Яд из бездны
Шрифт:
– Ладно приятель, - Некрасов жестом приказал замолчать.
– Поговорим позже.
Он вернулся на место и проверил страховочный трос. Через секунду дверь в кубрик открылась и со сковородой в руке, на палубу вышел Бугай. Лицо красное, в глазах нечеловеческая злоба. Покосившись на Бродягу, он взял со сковороды кусок мяса, бросил сковороду к ногам парня и, откусив кусок, подошёл к эхолоту.
– Кто закрыл дверь?
– зарычал он.
– Думаете, я дурак?
– Остынь, приятель, - невозмутимо, отозвался Некрасов. Поговорили немного о рыбалке, вот и всё.
Бугай мрачно дожевал мясо, нашёл себе место и уселся так, чтобы видеть обоих. Человек лишённый воображения, но обладающий огромной силой, он и не скрывал
На воде показались пузыри и через минуту вынырнул Суворов. Посиневшие от холода губы, блеск в глазах.
– Катер на дне, - проговорил он.
– Довольно крупная посудина, но корпус разрушен. Так что придётся повозиться.
Некрасов помог сержанту влезть на палубу и дал ему шерстяное одеяло.
– Вероятно немецкий транспорт перевозил боеприпасы, всё дно вокруг усеяно снарядами, - добавил он.
– Видимость плохая, но через пробоину можно попасть внутрь. Есть, правда, один минус. Я никогда не работал с минами, одна из них прямо в корабле.
2
Вечером начался шторм. Некоторое время они выжидали, надеясь, что ветер утихнет и волны станут меньше, но когда начался дождь, Бугай поднял якорь и, не говоря ни слова, направил катер к базе.
– Он прав, - заметил Некрасов, греясь у печки.
– В такую погоду нырять слишком рискованно.
Катер носом зарывался в волну и, переваливаясь с борта на борт, с трудом справлялся с качкой.
– Когда-то меня считали неплохим пловцом, - вспомнил Некрасов.
– Однажды моё подразделение целый месяц возилось с советским транспортником. Он семьдесят лет лежал на дне в акватории порта, никто о нём не знал, а после шторма не берег выбросило десяток снарядов.
– Представляю, - усмехнулся Суворов.
– Но это было в прошлой жизни.
– Даже не верится, - Некрасов задумчиво почесал подбородок, посмотрел на разбитый иллюминатор.
– Что-нибудь там видел?
– Немец лежит на пятиметровой глубине. Нос задран, часть груза разбросана в радиусе ста метров. Но внутри лежат какие-то ящики. Некоторые сделаны из металла. Жаль не смог забраться внутрь, ржавая балда помешала.
– Странно, что не рванула за столько лет, - скривился Некрасов.
– Не люблю морские мины, никогда не знаешь какой принцип действия. Одни срабатывают на определённой глубине, у других контактный детонатор.
– Поэтому я и хочу, чтобы завтра туда спустился ты.
Некрасов равнодушно пожал плечами и потянулся за чайником.
– Почему бы и нет?
– он налил в кружку кипяток и бросил по кусочку сахара из личных запасов.
– Это Бугай жлоб каких поискать. Пока он в рубке, давай пороемся в его закромах!
3
Некрасов посмотрел на Бродягу, но тот отвёл глаза в сторону и поплёлся к сараю. Под глазом у парня красовался свежий синяк. И выглядел он так, словно его только что избили. Останавливать его, Некрасов не стал.
"Надо поговорить с Суворовым", - подумал он.
За высоким забором по-прежнему бесновались упыри. Дождь только усилил их голод, и они в ярости раскачивали столбы. Некрасов увидел Гарпуна, который тащил ведро, и с изумлением проводил его взглядом.
– Дохляков кормит!
– рассмеялся Бугай.
– Ему нравится, когда просят.
– Кому только в голову такое пришло?
– процедил Суворов.
– Вы все чокнутые.
– Это верно, - подбоченился Бугай.
– Нормальные здесь не выживут.
4
В железной печурке тихо потрескивали поленья. Пахло смолистой сосной и дымком. Для людей Суворова, Гарпун выделил огромное помещение, которое больше напоминало казарму, чем
Швед дремал, бормоча что-то под нос. Грачёва сидела за столом и, слушая музыку, чистила автомат.
Суворов поправил тряпку, закрывавшую контейнер с человеческой головой, подошёл к печке и подбросил несколько поленьев в топку.
– Ты говорил о какой-то истории, которая случилась год назад, - напомнил он.
– Не хочешь, поделиться?
Некрасов разлепил веки и, прогоняя благодатную дрёму, потянулся так, что затрещали суставы.
– Рассказывать особо нечего, - произнёс он.
– Думаю, о подобных вещах ты наслышан без моих историй.
– И всё же!
Некрасов повернулся на бок и, собираясь с мыслями, приподнялся на локте.
– У меня был хороший товарищ. Костя Шереметьев!
– Некрасов выпрямился и усевшись, на край койки, свесил ноги.
– Ещё до "катастрофы", он служил в моём подразделении водителем. Потом нас перебросили в "Треугольник". Вместе пережили "вторжение". Вместе занимались восстановлением крепости, когда стало понятно, что заражение планеты неизбежно. Но год назад он погиб. Он связывал меня с прошлым и, наверное, был больше чем подчинённый. Как брат.
Некрасов поднялся на ноги и подошёл к заколоченному окну. Сквозь щели между досками порывами пробивался ветер.
– Адмирал постарался сохранить военную организацию убежища, и нам пришлось заниматься сбором ресурсов. Всё что можно было использовать в хозяйстве, мы тащили в "Треугольник". Ценнее всего было продовольствие, медикаменты и горючее.
Некрасов многозначительно покачал головой и, вспоминая прошлое, напрягся.
– Чего мы только не пережили, - произнёс он.
– Из наиболее подготовленных бойцов, Адмирал сколотил штурмовые отряды, и мы начали громить бандюков. Вламывались на своих БМП в город, зачищали районы от всякой сволочи. Вначале упырей было немного. Люди прятались в собственных квартирах, собирались на станциях метро, в больших зданиях. Поэтому зараза расползалась медленно. Но если в убежище появлялся заражённый, рано или поздно, всё убежище вымирало. Через год улицы городов заполонили отупевшие голодные каннибалы. Когда появились зомби, исчезли бандиты. Зачищать стало нечего, и мы переключились на сохранения собственной жизни. Требуется много топлива, чтобы обогреть тысячу человек. Поэтому мы частенько наведывались в порт. Там до сих пор стоит турецкий танкер с нефтью. У нас была пара бензовозов, и мы заполняли их до краёв, чтобы увезти побольше. Один из таких бензовозов водил Костян. Мы всегда действовали по отработанной схеме. Быстро накачать бочки и смотаться, пока не появились жмуры. Но однажды схема не сработала. Мы наехали на какую-то железку и распороли колесо. В сопровождении бензовоза, обычно человек пять. Мы заняли круговую оборону, и Костян бросился менять колесо. Сам знаешь, когда нужно быстро, быстро не получается. Он провозился с колесом полчаса, а потом появились твари. Десятки, может быть сотни тварей. Не знаю, откуда их столько взялось, но они полезли из всех щелей. Когда вокруг тебя рычащая толпа каннибалов, и вырваться почти невозможно, ты просто тупеешь от ужаса. То же самое произошло с моими бойцами. Они лупили, куда попало, а когда закончились боеприпасы, стали лёгкой добычей. Мы с Костяном залезли на бочку, затаились как крысы в надежде, что жмуры уйдут. Просидели до утра, а когда рассвело, увидели, что жмуров стало ещё больше. Они знали, что мы на бочке и уходить не собирались. В магазине автомата оставалось несколько патронов, ерунда против такой массы зверья. Но подыхать жуткой смертью не хотелось, и тогда мы попытались прорваться. Надо было только перепрыгнуть через головы упырей. Мы сняли с себя куртки и швырнули их в толпу. Как не глупо, но это сработало. Зомби затеяли возню и с одной стороны, толпа рассеялась. Туда мы и прыгнули. А потом бежали так, как будто за нами мчались черти.