Янычары

Сергеев Василий Иванович

«Пирамиды близ Мемфиса, – писал Филон Византийский, – это постройки, возведение которых свыше сил человеческих ... Это горы камней на горах камней, и ум не способен понять, каким образом эти огромные плиты были подняты на такую высоту и какими средствами возведены эти гигантские творения...» Я видел их – и тоже не поверил своим глазам: они ошеломляют! Они могли быть делом рук только богов или тех гигантов, что жили до Потопа, этих детей ангелов от земных женщин. Книга Еноха утверждает, что тела падших ангелов были из менее плотной материи, чем у людей, но все-таки не из столь тонкой, как у небожителей. Но в этом ли чудо? «Подлинное чудо в том, что кто-то

сумел организовать столько рабов и ремесленников, чтобы это чудо стало возможным! – так сказал мне мудрейший ибн-Халдун, вместе с которым мы смотрели там на пирамиды, эти невероятные горы камня и труда. – Другие гении , вроде Искандера зу-ль-Карнейна, организовывали воинов – и результатом становились мировые империи. Но пирамиды живут дольше, чем империи...»

А что значит «организовать»? Это значит изгнать Иблиса, духа противоречия и неподчинения, из всех вверенных тебе Аллахом людей. Вот подлинный экзорсизм – и вот подлинный смысл ислама! Иные думают, что счастье – если всегда делаешь, что хочешь. Но подлинная гармония с судьбой приходит лишь тогда, когда всегда хочешь делать то, что делаешь. Научить этому умму – дело имама...

– А если изгнать Иблиса из кого-то не удается? – быстро спросил Абдаллах. Разговор ему не нравился, от слов старика ему становилось все тягостнее, камнем ложились они ему на душу... – А если он, ну, тот, из кого нужно изгонять духа непокорства...

– Умен, талантлив, да еще и хорош собой, это ты хочешь сказать? – усмехнулся старик. – Понятно, что среди людей о Красоте, Истине и Добре вопят в основном уродливые лжецы и профессиональные злодеи; но Иблис не человек, и потому не таков! Он сотворен Аллахом в числе первых существ и был до падения своего совершеннейшим из всех сотворенных духов, светлым и блистательным, наилучшим во всех воинствах ангельских! Потому-то, отказав в повиновении Аллаху, он увлек за собой многих других! И теперь от них, ставших джиннами, – зло, от них – грех... Поистине, заблуждается тот, кто думает, что может увидеть джиннов. Рецепт есть: взять послед кошки черной и рожденной от черной, первородной и рожденной от первородной, сжечь его, смолоть, посыпать себе глаза, – и можно увидеть их! Я даже не пытался попробовать. Джинны – это одолевающие нас страсти и грехи!

Но вот вопрос: всегда ли неподчинение верховной власти и закону – зло и дело Иблиса? Ну-ка, как ты ответишь? Я скажу только, что султан Салах уд-Дин в 1174 году задал этот вопрос великому учителю Ахмаду ар-Рифаи, создавшему орден Рифайа, – и ответ был таков, что султан поблагодарил суфия! Сможешь ли ты найти этот ответ?

Версия третья. Иса

Поистине, Иса пред Аллахом подобен Адаму: Он создал его из праха, потом сказал ему: «Будь!» – и он стал.

Коран, 3:52

Я раскаянья полон на старости лет.

Нет прощения мне, оправдания нет.

Я, безумец, не слушался божьих велений –

Делал все, чтобы только нарушить запрет!

Омар Хайям

Абдаллах молчал, и старик решил помочь ему:

– Смотри: Иблис, или, как говорят христиане, Люцифер, – воплощенный бунт; Иса же покорен Богу во всем, и даже на крест он идет не по своему желанию, но по велению Всевышнего...

– Не по своему? – возмутился Абдаллах. – Искупительной могла быть лишь добровольная жертва... Он, как первосвященник, предстоящий Всевышнему, сам вознес

себя...

– Опять христианские благоглупости, – недовольно возразил старик, – как прочно они в тебе засели! Что до воли Исы – то его заставили: разве не помнишь ты собственных его слов, сказанных в ночь тайной вечери в Гефсиманском саду: «не как Я хочу, но как Ты», что засвидетельствовано тремя апостолами! Даже если считать, что он сам вознес себя, то лишь демонстрируя величайшее, запредельное смирение...

Абдаллах потупил голову, не находя аргументов...

– Итак, они противоположны: Иса и Иблис? – лукаво спросил старик.

– Несомненно! – фыркнул Абдаллах. – Нет ничего, более различного и противоположного... Иисус спаситель – диавол совратитель; Иисус вознесся на небо – диавол низвержен в ад... «Как упал ты с неба, Денница, сын зари! Разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд божьих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен всевышнему». Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней...» – это ведь о диаволе сказано! «Бог есть свет, и нет в нем никакой тьмы» .

– Ну, во-первых, библейский Бог сам о себе свидетельствует другое: «Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия; Я, Господь, делаю все это» , – еще ласковее сказал старик. – А что касается слов Исаии, то в еврейском тексте упомянут Хиллел бен-Шахар, «светящий великолепно сын утренней зари»: «Анк нафелта ми-шамаим Хиллел бен-Шахар; негданта ла-арец холеш эл-гоим?» Если тебе случится быть на Афоне, а я там был, зайди в трапезную монастыря Дионисия, и увидишь изображение Иблиса, попираемого ногами архангелов, – в позе снятого с креста Исы, с раскинутыми руками; и тут же подписано: «Светоносец». Христос именует себя точно так же: «Я, Иисус ... есмь корень и потомок Давида, звезда светлая и утренняя» . Lux, lucis, у румов значит «свет», а ferre – «носить»: утренняя звезда, Венера, имела имя «светоносец», Люцифер.

Абдаллах тихонько ойкнул.

– »Кодекс Назореев», Талмуд и Таурат согласны в том, что Творец положил начало творению, отразившись в водной глади, а она именуется «Mare» (Море). Но помни, что Марйам, Мариах (а это имя матери Иисуса) на иврите означает «зеркало», в котором можно увидеть не Бога, а лишь его отражение – и лишь если зеркало останется чистым, непорочным, нетронутым. Бог – скала, возвышающаяся над морем – обозначен треугольником вершиной вверх; его отражение в водах, перевернутое и опрокинутое, низверженное в бездну – треугольником вершиной вниз; совмещение этих двух треугольников дает нам звезду Соломона...

Я не стану перечислять все совпадения – скажу, что для папского престола они были убедительны. Рим попал в безвыходное положение, и вынужден был заявить, что Иса – это божественный Люцифер, а Иблис – как обезьяна Бога – это адский Люцифер.

– А на самом деле? – почти простонал Абдаллах...

– Тебе снова хочется представить Ису и Иблиса как личности! Никто не может искупить вину другого; даже свой собственный грех почти никогда нельзя загладить, – это во-первых. Тот, кто был низвержен за презрение к человеку и отказ поклониться ему, сам искупал свою вину, до самого донышка испив скорбную судьбу земнородных... Что еще было ему искупать? Ведь первородный грех, отправляющий в джаханнам даже невинных младенцев, если они не крещены, – это вздорная выдумка христианских имамов, нужная им, чтобы скрыть подлинный грех гордыни, – ну, и для утверждения собственной власти...