Яфет
Шрифт:
Перед ними через серую, сияющую в лучах заката гряду камней медленно и неуклюже перелез огромный человек в звериной шкуре.
Встав на ноги, он распрямился, на плечи шириной с городские ворота хлынул водопад спутанных грязных волос. Ростом он раза в полтора выше Яфета.
– Разрази меня гром! – вырвалось у Громострела изумленное.
Он рассмотрел массивные надбровные дуги, что выпирают на чуть приплюснутом, заросшем шерстью лице, острые скулы. Поправил на голове шлем.
Дубина, которую великан с легкостью держит, выглядит
Исполин смотрит с нечеловеческой злобой. От его шагов земля тяжело вздрагивает. За спиной слышен грохочущий рокот волн, словно там рушатся целые горы, а гигантские обломки с оглушительным треском разбиваются вдребезги.
Порыв ветра донес мощный запах воды, от вони немытого тела велета у Громострела едва не заслезились глаза.
Завидев трех всадников, гигант вперил в них тяжелый взор и глухо прорычал:
– Нечисть! Слуги Ящера! Явились на свою погибель!
– Кого это он назвал нечистью? – хмуро спросил Соколиный Клюв, играя огромным кистенем, точно простой палкой.
– Тебя, конечно, – пояснил Громострел с охотой.
– Да тихо вы! – гаркнул Яфет, не сводя с велета напряженного взгляда.
Гигант в звериной шкуре вскинул дубину, с ревом бросился на них.
Они едва успели подать коней в стороны.
Несмотря на огромные размеры, велет двигается четко и быстро. От его рева содрогнулся воздух. Краем глаза Яфет заметил рядом огромное темное пятно, быстро пригнулся и ударил Аркунара пятками в бока.
Громадная дубина с грохотом ударила в землю, где тцар был мгновение назад. Велет разозлено взревел. Дубина взлетела в воздух в его длинных и толстых, как бревна, руках. Он снова бросился на Яфета.
Ощутив волну ярости, Яфет погнал коня прямо на него, но в последний момент резко ушел в сторону. Его меч достал исполина в локоть. Остро заточенное лезвие пропороло толстую шкуру, пробило кожу. Там алеет кровь, срывается крупными каплями.
С той стороны каменной гряды раздается заглушающий все другие звуки рев моря. Тцар на миг бросил туда взгляд, отвлекся, завороженный зрелищем. Там с высоты на берег падают огромные серые волны, грохот стоит такой, что кажется, будто это не волны шумят, а бушует гроза.
Удар был внезапным и настолько быстрым, что он не успел среагировать. Великанская дубина неслась прямо на Яфета, но, к счастью, конь успел отнести его в сторону.
В тот же миг случилось сразу две вещи. На тцара налетело что-то большое и грузное, раздалось истошное ржание, и его выкинуло из седла. От удара о землю перед глазами вспыхнули яркие огни.
Одновременно послышался свист от рассекаемого цепью воздуха. Велет содрогнулся от ударившего в висок каменного шара размером с конскую голову.
Гигант качнулся. Медленно опустив дубину,
Глаза исполина налились кровью, алый ручеек стекает по виску. У обычного человека от такого удара уже разлетелись бы мозги во все стороны.
От ярости он глухо взревел. Не заметил, как подбежавший Громострел замахнулся, с размаху вонзил топор ему чуть ниже пупка. Широкое лезвие с чавканьем погрузилось едва ли не целиком. Старший воевода дернул, чтобы вытащить, но лезвие сидит намертво. У велета вырвался стон, уродливое лицо с тяжелыми надбровными дугами перекосилось от боли.
Громострел едва успел спешиться, увернулся от массивного кулака. Конь испуганно заржал, рванул в сторону.
Цепь вновь со свистом рассекла воздух, и на сей раз кистень ударил с такой силой, что череп гиганта хрустнул, как яичная скорлупа.
Велет тяжело рухнул на острые камни. Грузное тело медленно сползло на землю. За ним протянулась широкая красная полоса. Кровь растекается по траве, смешиваясь с растоптанными в кашу огромными розовыми лепестками.
Тело исполина застыло, словно он сам стал частью этой каменной гряды, за которой ревет ненасытное море.
Торчащее из живота велета лезвие топора поблескивает на солнце, на украшенном письмена металле кровь смешалась с таким же по оттенку светом заката. Эти грубоватые древние резы никто не в состоянии прочесть – ни Громострел, он вовсе неграмотный, ни обученный читать книги волхв.
Громострел быстро поднялся на ноги, оглядел себя – руки и ноги, кожаный панцирь перемазан розовой грязью. Он сплюнул, затем расхохотался. На его свист прискакал конь, радостно заржал, приветствуя оставшегося вживых хозяина.
Подошел Яфет, ведя Аркунара под уздцы. Кольчуга, сделанная из множества костяных чешуек ящера, которого когда-то самолично убил, тоже испачкана грязью из растоптанных лепестков.
– Ну и видок у тебя! – хохотнул Громострел. – Как в хлеву извалялся. А разит розами, как…о боги, сейчас бы дерьма нюхнуть!
Ему пришлось повысить голос, чтобы перекричатье заглушающий собой все рев прибоя с той стороны каменной гряды.
Яфет поморщился, запах и правда настолько приторный, что если бы не дующий с моря ветер, было бы вообще невмоготу.
– На себя посмотри, – укорил Соколиный Клюв.
Яфет переводит взгляд с волхва на воеводу, лицо хмурое, казалось, он чего-то не понимает и усердно старается решить эту непростую задачу.
– Куда вы пропали? – спросил, наконец. – Я сражался с этим великаном один, а вас как ветром сдуло! Зато потом набросились сразу оба. Что еще за шутки?
По лицу молодого тцара видно, что подозревает какую-то подлость, но просто пока не может понять, в чем дело. Он возвышается над обоими спутниками, как осадная башня, ветер треплет черные волосы, голубые глаза горят так пронзительно, словно там внутри сияет само небо.