Яков. Воспоминания
Шрифт:
Он явно вознамерился уйти, дабы не мешать нашему тет-а-тет. Ну, нет. Я не собирался отпускать этот дар Богов:
— Нет-нет, подождите! Хорошо, что Вы пришли. Вы проводите Анну Викторовну домой.
Лучше он, чем я. К тому же, и о репутации девушки следует подумать. Если в Затонске даже юные девицы осведомлены о моем прошлом, не стоит компрометировать барышню появлением вечером на улице в обществе дуэлянта и дамского угодника.
— С превеликой радостью! — от пущего усердия Коробейников аж в струнку вытянулся.
Ох, как же
Знал бы я тогда, чем закончится для них это провожание, сам бы отвел, плюнув на репутацию и прочие резоны.
Она послушно встала, надела шляпку:
— Всего доброго.
— Всегда рад Вас видеть, Анна Викторовна.
И не солгал ведь. Видеть и вправду рад всегда. А вот в разговорах мне следует быть осторожнее. Да и вообще в общении. Пока мне не поступил еще один вызов на дуэль, от папеньки или дядюшки.
Но до чего же она все-таки светлое создание! Даже удивительно, как в нашем не самом устроенном и довольно мрачном мире мог вырасти такой чистый ангел.
С утра пораньше, по дороге в управление я решил заглянуть в ломбард к Молчалину. Ни за чем конкретным. Так, побеседовать. А ну как вчерашняя их ссора с Прохоровым даст свои плоды?
Молчалин уже был за прилавком и беседовал с клиенткой. При виде меня разговор быстро свернул, прогнулся угодливо:
— Яков Платоныч! Чем могу служить? Заложить чего пришли? Или присматриваете?
— Да нет, — поддержал я нейтральный тон. — Мимо проходил, решил полюбопытствовать.
— Ну, любопытствовать — это ваша работа! — продолжал демонстрировать радушие Молчалин.
Его наигранная слащавость мне надоела:
— О чем же Вы спорили вчера с господином Прохоровым в доме Курехина?
— Помилуйте, какой спор? Мы же там вместе были!
— Да перестаньте! Я собственными глазами видел, как уже после этого вы друг на друга с кулаками кидались.
Слащавость покинула Молчалина напрочь:
— Это по нашим делам торговым. Бывает-с.
Забавляли меня эти отсылки к «торговым делам». Упоминал их Молчалин каждый раз таким тоном, будто о тайне военной говорил, которая меня не касается, и знать которую я права не имею. Ошибаетесь, господин Молчалин. Если заинтересуют меня ваши торговые тайны, вы мне их выложите тут же. Только вот интуиция мне подсказывает, что они тут вовсе ни при чем:
— Что-то Вы скрываете от меня, господин Молчалин.
Он подобрался весь, стал переставлять вещи на прилавке, изображая занятость:
— Не понимаю вас.
Ишь, как нервничает. Аж руки дрожат. Пожалуй, он послабее Прохорова будет. И если еще надавить, может, что и расскажет.
— Ваш друг, Курехин, повесился. Его дочь убита. И что-то мне подсказывает, что это не последнее несчастье.
Молчалин отвел глаза и расстроено развел
— На все воля Божья.
Знает, точно знает. Почему же молчит? Его запирательство меня раздражило настолько, что я позволил себе повысить тон:
— Да очнитесь Вы! Что с вами случилось? Трое друзей, трое компаньонов. Всю жизнь вместе. А здесь — один повесился, а двое других готовы задушить друг друга?
Тут в разговор вмешалась барышня-клиентка, о которой я вовсе позабыл:
— А что, неужто Вы Катьку Прохорову в тюрьму упечете?
Спасибо, барышня, вовремя реплику подбросили. Вот и еще один рычаг давления на Молчалина образовался:
— Ну, почему же только Катю? Соня Молчалина тоже под подозрением. Вы же понимаете это, Захар Петрович? — обратился я к Молчалину.
Молчалин, вовсе бледный уже, начал истово креститься на образа:
— Господи, спаси и сохрани, убереги душу невинную!
Надо же, набожный какой у нас ростовщик-то!
— Да не с Господом, со мной Вам нужно разговаривать.
— Не богохульствуйте! — возмутился Молчалин.
— Я хотел сказать, что только я смогу Вам помочь.
И оставив Молчалина в расстроенных чувствах, я удалился. Теперь ему надо дать время подумать. Возможно, одумается и все расскажет. Что же за тайна у них такая, что даже убийство девочки и угроза собственной дочери не заставила его открыться? И ведь напуган он, дальше некуда, я же вижу! И не только мной, еще чем-то! А ну как новые жертвы будут? Что за люди! Неужели их тайны могут быть дороже жизни ребенка?!
И я отправился в управление. Может быть, хоть там появились какие-нибудь новости, могущие пролить свет на эту загадку.
В управлении меня ожидали такие новости, что я едва удержался, чтобы не убить Коробейникова. Послал, называется, помощника, проводить барышню, дабы оградить от неприятностей! В результате эта парочка полезла ночью в заброшенный дом, где произошло убийство. Там на них напал какой-то человек, которого Антон Андреевич еще и упустил потом. Да к тому же выяснилось, что этот человек зачем-то выяснял у местного дворника, где живет Анна Викторовна. И Коробейников в попытке проявить бдительность еще и переполошил среди ночи все семейство Мироновых. Впрочем, последнее, возможно, и не так плохо. Возможно, Виктор Иванович встревожится и станет лучше за дочерью смотреть, а то ее ночные прогулки Бог знает, чем могут закончиться.
Читать нотации Антону Андреевичу я не стал. Бесполезно. И так понятно, что инициатива в ночном посещении места убийства принадлежала Анне Викторовне. А он ни в чем отказать ей не может, ко льву в пасть полезет по ее желанию, не то что в заброшенный дом. Ладно, надеюсь, барышня Миронова испугалась достаточно сильно, и это хоть на время отбило у нее страсть к авантюрным приключениям. А мы пока допросим дворника, который явно замешан в этой истории. Хоть какой-то бонус с ночных приключений.