинный Бог повсюду, в том числе и в сердце каждого искренне верящего. И потому Он не требует от Услышавших ношения особых знаков и амулетов. Но людям малообразованным,
Я полюбопытствовал, как выглядит "солнечный диск". Шонек подозвал одного из единоверцев, помогавших Сектанту мастерить очередную секцию крепостной стены Цитадели, что-то быстро бросил тому на вохейском. Тенхорабит, невысокий, мужик в годах, снял с шеи и протянул мне бронзовую бляшку на верёвочке из какого-то растительного волокна. Я повертел в руках желтоватый круг с выдавленным квадратом, рассечённым на четыре части. При более внимательном рассмотрении оказалось, что это скорее не квадрат, а свастика. Ещё на Земле доводилось слышать, что данный символ не только фашистский, но и древний языческий. Так что особого удивления не было. Вернув амулет владельцу и попрощавшись на время с Шонеком, отправился дальше по делам, которых было выше крыши самой высокой хижины: тяжела ты доля правительская.
Глава восьмая.
В которой герой осознаёт смысл слова "быковатый", борется со священными коровами и ничего не понимает в музыке бронзового века.
Да, давно я не заглядывал во владения Ньёнгно. Изменения бросаются в глаза: периметр загона для скота растянулся на пару перестрелов, если не больше. Трава внутри ограждения местами вытоптана до самой земли, красновато-коричневой, как и почти везде на нашем острове. По вечернему времени подопечные маленького тагирийца были на месте: как Туни с Охиу, так и тёлки, выменянные на продовольствие у тенхорабитов. Ну и разумеется, главная достопримечательность сего уголка - Малыш. Впрочем, Малышом назвать данный экземпляр крупного рогатого скота как-то язык не поворачивался. В загородке из крепких жердей стоял матёрый бычара, взирающий на мир со столь специфическим выражением на морде, что, глядя на него, становилось совершенно ясно, откуда в русском языке появилось не очень лестное определение "быковатый".
Да, мощный зверюга вымахал. "Распорядитель стадами", перехватив мой восхищённый взгляд, затараторил с жутким акцентом, что, дескать, отличный витух вырос, от него пойдёт хорошее потомство, надо только дождаться, когда "невесты" подрастут. Я машинально перевёл взгляд на телок, меланхолично жующих траву в отдельном загоне.
– И сколько ещё ждать, пока они подрастут?
– интересуюсь.
– Приплод могут дать, если он покроет их уже сейчас - отвечает Ньёнгно - Но лучше дождаться середины дождей.
Я прикидываю: сухой сезон всего месяц, как наступил, до "середины дождей", то есть разгара влажного периода, больше полгода.
В сущности, моё сегодняшнее появление на "протоферме" связано как раз с тем, что наступает пора навигации, и нужно решать вопрос с закупкой в Тагире крупной партии коровьего молодняка: сможет ли мой "распорядитель стадами" отправиться в экспедицию, готов ли он оставить имеющихся "кэрээсин" на своих местных подручных.
Скоро приплывут вохейские торговцы. И их ожидает не очень приятный сюрприз: основной объём тонопу, что в прежние годы выменивался ими на привозимое оружие у десятков, если не сотен туземцев, нынче сосредоточен в руках Солнцеликой и Духами Хранимой типулу-таками. Точнее - верного помощника нашей повелительницы и по совместительству руководителя братства "пану макаки"