Язык до Китежа доведет
Шрифт:
— Странно, а я об этом впервые слышу, — смутилась Бася, но тут же задорно подняла ушки. — Стоп! Поняла! «Большая Навья Энциклопедия», которую прадедушка нас учить заставляет, написана ещё в позапрошлом столетии! Она и впрямь безнадёжно устарела и срочно нуждается в дополнениях. Так деду и скажу, пусть с нового семестра займётся.
— Обязательно скажите, но это будет потом, — гном выставил на стол плетёную корзинку с чёрным хлебом и деревянную солонку. — А сейчас — пожалуйте кушать!
Мы не заставили себя долго упрашивать: дружно схватились за ложки и принялись
— Садись с нами, дружище! — Пригласил гнома Ваня. — Покушаем, выпьем, о девчатах поболтаем! Или, если захочешь, о наших приключениях расскажем. У нас их много было: и с оборотнями, и со щукой большущей, и с молодцами злодейскими, что в ларце сидели…
— Я бы с радостью, но… Работа ждёт, — Блабл обречённо кивнул в сторону кухни. — Суббота, вечером полон зал посетителей будет. Сейчас вам второе принесу да снова за готовку возьмусь. Разве что после возвращения хозяина…
— А мы пока никуда и не уходим, гном заломай. Может, даже на ночь тут останемся. Так что тащи наше мясо и спокойно трудись дальше.
— И чарочки прихвати, будь так любезен, — Мидавэль отстегнул от пояса флягу и выставил её на стол.
Выбранная нами «кислая баранина верчёная с луком» оказалось неимоверно вкусным шашлыком. Сочным, ароматным, не пересушенным. К нему полагался острый сливовый соус с чесноком и мятой, а на гарнир гном подал огромное блюдо жареной картошки, свежие овощи и гору зелени.
Мидя гордо разлил по деревянным чаркам свой цветочный эльфийский мёд, и… дальнейшая часть прощального ужина в моей памяти почти не сохранилась. Полынный напиток проявил всё своё коварство.
Помню только, что мы клялись в вечной дружбе, слёзно сожалели о скором расставании и периодически стучали по столу, требуя закуски. Выпивки не просили, видимо, по объёму Мидина фляга была сродни моей.
А в какой-то момент я попросту отключился. Уронил потяжелевшую голову на руки (ну хоть не лицо в салат!) и вырубился, провалившись в странное состояние между сном и явью.
…И снова оказался на знакомом до душевной боли цветущем лугу над речной излучиной.
Стояло раннее летнее утро. С воды наползал густой, как вата, белый туман. Солнце сквозь него едва пробивалось, мутным светлым пятнышком вися над самым горизонтом. Ноги холодила роса. Где-то щебетали птицы и плескалась рыба. А я до рези в глазах всматривался в белёсую дымку, надеясь разглядеть стройную девичью фигурку в голубом платье.
Напрасно.
Странное ощущение: ты словно пришёл в гости к родному человеку, а он здесь больше не живёт.
Может, стоит позвать?
— Оля! О-о-оля-я-я!
Туман вдруг резко потемнел, сгустился, и вдруг обрушился на меня удушающей серой волной. Солнце погасло, смолкло пение птиц и шелест травы. Наступила полная тишина. И — непроглядная тьма вокруг. Та самая тьма, липкая, почти осязаемая, что так пугает в детстве. Та, в которой таится неведомое зло…
В лицо повеяло могильным холодом, пахнуло гнилью и плесенью. Сердце сжалось в тяжком предчувствии, по спине забегали жирные
— Ну, здравствуй, берендей, — прохрипел из темноты жуткий низкий голос.
— Оля? Это ты? — Сдуру вырвалось у меня.
Обладатель Голоса даже чем-то поперхнулся.
— Оля? — Озадаченно переспросил он, прокашлявшись. — Нет, это не Оля.
— Жаль, — огорчился я, быстро трезвея от страха.
— Заткнись и слушай меня, Арсений Берендей, — Голос налился злобой. — Ты слишком далеко зашёл. Вопреки всем моим стараниям умудрился добраться до Китежа, да ещё и насолил порядком. Мы такого не забываем, и уж точно — не прощаем.
— А, понял! Вы — та самая конкурирующая организация, о которой предупреждал Муромец. Так?
— Да, это мы, — подумав, признал Голос. — Ничего личного, но от тебя придётся избавиться. Нет берендея — нет проблемы.Твой приход путает все мои планы.
— Подробнее можно? Какие именно планы? — Мне даже стало интересно.
— Мои! — Яростно отрезал Голос. — Этого достаточно! Готовься к смерти, несчастный! За тобой уже идут.
— Ой, как страшно! Уже весь боюсь! — Насмешливо фыркнул я, дрожа от охватившего меня ужаса. Стало тяжело дышать. Сердце заколотилось как бешеное. — Не слишком ли пафосно? Ну прямо главный бабай из детской книжки…
Таинственный собеседник не удостоил меня ответом. Только тьма стала как будто ещё чернее. Что-то большое и невыразимо жуткое зашевелилось в ней. Гулко застучали тяжёлые копыта.
Разглядев корявый силуэт безголового всадника, я панически всхлипнул, развернулся и бросился бежать. Всё равно куда, лишь бы подальше отсюда.
Топот копыт настигал. Он уже совсем рядом. Ещё чуть-чуть, и страшное нечто меня догонит.
Кто, или, скорее, что оно такое? Понятия не имею, да и выяснять особо не хочу.
Ледяное дыхание преследователя обожгло затылок.
Внезапно туман поредел. Впереди возник вдруг светлый прямоугольник, в котором, словно в картинной раме, замерла знакомая фигурка в голубом платье.
Оля! Моя Оля!
Позади неё виднелся и зелёный луг, залитый солнцем, слышалось весёлое щебетание птиц и шелест травы.
— Сеня, золото! — Крикнула девушка. — Золото!
Не понял, это она что, так рада меня видеть?..
— И я рад тебе, красавица!
Вместо ответа Ольга молча показала мне блестящий на солнце металлический кружок и, размахнувшись, бросила его во тьму за моей спиной.
Сзади основательно грохнуло, истерично заржала лошадь, затем всё стихло.
Из последних сил рванув к свету, я вдруг споткнулся, упал и больно стукнулся лбом… О стол в харчевне.
Глава 22
— С добрым утром, Сеня! — Послышался радостный голос Дурака. — Ты там чего, гном заломай, клопов лбом давишь, али как?
— Не выдумывай, нет у нас клопов, — хмыкнул в ответ Блабл. — Устал человек, резко прилёг отдохнуть.