Я, Великий И Ужасный
Шрифт:
– Тогда никто не предполагал, что мы потеряем почти половину чибаллы. Мы не виноваты в том, что "Пять перьев топири" задержали на Икутне. Но наши друзья в этом тем более не виноваты.
– Что ты предлагаешь?
– несколько раздражённо спросил купец.
– Чтобы расходы по долгу ростовщикам несли и мы, и "чёрные". Так будет справедливо. Они должны знать, что с нами можно иметь дело и дальше.
– Не много ли им будет? И так тагирийцам помогли получить бумаги на более выгодных условиях.
– Тогда можно хотя бы отказаться от той самой трети?
– не сдаюсь.
– Об этом можно подумать - нехотя
– Хорошо - соглашаюсь с вохейцем: действительно, решения принимать лучше максимально возможным консенсусом, да подсчитать с "точностью до ракушки" всю "бухгалтерию" лишним не будет.
Коль вопрос с расчётом между "Оловянной компанией" и нашими партнёрами откладывается на некоторое время, перехожу к следующему пункту: "А что мы можем сделать, чтобы выручить "Пять перьев топири" и его груз?"
– Через два или три месяца Бухшук-Мишка и Охуш-Чикмай там появятся. Мы попросим их сразу же посетить помощника господина наместника по таможенным делам, чтобы подтвердить принадлежность корабля - сказал Шонек.
– Это если их корабли попадут на Икутну. Буку-Мика, конечно, может и туда отправиться, если не так далеко проходить будет. А Оку-Тикме какое дело до наших неприятностей? Слова одного Буку-Мики хватит для того, чтобы наш корабль отпустили?
– Это будет зависеть от воли наместника - снова отвечает Кушма-Чика.
– А если отправить на Икутну посланников от имени Солнцеликой и Духами Хранимой типулу-таками?
– задаю вопрос, который уже пару часов обдумывал.
– Зачем?
– дружно спрашивают Вестник с помощником и купец-вохеец.
– Я прибуду на Икутну как посол нашей правительницы - поясняю - Среди купцов, которые собираются там, могут оказаться те, кто плавал в прежние годы к Пеу. Они могут подтвердить, что я именно тот, за кого себя выдаю. Последние два или три "дождя" все вохейцы, гостившие на Пеу, слышали про то, что здесь начали выплавлять медь. Если с их слов удастся убедить наместника Икутны, что чибалла нужна нам самим, то удастся не только выручить "Пять перьев топири" с грузом и командой, но и договориться, чтобы нам не ставили помех в дальнейшем.
– Да - подал вдруг голос Тагор - Особенно Выхкшищшу-Пахыр охотно подтвердит твои слова, Сонаваралингатаки.
Присутствующие заулыбались: история с попыткой бывшего хозяина тузтца вмешаться во внутрипапуасские дела всем знакома. Равно как и неприятные для Выхкшищшу-Пахыра её последствия, которые вряд ли добавили ему любви к моей персоне - не зря же уже второй год не Пеу не появляется.
– Да, посольство может помочь - вновь возвращая на лицо серьёзное выражение, сказал Шонек - И корабль получить обратно, и договориться о торговле чибаллой без помех. Вот только....
– Вестник многозначительно замолчал - Любой из вохейских сановников глядя на тебя, Сонаваралингатаки, скажет: "Какой это человек из далёких южных стран? Это же тузтец или укриец!" И доверия к посольству не будет.
Все задумались. Тагор бросил на меня многозначительный взгляд...
– Ничего страшного - отвечаю - Если это так важно, то для чужаков главой нашего посольства будет, к примеру, Вахаку.
Опять улыбки на лицах. Мой ручной "дикий гусь" даже заржал, представив себе верзилу в роли
– Я сказал: "К примеру" - поясняю, стараясь согнать улыбку и придать лицу официальное выражение - Если серьёзно, то подберём кого-нибудь из мархонских "сильных мужей" или их родственников, кто ведёт дела с заморскими торговцами и знает вохейский язык. Но я всё равно должен быть в посольстве. Пусть и под видом простого регоя.
– Тогда другое дело - соглашается Шонек.
– И случись что, тебя будет проще выручить под видом простого воина - говорит Тагор.
– Какое это имеет значение, когда мы будем во власти хозяев?
– отмахиваюсь от слов экс-наёмника.
– Да я не про вохейцев. Мало ли что в пути случится - тузтец усмехнулся - Попадёмся пиратам, например.
Это вохейское слово, означающее тех самых "нехороших людей", промышляющих разбоем на морских торговых путях Шщукабы, я уже знал. Равно как и десятка полтора других, обозначающих любителей отъёма чужого имущества, несанкционированного властями. Просто поразительная разработанность терминологии: есть свои названия для разбойников вообще, вне зависимости от места "работы", есть обозначения для сухопутных и морских, причём особые термины для действующих в глуши и в оживлённой местности, вблизи суши и вне видимости островов или материка. Имеются слова и для купцов, совмещающих разбой с торговлей, равно как сугубых профессионалов, а также крестьян, прибегающих к такому заработку время от времени. Ну и конечно нашлись прозвания и для воинов или стражей, которые пользуются для грабежа своим служебным положением. Ну и, разумеется, есть терминологическое различие для тех, кто промышляет в частном порядке и от лица того или иного государства. И ещё - совершенно разные слова для обозначения простолюдинов, вышедших на большую дорогу, и для их знатных коллег. Просвещая меня насчёт разновидностей разбойников, Тагор рассказал байку про некоего достойного мужа, решившего подправить пошатнувшиеся семейные финансы грабежом купцов, и попавшегося "на горячем". В этом рассказе потерпевшие, назвавшие аристократа-разбойника не тем словом, получили полагающие за оскорбление благородного пятьдесят палок по пяткам.
"Попадём мы в плен к пиратам" - продолжил меж тем Тагор - "Ты, Сонаваралингатаки самый ценный из нас. И тебя нужно будет освободить быстрее всех, чтобы тут на Пеу не начали вновь власть делить. За простого воина выкупа и в пару золотых достаточно. А за Уста, Глаза и Десницу правительницы потребуют сотню или две".
Я несколько удивлённо посмотрел на бывшего "дикого гуся".
– Думаю, не стоит начинать обсуждение посольства с опасностей пути - наконец-то выдавливаю из себя - Духи всё слышат и могут пошутить над слишком предусмотрительными.
Глава одиннадцатая
В которой герой собирается в дальнюю дорогу.
Купцы наконец-то ушли. С немалым облегчением я выбрался вслед за ними из "заморского дома" и пошёл, топая задубевшими за многие годы пятками прямо по лужам, к столовой. Повариха, дородная тётка, увидев Сонаваралингу-таки, привычно плюхнула в глубокую глиняную миску обычный мой ужин: птичью похлёбку с кусочками корнеплодов и каких-то бобовых.