За чертой милосердия. Цена человеку
Шрифт:
Хорошо, что доклад готов. Виктор просидел над тезисами не один вечер, и если сейчас волновался, то лишь оттого, что ему очень хотелось сделать доклад как можно более интересным и убедительным. Он все время держал в голове фразу, которой собирался начать выступление. Она должна была задать и докладу, и совещанию тон откровенного, товарищеского разговора, в котором можно поспорить, выдвинуть иные соображения. Спора Виктор не боялся, он даже хотел бы поспорить. Тогда все увидели бы, что его предложения основываются не только на книжных требованиях технологии, но и па знании конкретной
— Начинаем.
Орлиев поднялся, выждал, пока смолкнут последние шепотки, жестом приказал закрыть дверь.
— Повестка вам известна. Слово предоставляется техноруку лесопункта Курганову.
— А регламент?! — укрывавшийся до сих пор за чужими спинами дядя Саня удивленно вскочил и вытянул вверх руку.
— Какой еще тебе регламент? — сдерживаясь, сквозь зубы проговорил Орлиев.— Если пришел, сиди и не мешай! Кто тебя звал сюда?
Однако присутствовавшие были настроены к дяде Сане добродушнее, чем начальник.
— Пусть сидит, не помешает...
— Места хватает, чего там!
— Дядя Саня, иди-ка сюда, садись здесь...
— Тихо! — Орлиев уже не скрывал раздражения.— Мы собрались не забавляться... Слово имеет Курганов...
Виктор рассчитывал свое выступление на полчаса, но проговорил значительно дольше; в начале он рассказал о той технической революции, которая произошла в лесной промышленности за последние годы и свидетельством которой мог служить Войттозерский лесопункт. Вероятно, присутствующие слышали все это не раз и смотрели на него с выжиданием: скажет новый технорук что-нибудь интересное или нет?
Виктору очень хотелось остановиться на опыте Куде-ринского леспромхоза, где ему приходилось бывать во время практики и где механизация работ на всех циклах была очень высокой. Правда, Кудеринский леспромхоз — образцово-показательное предприятие. Хорошо бы здесь, в Войтгозере, хоть наполовину достичь того, что уже имеется там.
Об этом Виктор мог бы говорить долго, однако чутье подсказывало, что сейчас это не произведет впечатления. Поэтому, перевернув листок с пометками о Кудсрпие, он сразу перешел к анализу всего технологического цикла работ в Войттозере.
Начал с использования лесосечного фонда, с неправильного отвода лесосек.
— Если бы мы в начале лета перешли в делянки семидесятого, семьдесят шестого и семьдесят седьмого кварталов, я уверен, что с выполнением плана у нас обстояло бы дело куда благополучней... Эти кварталы сухие. Они входят в наш лесфонд. А теперешние делянки — оставить на зиму. Я думаю, переход не поздно сделать и сейчас...
— А дороги? Туда ж ни веток, ни «усов» не проложено! — воскликнул заведующий гаражом Сугреев, необычайно живой и, несмотря на хромоту, подвижный сорокалетний фронтовик, много лет избираемый председателем цехкома.— Да разве разрешат нам по всему лесу мотаться? Насчет этого строго!
— Дороги рано или поздно строить придется. И «усы» прокладывать. А что касается разрешения, это, я думаю, вопрос второстепенный... Ошибки надо исправлять!
Виктор предложил для начала перевести в ближайший к лесовозной магистрали семидесятый квартал хотя бы один участок.
Во время длительной паузы Орлиев посмотрел на докладчика
— В сосновом-то бору дивья работать!
Второе предложение — о срочном ремонте действующих «усов» — было встречено более оживленно. Виктор предложил создать на лесопункте участок дорожного строительства во главе с мастером, выделить ему тракторы, кузовные машины, передать бульдозер и добиться у леспромхоза и треста хотя бы двух-трех самосвалов.
— Мы, товарищи, должны понять, что дороги — это главное на лесозаготовках,— чувствуя молчаливую поддержку, горячо заговорил Виктор, но Орлиев вдруг перебил его:
— На лесозаготовках главное не дороги, а лес...
Это было так неожиданно, что кто-то хихикнул и, скрывая смех, раскашлялся.
— Лес, конечно, главное...— поправился Виктор. — Но без дорог не будет и леса.
— Кто плохо работает, тому и асфальт не поможет,— категорично отрезал Орлиев и добавил: — Продолжайте!
— Можно мне сказать? — Рантуева, не ожидая разрешения, встала.— Я считаю, что вопрос о дорогах поставлен правильно. И о дорожном участке — тоже, и нечего нам...
— Прения после доклада! — спокойно остановил ее Орлиев.— Продолжайте! — требовательно повернулся он к Виктору.
Сидевший в углу Вяхясало быстро-быстро зачмокал пустой трубкой, потом набил ее табаком и закурил. Однако, видимо, вспомнил про запрет и медленно двинулся к выходу.
Третье предложение технорука было выслушано в напряженной тишине. Виктор доложил, что вместе с механиками, шоферами и трактористами они провели осмотр всех механизмов и установили, что состояние технического парка явно неудовлетворительное. Механизмы эксплуатируются на износ. Дни профилактики не соблюдаются. Сроки планового ремонта не выдерживаются. Отсюда аварии, простои. Мастерские не имеют самых необходимых запасных частей.
— Вот возьмем вчерашний день. У одного трактора на участке Панкратова лопнула соединительная муфта водяной помпы... Копеечная деталь, их на складах тех-снаба сколько угодно. А нам пришлось самим делать ее, и это в наших-то условиях... В результате трактор простоял полторы смены.
Пример никого не удивил. Поломки — большие и малые— случались так часто, что люди привыкли к ним и считали их неизбежными. Хорошо, что трактор простоял не неделю или месяц, а ведь бывало на лесопункте и такое...
— Мы разработали примерный график профилактического и среднего ремонта тракторов и лесовозов,— после небольшой паузы сказал Виктор.— По этому графику на линию должны ежедневно выходить двенадцать автомашин и четырнадцать тракторов. График должен строго соблюдаться. Только в таком случае мы сможем обеспечить своевременный ремонт и тем самым предотвратить выход из строя большого числа механизмов.
— Это как же так?! — с места выкрикнул здоровяк в коричневой вельветовой куртке, сидевший прямо перед президиумом. Это был Лисицын — бригадир трактористов с участка Панкратова.— У меня, к примеру, шесть тракторов. График — это хорошо. Допустим. Неужто я должен трактор, который, можно сказать, еще на ходу, ставить в ремонт, если мы и так плана не даем.