Ютланд, брат Придона
Шрифт:
– Хорошо. Я быстро. Ждите.
Она не поняла, почему сказал так, а когда унесся на худом страшном коне, увидела, что хорт стоит с нею рядом и тоскливо смотрит вслед хозяину.
– Охраняешь? – спросила она шепотом. – А он не знает, что я боюсь тебя больше, чем каких-то волков?
Хорт посмотрел на нее с пренебрежением, сел и почесал задней лапой за ухом. Замирая от ужаса, она присела рядом и робко поскребла пальцами в том же месте, мама часто говорила, что мужчины, как и все животные, обожают, когда их
Расхрабрившись, она начала скрести сильнее, хорт блаженно закрыл глаза, нежился, чуть ли не мурлыкал, а в конце концов брякнулся на спину и подставил пузо.
Она почесала и пузо, что делать, когда-то выйдет замуж и придется чесать, можно начинать учиться уже сейчас…
Фигурка всадника исчезла за ближайшими домами, и почти сразу же появилась снова. Мелизенда распахнула глаза в удивлении, мама всегда говорила, что мужчины ненавидят ходить за покупками, но чтоб успеть все так быстро…
Он вихрем проломился через кусты, она перехватила его обеспокоенный взгляд.
– Целы? – спросил он с облегчением. – Фух…
– Не съела я твою собачку, – сказала она ехидно, – не съела, не беспокойся! Ничего не купил?
Он соскочил с коня, быстро вытащил из мешка два смятых платья и швырнул ей.
– Примерь.
Оба платья показались ей влажными, она поморщилась, типично простонародные из грубой ткани, однако выбора нет, поинтересовалась безразличным тоном:
– Долго торговался?
– Нет, – ответил он.
– Совсем не торговался? – спросила она и заулыбалась. – Какой ты щедрый!
Он кивнул.
– Да, я такой. Понимаешь, я бы заплатил, если бы нашел хозяев, но я боялся за собачку… да и за тебя попутно… так что схватил, что было на веревке, да скорее обратно…
Она с отвращением вытянула платье на длину руки.
– Это платье сушилось? Неизвестно, в чем было испачкано?
– Так сейчас же чистое, – возразил он.
– Да? – спросила она. – Что-то как-то странно пахнет…
– Да что ты всякую гадость нюхаешь? – спросил он. – Что у тебя за привычка?.. И вообще… Это же только для того, чтобы въехать в город, так?
Она тяжело вздохнула, ему хоть кол на голове теши, мужчина, что они понимают, сказала надменно:
– Отвернись.
Он послушно отвернулся, терпеливо ждал, за его спиной долго шелестело, вздыхало, хрюкало, чесалось, наконец он сказал раздраженно:
– Неужели я притащил три сотни платьев?.. Что за дурак…
Пришлось ждать еще дольше, наконец сладенький голосок пропел:
– Все, готово.
Он повернулся, рот начал расплываться в усмешке, но вовремя удержал лицевые мускулы и заставил себя смотреть сурово и надежно. В платье взрослой женщины она выглядит как никогда маленькой и жалобной, хотя вскинула
– Как на тебя шили! – сказал он жизнерадостно, так говорили, он слышал, в Арсе, когда хотели похвалить новые платья. – Ты как родилась в нем!
– И ни разу не стирала с тех пор, да? – съязвила она. – Уж лучше молчи, чем брякать умности. Как видишь, я сама доброта и прощаю тебе твою… похвалу.
Он спросил сердито:
– Прощаешь? Ты?
– Ну да, – объяснила она, – раз все еще не прибила!.. Я готова, поехали в город. Собачку тоже возьмем.
Он сказал сквозь зубы:
– Ну спасибо, что и о ней вспомнила.
– Я добрая, – напомнила она еще раз, – о всех забочусь. Даже о тебе, хотя… гм…
Она не договорила, демонстративно задумалась, а он не стал расспрашивать, раз именно этого ждет, вздернул ее к себе в седло, Алац повернулся и пошел бодрым галопом в сторону дороги, а хорт на этот раз поплелся почему-то сзади.
Спугнув непонятное наваждение, когда сердце не стучит, а сладко тает, и по всему телу прокатываются странные волны тепла, он держал ее крепко и грубо, чтобы не вылетела, когда Алац перепрыгивает упавшие деревья и высокие пни, даже ноги приподнимал, чтобы в таких случаях не набила задницу, а когда вот так почти целиком сидит на его бедрах, то ей мягче…
Наверное от того, что держит крепко и грубо, она не копошилась, устраиваясь поудобнее, не бурчала, что от его лап останутся кровоподтеки, а затихла и терпеливо пережидала такой длинный период скачки.
Ютланд не видел, где ближайший город, но как охотник по следу находит зверя, так и он издали увидел дорогу, этого хватило, чтобы развернуть коня и помчаться карьером. И хотя дорога между двумя городами, он ощутил, какой из них ближе и богаче, а еще как добраться ближе, все-таки дороги – это для слабых…
Мелизенда ощутила, что встречный ветер утих, приподняла мордочку от груди молодого пастуха, где ей так уютно и защищенно. Дорога идет далеко в стороне, Алац несет их напрямик к проступившему на сияющем небе городу с двумя высокими башнями и деревянной стеной.
Она сказала язвительно:
– Это город?
– Не видишь? – буркнул он.
– Это просто большое село, – отпарировала она.
– А тебе нужны дома, – спросил он, – или платье?
Она вздохнула, как-то глупо даже объяснять зависимость между величием города и благородством одежды, которую там шьют и выставляют на продажу.
Глава 9
Ютланд оставил коня и хорта у входа в лавку, а Мелизенду провел под навес, причем поддерживал ее под локоть, чем удивил несказанно, она пугливо поглядывала на него большими глазами, сердце стучит смятенно, что за каверзу он придумал?