Юг в огне
Шрифт:
Все шумно аплодировали Мак-Келли и кричали "ура", хотя многие его речь восприняли с огорчением, почувствовав, что Антанта против создания суверенного государства Донского.
После Мак-Келли попросил слова опьяневший генерал Шкуро.
– Ваше превосходительство!
– воскликнул он, смотря умиленно на англичанина, - хорошие вы слова говорили. Ей-богу, хорошие!.. Давайте чокнемся, скрепим этим наш союз... В союзе с нашими союзниками, честное слово, мы самого черта сломим, не только большевиков... Вот сейчас большевики уже подходят к Батайску, ну и наша публика уже в штаны... Простите
В зале засмеялись.
– И нечего, господа, смеяться, - обвел мутным взглядом Шкуро зал.
– Я правду говорю. Вот тут адмирал Мак-Келли сказал, что он говорит с солдатской откровенностью... Ну, и я солдат, а поэтому говорю по-солдатски. Любо - слушай, а не любо - уходи...
Присутствующие, смеясь, захлопали в ладоши.
– Меня, ей-богу, удивляет беспокойное настроение здешней публики, продолжал Шкуро.
– Ну какого черта нервничать? Чего трусить?.. Чего распускать нюни и всякие панические слухи?.. Правда, положение здесь, а главным образом в Ростове, до некоторой степени серьезное. Красные черти прут... Но что, у вас нет таких, как Шкуро, скажем, или как Мамонтов, и других доблестных генералов?.. Есть орлы!.. И они вас спасут... Ей-богу!.. Уверяю вас, что в самое короткое время положение будет восстановлено. Отгоним красных!.. Слово Шкуро, отгоним!..
По залу снова пробарабанили аплодисменты.
– Мы, кубанцы, - продолжал Шкуро, - сейчас подольем свежих сил. Мои орлы идут на помощь Дону, идут вполне сознательно и очень охотно... Большевикам пощады от нас не будет... Мы пойдем вперед и остановимся только в Москве!.. Раз пошли, значит до конца! Остановки не будет...
Для Семакова было важно знать, что Шкуро привел свои войска под Батайск. Так, до вечера, он, переходя от одной группы разговаривавших офицеров к другой, сумел собрать ценные сведения. В конце вечера он шепнул Марине, что он уйдет, так как делать ему больше здесь нечего...
После ужина в другом большом зале начались танцы.
Гулден пригласил Марину на вальс...
XXV
Большевистский подпольный комитет выработал план восстания. Оружия было достаточно.
Оставалось только согласовать действия с командованием Красной Армии, чтобы выступление рабочих совпало с ее наступлением на Ростов. Для этой цели Ростово-Нахичеванский подпольный комитет решил создать отряд из рабочих ростовских предприятий и послать его навстречу наступающей Красной Армии.
Руководство этим отрядом возлагалось на старого опытного большевика, фронтовика, рабочего Владикавказских железнодорожных мастерских, Матвея Матвеевича Рюмшина.
В задачу отряда входило во что бы то ни стало пробиться через фронт белых и возвратиться в Ростов вместе с частями Красной Армии. Виктор же, включенный в эту группу, с двумя рабочими обязан был принести ответ командования Красной Армии немедленно.
Выступление рабочего отряда назначалась в ночь на 21 мая. Из Ростова каждый должен был выходить поодиночке, а за городом, у Батайска, в условленном месте собраться всем. Подготовка к выступлению была закончена. Вдруг двадцатого утром распространилась зловещая новость: деникинской контрразведке удалось открыть конспиративную квартиру по 35-й линии, где находилась подпольная типография,
...Виктор с Иваном Гавриловичем Семаковым в ночь под двадцатое мая допоздна просидели у Марины. Семаков расспрашивал ее о том, что происходило в Таганроге на званом вечере после его ухода, чтобы на утро полнее доложить обо всем Кларе Борковой.
Ушли они от нее уже во втором часу.
– Виктор, я пойду к тебе ночевать, - сказал Семаков.
– А то мне к себе, на Новое Поселение, далеко... Нарвешься еще на патруль или грабителей... Можно?
– Конечно, Иван Гаврилович.
Боясь встретиться с ночным патрулем, они шли осторожно, не спеша, временами останавливаясь.
Недалеко от квартиры Виктора из-за угла выскочила какая-то женщина и стремительно подошла к ним.
– Виктор, вы?
– тихо окликнула она.
– Да. А кто вы?
– Маша.
Виктор в темноте узнал соседскую девушку. Маша была чем-то взволнована.
– Пойдите сюда, Виктор, - отозвала она его в сторону.
– О, как я боялась за вас!.. Не ходите домой. У вас в квартире полиция... Я не знаю, зачем полицейские к вам пришли, но у меня такое предчувствие, что они пришли вас арестовать... Мне было видно из моего окна, как они рылись в ваших бумагах... Я поняла, что вас нет дома... Вот и вышла вас предупредить... Ждала целый час...
– Спасибо, Маша!
– пожал ее руку Виктор.
– Меня не за что арестовывать, но все-таки... Все возможно.
Девушка ушла домой. Виктор, подбежав, схватил за руку Семакова, потянул его от своей квартиры.
– В чем дело, Виктор?
– спросил Семаков, когда они отошли на порядочное расстояние от квартиры.
Виктор рассказал ему, что сообщила соседская девушка.
– Опять?
– с горечью воскликнул Семаков.
– Это дело провокатора... Убежден!.. Наверняка и у меня в квартире сидят контрразведчики... Ждут... Но кто же провокатор?.. Кто?..
– Он вспомнил предупреждения Клары в отношении Афанасьева.
– Неужели?!
– воскликнул он.
– Кто?
– вздрогнул Виктор.
– Кого ты подозреваешь?..
– Афанасьева.
– Что ты?
– в испуге отшатнулся от него Виктор.
– Это невозможно.
– Посмотрим, - мрачно буркнул Семаков.
– Вот что, крестник, я сейчас побегу к Елене... Предупрежу ее... если успею... А ты беги предупреди товарищей...
– Он назвал несколько фамилий подпольщиков, квартиры которых были известны Виктору.
– К Афанасьеву не ходи. Слышишь?.. Не ходи!..
Семаков побежал в Нахичевань предупредить Клару. Но он не успел - она была уже арестована...
...Оставшиеся на свободе члены Ростово-Нахичеванского большевистскою комитета решили, что аресты ни в коем случае не должны задержать подготовлявшегося вооруженного восстания рабочих. Восстание должно произойти, а поэтому нельзя задерживать и выступление рабочего отряда, направлявшегося навстречу Красной Армии...
Часов в десять вечера двадцатого мая Виктор, вооруженный двумя наганами, распрощался с Мариной и Семаковым, перешел мост через Дон и вскоре был уже в условленном месте, где назначен был сбор отряда. К двенадцати ночи все собрались и молчаливо двинулись в поход...