Янтарные слезы Феникса
Шрифт:
Возвращение прошло… легко. Даже как-то чересчур, ибо с моей-то удачей на подарки судьбы попросту рассчитывать не приходится. Моя огненная пташка изволила продолжать спать, и мы с троллем даже успели почаевничать, прежде чем заспанный и слегка дезориентированный Демирин соизволил к нам присоединиться. Вид он при этом имел до того милый и домашний, что я едва не разрыдалась повторно, осознавая, что больше никогда не увижу его таким. Не стану той, кто разделит жизнь пополам, как в меру сладкий
Не знаю, куда бы занесли меня сии, отравляющие сознание несбыточные надежды, однако удар по коленке массивной тролльей ступней — отрезвил на раз. Рыдать расхотелось. Вернее, слезу бы я пустила, но теперь по куда более прагматичной и насущной причине, поскольку тычок отозвался закономерной болью.
— Что-то я и впрямь притомился, — сказал Мир немного смущенно, первым нарушив тишину, заправляя растрепавшиеся пряди огненных волос за уши.
И я выдохнула. Значит, усыпляющее заклинание он из виду упустил…
— Это нормально, после такого магического и физического перенапряжения, — заверила я его с участием, но обнимать не кинулась.
Хоть и хотелось больше всего на свете. Однако некую отстраненность нужно разыграть уже сейчас.
Невозможный огненный защитник перемены в голосе распознал сразу. Прищурился. Еще раз взлохматил огненную гриву, и поинтересовался встревожено:
— Все нормально, награда моя?
— Да, — вышло односложно и сухо.
И неважно, что в этот момент сердце истекает кровью, а душа отчитывает последние его удары.
— Просто я и сама подустала. Плюс переживаю за отца с дядей.
— Возможно, стоит… — попытался нечто предложить Демир, многозначительно поглядывая на Рина, без слов интересуясь — ты почему еще тут?
Но я его перебила.
— Мне бы хотелось побыть одной. Возможно, тоже выйдет уснуть, — и дабы слегка смягчить начальную резкость, виновато улыбнулась.
— Ла-а-адно, — растягивая единственное сказанное им слово, задумчиво кивнул любимый, поглядывая пристально то на меня, то на Эринира, который очень, ну, ПРОСТО ОЧЕНЬ старался взглядов этих избегать.
Впору уже самой бить друга под столом ногой, дабы он собрался.
— Тогда мы, пожалуй, пойдем, — развел руками Феникс, и почудилось мне в этом жесте, как очертания его кистей расплываются, и тянутся флером пламени виде причудливого оперения.
А я ведь так и не увижу его превращения… Отчаянье, сменила твердость. И не надо. Зато точно слезы свои оживляющие рядом лить не станет.
— Да, — согласился невнятно Эринир, и первым из-за стола встал.
И из кухни так же торопливо выскользнул, с завидной маневренностью для своих габаритов, потеснив Демирина.
— Проводишь? — осведомился Мир, взглянув так…
Ноги от этакой прямоты приросли к полу мгновенно. Пришлось выдирать их с корнями (а по ощущениям и вовсе с мясом) и, кивнув, подняться.
— Ну, я это… — замялся троллик под серьезным взором медовых рыжиковских очей. — Пойду, что ли… Не кисни, мелкая. Завтра еще навещу.
И похлопав меня по плечу, удалился, тихонечко затворив дверь. Забрав с собой и все мои силы…
Устало прислонилась спиной к стене, собирая крупицы мужества, дабы вновь взглянуть на оборотня, ставшего первостепенно важным в моей жизни. Ценней моей жизни. Если быть точной. Но он об этом не узнает. Если повезет…
Нежное касание пальцев к подбородку, и рука Феникса мягко вынуждает посмотреть на него. Вернее даже не посмотреть, а подставить губы для поцелуя. Прощального…
О, Творец. Я и вообразить не могла, что это окажется ТАК тяжело.
И за миг до того, как наши уста встретились, я отклонилась, проклиная все на свете за то, что вынуждена лишить себя этой малости. Жизненно важной малости. Я ведь не сдержусь. Просто не смогу, если он поцелует, обмануть.
И опережая очередную подступающую истерику, срывающимся шепотом попросила:
— Пожалуйста, Мир, в другой раз.
Несколько мгновений Феникс не двигался и не отстранялся, продолжая нависать надо мной и вглядываться в наверняка в осунувшееся от переживаний лицо. А после серьезно кивнул, мол, в другой так в другой. Провел подушечками пальцев по щеке, и проделал маневр Эринира — тихонечко вышел из квартиры Аска.
А я, продолжая касаться места последней ласки любимого, сползла вниз по стеночке, да так там и осталась, поглощенная ночными сумерками и куда более страшной тьмой в душе от утраты, предстоящей мне завтра.
Ночь прошла…
Прошла и ладно. Время не остановилось и закономерный рассвет не оставил в сознании никаких эмоций. Даже караулящий меня всю ночь Ватр, поначалу пытающийся как-то утешить пребывающую в печали хозяйку, сдался и утих, сидя рядышком.
Хватит, нужно было раньше разговоры водить, когда я сама пыталась до них достучаться. Понять, чем обидела, чем заслужила акцию всеобщего игнорирования. А теперь… Теперь мне и самой станет легче если они отвернутся. Пусть все отступятся. И никто не станет оплакивать неуемную Лианель Фирсен…
Тряхнула раздраженно головой и отогнала навязчивые, слабые думы. Кто сказал, что я смирилась с предстоящим? Да, обезопасить свою огненную пташку обязана, но это не значит, что перволюды так легко добьются своего. На кону слишком высокие ставки. И разгадка, чудится мне, как и раньше очень близка.
Губы искривились непроизвольно. Сколько не подбадривай себя, а все мимо, как будто стрелы, впервые пущенные в мишень. Только усмехаться от этакой кособокости и выходит. Но…
Время и впрямь не собиралось делать одолжений.