Ягодка
Шрифт:
Торгово-развлекательный центр «Воробей», принадлежавший ООО «Воробей», находился в транспортной доступности от станций метро и автобусной и трамвайной остановок, обеспечивающих приток посетителей. Здание с семидесяти пятью квадратных метров торговой площади, тремя этажами, тремя лифтами, эскалаторами, четырьмя выходами и подземной парковкой на пятьсот мест и ста наземными, кинотеатром, банкоматом, кафе, игровой комнатой матери и ребенка, ресторанами, фитнес-центром, супермаркетом, складскими помещениями, автомойкой, фуд-кортом, салоном красоты, семнадцатью
Два года как, тетка, Авдотья Михайловна, и ее сын Шереметев Анатолий Борисович завидовали. Втихомолку шептались о краже Романом Торгового-развлекательного центра «Воробей». Родители Шереметевы разводили руками: в их Романе проснулась предпринимательская жилка. Предок Романа, Николай Петрович Шереметев был богатейшим представителем аристократического рода Шереметевых. В апартаментах Бориса Петровича существовала доля Александра Петровича – этот довод был весок и неукоснителен. Авдотья Михайловна и ее сын не участвовали в затее по собственному разумению. Анатолий Борисович не болел, работал адвокатом, и по мнению Александра Петровича и его жены Марии Федоровны в помощи не нуждался.
Договор аренды земли под Торгово-развлекательным центром Роман перезаключил на новый срок для себя.
Дома тетя Даша управлялась по хозяйству с новой прической каштановых волос до плеч. По полу ездил робот-пылесос, а домработница готовила ему ужин.
– Какое счастье, Роман Александрович! Мне Михаил Александрович сказал, вас прооперировали и вылечили!
– Надо следить дабы опухоль не повторилась, тетя Даша. Лекарства прописали и лечебную зарядку. Над передвижением придется поработать, – Домработница, с момента его болезни, в отличие от Лизы, искренне за него переживала.
– Вы молодец, Роман Александрович. Не сдались и победили. Я знала, что выздоровеете!
– Тетя Даша, вы на этой неделе будете обыкновенно, во вторник и субботу?
– Да, без изменений.
– Двадцать девятого апреля, в субботу я уезжаю в Санкт-Петербург. Гранд Экспресс уходит в девять вечера. В понедельник четырнадцатого мая буду назад, но следующие два месяца поживу в отеле. Поподробнее скажу позже.
– Принято, Роман Александрович.
– Не знаете где Лиза?
– Елизавета Николаевна упорхнула на работу два часа назад. Я вам ужин готовлю: гречку с гуляшом.
– Завтра придет. Спасибо тетя Даша.
Роман поужинал в одиночестве. Мише он сказал правду: сопереживающая Калинова ему нравилась, а эмпатии в отношениях с Прокофьей ему не хватило. Он давал ей защищенность, вдоволь денег на салоны и побрякушки, и хотел малейшего сочувствия. Да, она его не бросила. Да, ее отец его лечил. Он не хотел размышлять об итоге. Ему не понравилось отношение к нему, и он с ней расставался. Слава богу ему не отказали ноги. Если подумать, то Лиза сдавала квартиру на Ленинском проспекте. Он
На завтрак вторника ему доставили овсяную кашу с ягодами, круассаны с миндальным кремом, и кофе из кафе «Бриошь» и курс рецептурных лекарств. Лизе не нравилось готовить. Она пришла и легла спать. Разговор передвинулся на вечер. Пообедав, он поупражнялся с реабилитологом по скайпу. Под вечер проснулась Лиза. Они ужинали бифштексом с картофелем и маринованными огурцами.
– Привет, Рома.
– Привет, Лиза. Я хочу с тобой поговорить.
– Давай поедим для начала. Я рада, что тебя вылечили.
– Спасибо. Но меня не вылечили, а прооперировали. Я буду заниматься с реабилитологом, ходить на МРТ периодически.
– Поедим и закончишь.
– Мы расстаемся, Лиз. Я закончил. Детали обсудим, поужинав.
– Рома… Почему ты хочешь расстаться? Я мало тебе помогаю?
– Если бы мне была нужна сиделка, я бы ее нанял. Терзаемые болезнью люди никому не нравятся. Ты меня в больнице не повидала. Мы не спали, но мы прекратили и личное общение. Ни объятий, не поцелуев, минимум соприкосновений. Мне не понравились последние полгода моей жизни.
– Тебя прооперировали, и мы бы могли возобновить наши отношения как положено.
– Не хочу никого ни к чему принуждать. Себя в том числе. Твою дополнительную дебетовую карту к моему счету я заблокирую.
– Рома…
– Я жил с девушкой, которая меня стыдилась. Твоя квартира занята. Поэтому…
– Миша до сих пор не пригласил нас на свадьбу.
– Это бы все усложнило. Я еду один. Две недели я буду в Питере. На дворе двадцать четвертое апреля. За май и июнь твои жильцы съедут, а ты переедешь домой. Первого июля я приеду к себе домой.
– Рома, я не могла тебе помочь. Я боялась все усугубить.
– Ты встретишь того, кто поймет тебя больше.
Лиза ушла к себе.
В среду из дома он курировал и.о. управляющего Торгового центра «Воробей», менеджера по аренде помещений Крутицкого Андрея Вячеславовича. На его должности он работал еще при Борисе Петровиче, в принципе показал себя умным дельцом, и два года назад Роман принял решение о его должности временного исполняющего обязанности управляющего.
В четверг тетя Даша вечером принимала продукты. Лиза читала электронную книгу. Он покупал себе билет на сайте АО ТК «Гранд Сервис Экспресс».
– Тетя Даша…
– Слушаю, Роман Александрович.
– Я подумал тетя Даша. Я уезжаю двадцать девятого апреля, приезжаю четырнадцатого мая. С четырнадцатого мая до первого июля я живу не дома. Вы приходите как обычно: два раза в неделю. Елизавета Николаевна съезжает, тетя Даша.
– Совсем, Роман Александрович?
– Совсем, Тетя Даша.
– Мне помочь ей с вещами и заказать генеральную уборку?
– Да зачем же… – Лизе старания ее выгнать не приветствовала, помрачнела.