Я выбираю счастье
Шрифт:
– Леночка? Это ты?
Ему ответил теплый женский голос:
– Нет, Антоша, это не Леночка. Это ваша бабушка.
– Какая бабушка? У нас нет бабушки, - не поверил Антон, а сам мечтал - пусть это будет бабушка, пусть незнакомая, но все же родная, она звонит, чтобы забрать его к себе. .
– Я бабушка Леночки, - пояснил женский голос.
– Я беспокоюсь о тебе.
– Вы мама тети Олеси?
– спросил Антон.
И Бела Андреевна соврала:
– Да, я Олесина мама. Мы только сегодня узнали, что случилось. Леночку мы сразу забрали к себе. А про тебя мы не знали. Антоша, дедушка Тарас и дедушка Дима с Олесей поехали за тобой. Леночка очень скучает без тебя, плачем. Мы тоже хотим, чтобы и ты жил с нами. Ты согласишься жить
И Антон опять заплакал. Слезы лились и лились. Он даже не мог говорить. Далекая незнакомая бабушка все понимала.
– Ты не плачь, мой мальчик, - ласково говорила Бела Андреевна, которая сразу догадалась, что парнишка плачет.
– Завтра Олеся и оба дедушки будут в вашем городе. Сразу заберут тебя, и к нам. Я и Леночка очень ждем тебя. Все будет хорошо, мой мальчик.
Антон почувствовал доверие к незнакомой далекой бабушке, к ее ласковому голосу. Он успокоился после разговора, съел холодную картошку, лег спать. Впервые после смерти родителей он видел радостные цветные сны: Леночка в блестящем платье кружилась по комнате, танцевала, а они все смотрели и радовались. Проснулся парнишка поздно. Выглянул в окошко. К дому подходили знакомые женщины из опеки. Мальчишка понял: за ним. Нет! Больше он не пойдет в интернат! Ни за что! Антон торопливо выскочил из квартиры и убежал на чердак, их квартира была на последнем, четвертом этаже. Сидел тихо у открытого люка, прислушивался к происходящему и дрожал, боялся, что опять окажется в приюте. Женщины что-то все ходили, привели тетю Люсю и переговорили с ней, затем пришел мужчина, он стал менять замок в двери. Вдруг раздался шум, кто-то ругался с женщинами из опеки. Андрей спрятался подальше от люка, но все равно слышал, как какой-то мужчина громовым голосом кричал:
– Что удумали? Замок сменить! Пусть мальчишка на улицу идет, на вокзале живет. Может, в преступники подастся, может, убьют. А что? Хорошо вам! Нет человека, нет проблемы... Забот меньше...
Но вскоре все утихло. С чердака парнишка видел, как ушли недовольные женщины из опеки. Выглянул вниз. Никого нет, дверь домой закрыта. Он стал тихо спускаться. На чердаке было прохладно, а Антон убежал без одежды. Хотелось есть. Последний раз он поел вчера поздно вечером. А сейчас уже обед. Антон решил пойти в квартиру, там, в морозилке, может быть, есть еще пельмени. Он их сварит и пойдет опять на чердак, там будет ждать Олесю и незнакомого дедушку. Когда парнишка открыл в родительскую квартиру тайком дверь, которая оказалась к тому же незапертой, и осторожно пробирался в кухню, то неожиданно перед ним предстал настоящий генерал, не очень высокий, но широкий, плотный, с решительным взглядом, в кресле сидела уставшая Олеська. Мальчик растерялся. Но другой высокий седой мужчина, которого Антон не заметил, подошел откуда-то сзади и сказал:
– Ну, здравствуй, Антоша. Мы приехали за тобой. Я Леночкин дедушка.
Антон не выдержал и опять заплакал. Парнишка подумал, что генерал скажет, что мужчины не плачут, а тот отвернулся к окну и сердито сопел, рассматривая улицу, другой же дедушка же сказал:
– Надо, надо иногда и поплакать.
Заревела и Олеська, словно послушавшись его.
Олеська в этот же день, подтвердив, что Дмитрий Иванович её отец, а следовательно и дед, укатила назад. Оба деда быстро написали нужные заявления, забрали парнишку, кстати, органы опеки с радостью отдали Антона родственникам, и на другой день деды планировали тоже двинуть в обратный путь. Хотелось приближающийся Новый год встретить в семье.
Антон собирал свои вещи. Предстоящие перемены немного пугали парнишку. Но все же лучше быть с Леночкой, с её дедушкой, умирающий Сережа говорил, что мать Леночки хорошая, и отец, дедушка Леночки, тоже хороший. Антону хотелось верить, что его дальнейшая жизнь сложится хорошо. Подросток за эти недели, что не стало родителей, брата, бабушки, стал намного взрослей. И сейчас ему было трудно, словно он снова прощался с мамой, папой, после бабушкой и Сережей. Но Антон
– Знаешь, сынок, - он так стал называть парнишку, - ты лучше скинь со своего компьютера, все что надо. У нас есть в домке два ноутбука, причем бабушка Белочка своим и не пользуется. Заберешь его себе. А вот фотографии собери все. Это память о твоей семье. Родителей нельзя забывать. А компьютер отдай кому-нибудь. Что ему тут стоять без дела?
Антон так и поступил. Собрал свою одежду, все, что мог, скинул с компьютера на диски и флешки, позвал тетю Люсю и ее сына Федьку, сказал им взять компьютер. Тетя Люся смутилась, заговорила, что нет денег.
– Теть Люсь, а вы так возьмите, без денег, - тихо сказал парнишка.
– Вы нас сколько раз кормили, когда мамы не стало.
– Да я разве ж за деньги делала это?
– окончательно растерялась соседка.
Десятилетний Федька стоял и не верил своему счастью, мать даже и не обещала в ближайшее время ничего подобного, но потом генерал скомандовал:
– Рядовой Федор! Взять компьютер!
Федька решился и потащил себе агрегат. Тетя Люся все благодарила и благодарила. А Антон осмотрел старенькую их квартиру и застыл возле любимого маминого цветка. Он даже названия не знал. Мама звала его деревцем. Листья у цветка напоминали азалию, ствол - миниатюрное дерево, и цвел он простыми розовыми соцветиями. Когда мамы не стало, Андрюша берег, поливал её цветок. Вон он какой пышный стал. Теперь засохнет. Надо попросить тетю Люсю взять его.
– Красивый цветок, - заметил генерал, наблюдая за Антоном.
– Мать растила?
– Да, - кивнул Антон.
– Давай возьмем. Бабушка Белочка любит цветы, - предложил родной дедушка, Тарас Петрович.
– А можно?
– обрадовался мальчик.
– Можно, - ответил Тарас Петрович.
– Только надо коробку для него найти. А то заморозим, пока в такси понесем.
В школе документы мальчика отказались отдать без подтверждения, что он будет принят в одну из школ Гр-ка. Ни просьбы Тараса Петровича, ни генеральские погоны Дмитрия Ивановича не помогали. Рассердившись, Авдеев набрал номер свого заместителя, куда-то позвонил и генерал. Через пятнадцать минут был получены факсы с подтверждением: первый, что Уткин Антон принят в школу номер 12 города Гр-ка, второй факс гласил: подросток принят в суворовское училище того же города. Директор потер лысину и не отдал документов.
– Ладно, без них обойдемся, - бросил Авдеев другу.
– Пришлют потом. Им же забот больше.
Уже когда садились в такси с вещами, в том числе и цветком, который упаковали в огромную коробку, Антон неожиданно рванулся из машины.
– Что случилось?
– спросил Тарас Петрович.
– Там Тишка, - парнишка опустил голову.
– Какой Тишка?
– не поняли взрослые.
– Это наш кот. Я думал он пропал после смерти мамы и папы. Его не было все это время. А теперь Тишка идет домой. А дома никого нет... И не будет...
– голос парнишки сорвался.
Около двери подъезда стоял тощий подранный черный кот с разорванным ухом и ждал, когда кто-нибудь откроет дверь. У парнишки на глаза навернулись слезы.
– Что скажешь, дед?
– спросил Дмитрий Иванович у друга.
– Жалко кота.
– Что скажу, - отозвался тот.
– Брать с собой надо животину. Иди, Антон, лови зверюгу.
Радостный парнишка побежал за котом. Тишка громко замяукал, увидев хозяина, пошел на руки, дал занести себя в машину. По пути заехали в зоомагазин, купили клетку для кота и запихнули его туда к полному кошачьему возмущению. Кот орал без перерыва минут двадцать...