Я видела детство и юность XX века
Шрифт:
Фрадкин: «Когда я допрашивал нашего атташе в Лондоне…» Разнообразные у меня знакомые! Хорошо бы знать, кто стукач.
Мне повестка дежурить, лифтерша тут же предложила: «За 15 р. подежурю».
Вчера слухи: крупный американский десант в Северной Африке. Были Таня Литвинова и Слоним [139] .
Англичане и американцы во Французской Африке. Вся Франция взята немцами.
139
Илья Слоним — скульптор, муж Тани Литвиновой. После войны мы с Ильей бывали в его мастерской на Масловке. Он слепил бюст Ильи. Слоним с художником Альтманом — авторы памятника Илье на Новодевичьем кладбище.
За этот период: Дарлан [140] сдался американцам. Во Франции цирк: Петен [141] старается вместе с немцами. Ко мне переехали Савичи.
В Лаврушинском Габор [142] на 9 этаже без лифта, без отопления, воды, электричества. А внизу все квартиры свободны, но ему не дают. На улице потеплело, но лежит снег. Живу без радио и газет. Заключила договор: медработники на войне. Теперь хлопоты, чтобы наконец уехать на фронт. Сегодня: закончить для кино, Волина для «Информбюро», закончить книгу дневников, выкупать Уголька. Была у наших, папа сказал: «Если бы не было партизан, была бы нормальная война». Разве «нормальные войны» бывают?
140
Дарлан Франсуа (1881–1942) — адмирал, во время войны командовал французским военным флотом в Северной Африке.(Прим. ред.).
141
Петен Филипп (1856–1951) — французский маршал. После поражения Франции руководил правительством Виши, сотрудничавшим с немцами. После освобождения Франции был заключен в крепость на о. Йе. (Прим. ред.).
142
Габор Андор (1884–1953) — венгерский драматург, поэт, сатирик.(Прим. ред.).
Вчера в госпитале: военфельдшер-женщина, у которой расстреляли сына семи лет, — еврей. Гардеробщица удочерила девочку-сироту: все ее родные погибли во время бомбежки.
Дарлан «временно» признал американцев.
У Тани В. свои горести.
Вчера вечером поразительное сообщение о разгроме немцев под Сталинградом. Всеобщее ликование. Беспрерывно звонят по телефону. У меня сидела соседка по дому — ее это не интересует! А Тонина мать: «Ты меня извини, но я помолилась». Аля дежурила в школе. У меня сидели Нина и Тоня — выпили. Была в военкомате, объявили, что Боря отчислен из Действующей армии.
Наташа считает, что Роммель [143] американец. Умирает Джонька [144] от уремии.
Боря, даю тебе слово не опускаться. С сегодняшнего дня.
Наше наступление на Сталинградском направлении замедлилось, но немцы там окружены. Это факт. 60 тысяч пленных. Я в хлопотах в связи с отъездом на фронт.
Теперь ежедневно «последний час». Прибавилось на Центральном фронте. Мне надоели визитеры. Главные — Таня и Тема.
143
Меня поразило, что сестра не слышала о нашем злейшем враге — немецком маршале Роммеле.
144
Такса Сорокиных. Во время очередной тревоги Наташа, как всегда, взяла Джоньку с собой в убежище. В ту ночь одна бомба попала в их дом в Проточном переулке, убежище засыпало, и кто как мог разрывал руками себе выход. Наташа копала, зажав Джоньку под мышкой, он видимо, тогда и простудился. В ту ночь, когда я поднялась после отбоя на свой девятый этаж, я увидела, что в стороне Смоленской площади все полыхает. Телефон Сорокиных не отвечал, и я побежала. На Арбате горел Вахтанговский театр. Проточный был оцеплен. Горел дом, где жили наши. Мне посоветовали подняться к церкви. «Там сидят те погорельцы, которые выбрались из убежища». Я догадалась позвонить Любе. «Сорокины только что вошли. И даже Джонька с ними».
Была в ПУРе [145] . Как будто скоро будет пропуск. Хорошо, что уезжаю, мне невыносимо.
Андроников [146]
Все еще не уехала. Провела целый день в грандиозном госпитале в Лефортове: ждала начальника Сануправления Западного фронта и прозевала его!
145
Политическое управление Вооруженных сил СССР.
146
Видимо, во время войны я с ним дружила. Он был известен как талантливый исследователь Лермонтова.
147
У него была красивая жена, но писателем он не считался, хотя его роман «Одиночество» сделал ему имя. В основном о нем говорили как о человеке, любящем барахло.
Вчера Аля орала на Аннушку — та сожгла Савины кальсоны, плюс мама плюс Бальтерманц. Он опять попал в неприятную историю — снял прошлогоднего фрица. Ортенберг [148] требует для него штрафного батальона. Ночью вызвали Бальтерманца в ПУР. Теперь он сидит дома в полной темноте — у них не горит свет — и ждет своей судьбы. Илья занят статьями и стихами.
Иду завтра к Андроникову. У него к желчному пузырю прибавились почки. Алигер уехала на фронт. Французские летчики в Иванове, там же наши летчики. Французы едят кислую капусту и огромные «корнишоны» [149] . Веселые ребята.
148
Ортенберг Давид Иосифович (р. 1904) — во время войны главный редактор газеты «Красная звезда».(Прим. ред.).
149
«Французы едят кислую капусту и огромные „корнишоны“» — т. е. соленые огурцы. Оба блюда не приняты во Франции.(Прим. ред.).
Завтра с утра еду валерьянить Бальтерманца. Новое занятие.
Была у Андронникова. Госпиталь для избранных. У нас могут жить только избранные.
Вы знаете, что такое, когда человек устал мучиться? А я знаю. Я устала. Илья сегодня: «Что ты так хандришь?»
Боже мой, где узнать?
Новое наше наступление. Взяты Кантемировка, Богучар и т. д.
Еду 26–27 с Альтманом.
Снился всю ночь ты.
Идет мокрый снег. В Москве говорят о встрече Нового года. Шьют платья.
Сава в Туле у литовцев. Взял банки для меда. Наших выселяют из гостиницы.
Вчера наше новое наступление в районе Нальчика. Как будто. 27-го уезжаю. Была в поликлинике. Старый еврей-врач держал меня долго голой в ледяном кабинете и обсуждал наступление в Африке.
Илья в Иванове у французских летчиков. Завтра 9 лет нашего брака. Сегодня день рождения Беллы. Все это констатация.
Вчера выпила кофе за твое здоровье. За то, что ты тоже думал обо мне. Завтра еду.
Ехали на грузовике. В Кунцево заехали к семье шофера. Хозяйка угостила супом и пшенной кашей. Конец пути проделали на санях ТПС, не хватило бензина. По дороге девушки из КП [150] , мы их подвезли. Большой плакат: «Разгромим врага в 1942 году». Ехала под тентом, разрушений не видела.
150
КП — командный пункт.(Прим. ред.).
В редакции «Уничтожим врага» вспоминали: «Сперва двигались к Москве, потом от нее, а теперь топчемся на месте». Деревня, где редакция, почти не пострадала, жителей нет. Вокруг леса, ели, покрытые снегом, по дороге от шоссе пулеметы на санях, белые грузовики. Поражает тишина. Вечером слушали музыку по радио, ужинали все вместе, делились редакционными новостями. Полная демократия. С утра кто-то затопил печку, я согрелась и заснула. Политинформация, как у нас полагается. Волнения, связанные с новогодним номером газеты. Редактор ездил в Политуправление армии докладывать о поездке в Москву.