За далью воин (Артур-полководец - 2)

Асприн Роберт Линн

Злобных акул,

Мерзких акул

Гоним без жалости прочь!

Еще немного - и юноша почувствовал бы себя оркой, могущественным господином царства Ллира, священного правителя Эйрского моря, Гэльского залива и даже Средиземного моря - этого римского озера.

– Не льсти нам, - предупредил правый шиббол.

– Вот-вот, - подхватил второй.
– Никакие мы не орки и не орлы. Мы шибболы! Мы - словно deux ex machina.

– А это гораздо лучше!

– Мы быстрее их всех! Вот мы где!

– И вот где

ты!

Они мчались к поверхности. Корс Кант, охваченный ужасом, ухватился еще крепче за спины шибболов. Как сильны стали его руки - те, что прежде были способны только перебирать струны! А шибболы взмыли в воздух - совсем как тот раненый дракон, которого Корс Кант видел во сне тысячу лет назад.

– Не бойся, ты не упадешь!
– успокоил юношу один из шибболов.

– С нами нигде не пропадешь!
– заверил его второй. А потом оба умолкли, а через пару мгновений первый грустно проговорил:

– Печалится душа моя.

– Ведь расстаются и друзья, - в тон ему добавил второй.

Корс Кант молчал. Только теперь он по-настоящему разглядел своих могущественных друзей. Их глаза, что так весело сверкали в глубине, на поверхности вдруг подернулись поволокой боли. Бесконечно улыбаясь, они запрокинули головы и вскрикнули - могущественные, добрые - невероятные. Все-таки их покрывали мех и перья, а не гладкая кожа. Куда девались острые зубы? А плавники? Все пропало, все исчезло. Шибболы разительно изменились, как только достигли поверхности. Корс Кант скользил по прозрачной жидкости, глядя на них сверху вниз.

– Спасибо, друзья. Я обязан вам жизнью. Шиболлы переглянулись и расхохотались.

– Своей жизнью? Но какой? Неужто плотью и душой?

– А может, арфой? Или свитком? Потом заплатишь, и с избытком!

Шибболы подпрыгнули, расплескали брызги, нырнули и исчезли.

Корс Кант обнаружил, что все же может плыть, если не будет паниковать. Он осторожно поплыл вперед, к далекому свету. Страх ушел, остался только трепет, в который его повергли могущество и ловкость шибболов.

Он был гол, у него не осталось ничего, кроме свитка пергамента. Вода если то была вода - стала значительно теплее, но по мере приближения юноши к красноватому свечению снова стала холоднее.

Он перевернулся на спину и стал осторожно работать руками. Небо было мертвенно-черным - ни звездочки. "Наверное, это не небо, а потолок, только очень высокий, и потому я не вижу его, - решил Корс Кант.
– Я обнажен, таким я родился на свет. Наверное, теперь мне придется умереть обнаженным - без арфы, без рубахи, без меча, без башмаков". Корс Кант сейчас и свиток бы отдал за возможность поплакать - но, увы, его последняя слеза осталась в озере шибболов. Даже этой капли жизни в нем не сохранилось.

Под ложечкой сосало, саднило в носу. Во рту пересохло, а ведь он наглотался этой странной воды! "Произошло ли все это со мной на самом деле, или я до сих пор лежу на

холодном каменном полу в пещере, куда упал, и у меня сломана спина, а голова распухла от предательских видений?"

И тут голова юноши ударилась о камень. Перед ним встала стена, уходившая глубоко под воду. Где она заканчивалась наверху, юноша не видел.

"Прекрасно. Теперь придется плыть, покуда я не умру от изнеможения. Если толь..."

Корс Кант набрал в легкие побольше воздуха, обхватил колени руками и нырнул в прозрачную жидкость.

На глубине, втрое превосходившей его рост, Корс Кант обнаружил отверстие в стене. Его барабанные перепонки дико заболели. Он скользнул в отверстие и поплыл по темному подводному туннелю.

Перемена оказалась столь внезапной, что он чуть было не ахнул. Ему хотелось дышать! Впервые с того мгновения, как шибболы спасли его жизнь, ему захотелось дышать!

Вода! Самая настоящая вода! Очень холодная - но настолько, насколько может быть холодна настоящая вода!

Туннель тянулся бесконечно. Корс Кант плыл и делал так, как учил его Мирддин: всякий раз, когда ему казалось, что сейчас он захлебнется, он выпускал из легких немного воздуха. К тому времени, как туннель закончился, юноша израсходовал почти половину запаса воздуха.

Он вытянул руку вверх, но потолка не нащупал. Так что же? Туннель действительно закончился или просто стал шире?

В отчаянии Корс Кант закашлялся, выпустил тучу пузырей и рванулся к поверхности, рассекая мутную, стоячую, но все же настоящую воду. "Молю тебя, богиня Анлодда, пусть я выплыву на поверхность!" Но вместо этого он ударился головой о потолок.

Почти ослепнув от нехватки воздуха, Корс Кант устало погрузился в воду и задел животом дно. Снова рванулся наверх и вперед. В ушах у него гремели ритуальные барабаны.

Наконец, когда ему показалось, что миновала целая вечность, его голова показалась над поверхностью, и он судорожно вдохнул холодный воздух.

Корс Кант встал, тяжело дыша и кашляя. Пополз, хватаясь руками за дно, и в конце концов вышел из мелкого озерца, которым заканчивался подземный туннель.

На него, выпучив глаза, уставились какие-то люди в желтых балахонах. Один из них выронил кривой нож.

– Он.., он.., он воскрес из мертвых!
– вскрикнул чей-то знакомый голос. "Голос Анлодды!" - И он предварит вас в Гал... Галилее.

А потом она упала, словно мертвая.

Один из мужчин в желтом балахоне указе на Корса Канта и проговорил испуганно и подобострастно:

– Это Аттис, мальчик-бог, он восстал из своей водяной гробницы!

Ланселот наконец обрел дар речи.

– Слава Богу!
– воскликнул он.
– Ты жив!

Глава 23

Марк Бланделл, шагая вместе с другими воинами к берегу, пытался разложить по полочкам все, что успело произойти с ним после его перемещения в артуровские времена.