Ямато-моногатари
Шрифт:
А женщина в ответ:
Кома-ни косо Макасэтарикэрэ Хаканаку мо Кокоро-но куру то Омохикэру кана Значит, это конь Привез тебя сюда. О, пустая мысль! А я-то подумала, Что привело тебя сердце [151] .150
Стихотворение
151
Танка помещена в Госюсю, 13; третья строка: аянакумо.
57
Наместник страны Оми Тайра-но Накаки [152] очень любил и лелеял свою дочь, но вот родитель скончался, и она, изведав многое, поселилась в чужой стране, в безлюдном месте.
Пожалев ее, Канэмори сложил и послал:
Вотикоти-но Хито мэ марэнару Ямадзато-ни Ивэ исэму то ва Омохики я кими Наверно, не думала ты, Что будешь жить в доме В горной деревушке, Куда редко Люди заходят [153] —152
Тайра-но Накаки (?—930) — наместником Оми был, видимо, в 915— 922 гг. О дочери ничего не известно.
153
Стихотворение включено в Госэнсю, 16, где обозначено как посланное кавалером, встретившим в провинции даму, с которой он некогда служил в одном дворце. Приводится также ответ женщины.
так он сложил и послал, и она, прочитав, даже ответа не написала, а все только рыдала горько. А она тоже слагала танка очень искусно.
58
Тот же Канэмори жил в Мити-но куни, а третий сын Канъин [154] жил в месте под названием Куродзука, и вот Канэмори послал его дочери:
Митиноку-но Адати-но хара-но Куродзука-ни Они коморэри-то Кику ва макото ка Прослышал я, что в Митиноку, На равнине Адати, В Куродзука, Духи скрываются — Правда ли это? [155] —154
Канъин — сын императора Сэйва, принц Садамото (884—909).
155
В стихотворении девушки, дочери третьего сына Канъин, шутливо сравниваются с демонами. Подобное сравнение есть в Исэ-моногатари, 60. Танка помещена в Сюисю, 9, с предисловием: «Услышав, что в Мити-но куни уезда Натори, в Куродзука, у Канэскэ есть много дочерей, Канэмори…»
Так сложил.
И вот однажды говорит Канэмори: «Хочу я в жены ту девушку», а родитель на это: «Она еще очень молода, придет ее пора, тогда…» Скоро Канэмори надо было ехать в столицу, и он послал вместе с веткой дерева ямабуки:
Ханадзакари Суги мо я суру то Кавадзу наку Идэ-но ямабуки Усиромэтаси мо Как бы не отошел Пышный расцвет цветов. И вот вздыхаю, тревожусь За ямабуки у колодца, В котором поют лягушки [156] —156
Танка содержит омонимы: идэ — «колодец» и Идэ — название местности, славящейся красивыми деревьями ямабуки и пением лягушек. Поэт выражает опасение, что красота девушки со временем увянет, а ему приходится ее покинуть. Видимо, стихотворение представляет собой парафраз танка из третьего свитка Кокинсю.
Так сложил.
Говорят люди, что супруга Цунэтада-но кими воспела горячие источники в Натори, а это как раз и была та самая дама из Куродзука:
Оходзора-но Кумо-но каёхидзи Митэ сигана Тори номи юкэба Ато ва ка мо наси Ах, если б мне увидеть Тропу, по которой ходит облако Через ширь неба. Птица лишь вспорхнет, И уж нет и следа ее [157] .157
В стихотворении, в 3-й и 4-й строках, в словах сигана тори-номи юкэба содержится название источников: Натори-но мию.
Поэтесса упрекает Канэмори, что он уехал в столицу и не подает о себе вестей. Слово ато — «след» — энго к слову тори — «птица». Танка имеется в Сюисю, 7.
Так сложила, и господин Канэмори, услышав эти стихи, на ту же тему:
Сихогама-но УраИ вот эта дама, которую любил Канэмори, с другим человеком отправилась в столицу, и, услышав об этом, Канэмори сказал: «Даже не известила меня о том, что уезжает». Однако женщина отправила ему письмо, в котором говорилось: «С тоской вздыхаю о ямабуки у колодца», с пометой: «Это на память о стране Мити-но куни».
158
В этом стихотворении-ответе также содержится топоним Натори-но мию (4-я и 5-я строки). Кроме того, в слово сунадори — «рыба» входит тори — «птица» (слово из танка дамы).
Тогда Канэмори сложил:
Тоси-во хэтэ Нурэватарицуру Коромодэ-во Кэфу-но намида-ни Кути я синуран Рукав моей одежды, Который многие годы Был влажен [от слез по тебе], От сегодняшних слез, Видно, совсем сгниет [159] .59
Наскучив суетным миром, из столицы в Цукуси переехавший кавалер в дом своей возлюбленной послал:
Васуру я то Идэтэ косикадо Идзуку-ни мо Уса ва ханарэну Моно-ни дзо арикэри С надеждой забыть Удалился сюда. Но где бы я ни был, Не удалюсь от печали, Вот что со мной творится [160] .159
Канэмори намекает на свою возможную кончину от печали. Примечательно, что этот дан, создававшийся, по-видимому, при жизни Канэмори, включает танка прежних лет.
160
В танка обыгрываются омонимы: уса — «печаль» и Уса — название местности в Цукуси (печаль не покидает — не покидаю Уса).
60
Жила некогда дама по имени Годзё-но го [161] . В дом своего возлюбленного послала она однажды рисунок, себя изобразив в виде женщины, пожираемой пламенем, а клубы дыма во множестве нарисовала с такой припиской:
Кими-во омохи Наманамаси ми-во Яку токи ва Кэбури охокару Моно-ни дзо арикэри Когда с любовью думаю о тебе, То живое тело мое Горит, Тогда вот так Много бывает дыма.161
Годзё-но го — дочь Фудзивара Ямакагэ.
61
Во дворце Тэйдзиин много было покоев, где обитали фрейлины императорской опочивальни, и вот через некоторое время был построен восхитительный дворец Кавара-но ин. Был он возведен специально для Госпожи Восточной опочивальни Кёгоку-но миясудокоро, и император перебрался к ней. Было это весной. Для оставшихся в Тэйдзиин дам все это было неожиданно, и они загрустили в одиночестве. Пришли к ним придворные. «Так прекрасны глицинии, а государь не изволит даже взглянуть [162] » и тому подобное говорили. Стали рассматривать цветы, а к глициниям прикреплено послание. Развернули они его, смотрят:
162
Подтекст фразы: император все свое время отдает фрейлине из Кавара-но ин.
Так говорилось в послании, и все были безмерно очарованы, всеми овладела печаль, но которая из фрейлин сложила танка, никто не знал. А придворные кавалеры так сложили:
Фудзи-но хана Иро-но асаку мо Миюру кана Уцурохи-ни кэру Нагори нарубэси Да, глициний цвет Измельчавшим Кажется. Видно, что лишь отзвук Остался от увядающих цветов.163
Танка содержит омонимы: фудзи — «глициния» и фути — «стремнина». Уже говорилось, что стремнина и мелководье обозначают соответственно истинное и мимолетное чувства. Отсюда — второй смысл танка: чувства измельчали, взять хотя бы привязанность императора, еще недавно казавшуюся такой глубокой. (Ср. также иро — «цвет» и «любовь» в ответной танка.)