За донат
Шрифт:
Вместе мы на бегу сворачиваем наш переносной танцпол. Кирилл, не замедляясь, забирает у меня напольное покрытие. Свист полицейских догоняет нас, разлетаясь по всей улице.
Я на секунду оглядываюсь, дабы оценить обстановку, и к своему разочарованию обнаруживаю Ерке всё на той же точке. Эта дура, блин, никуда и не сдвинулась.
– Твою мать! – выругавшись, я дёргаюсь за ней, но меня притормаживает Кит.
– У вас полные карманы, а мы пусты, – рявкает тот и бросается за Ерке вместо меня.
– Идём, – подгоняет Киря.
Я решаю прислушаться
Подошвы кроссовок хлюпают, встречаясь с утренними лужами. Кирилл подмахивает мне рукой, зазывая в подворотню. Я почти ныряю в неё, когда подбегаю к концу улицы, но решаю снова оглянуться. Там уже нет ни Кита, ни Ерке. Надеюсь, что их не поймали. В любом случае, я перестаю об этом думать, как только ныряю в подворотню.
А ещё через сотню метров я вспоминаю, что надо бы завершить стрим. Но как только я заглядываю в камеру, не прекращая бежать, то вижу бесконечный поток комментов и мигающую иконку с золотой монетой.
Уведомление сообщает: «на вашем счету 9 550 донатов».
Ерке. Глава седьмая
Я стою на месте и смотрю туда, где ещё мгновение назад суетилась Ерке и остальные. Люди вокруг как-то быстро рассосались. Но я не сканирую толпу и не обращаю внимания на недовольных. Мой взгляд целиком и полностью поглощён тремя мужчинами в полицейской форме, что стремительно движутся ко мне. Они возбуждены, практически кричат на всю улицу. Мне становится не по себе. Я чувствую, что честна перед законом, но отчего-то мне всё равно беспокойно.
Как только один из них подходит настолько, что вот-вот сможет меня коснуться, я неосознанно дёргаюсь назад. А уже затем кто-то хватает меня за плечо, и я резко пячусь от рывка.
Следом из-за моей спины вылетает длинная нога. Мне уже хорошо известно, кому она принадлежит. Кажется, совсем скоро я буду способна распознавать эти конечности, даже если те будут путешествовать без туловища.
Кит на бегу впечатывает подошву офицеру в грудь, вынуждая того «полежать» на земле. Я слишком остро осознаю случившееся. По улице разносится свист и бьёт мне прямо в уши. Как будто кто-то врубает на огромных колонках звук на полную мощность.
– Стоять! – выкрикивает один из полицейских.
– Бежим, – Кит дёргает меня за предплечье и тянет на себя.
Потом он жестами показывает в сторону ближайшего торгового центра, и я срываюсь с места, подхваченная залпом адреналина. Всю дорогу Кит не выпускает моего запястья, вцепившись в него как бультерьер в свою добычу.
Мы на всей скорости вписываемся в стеклянные двери и проносимся мимо магнитных рамок. Полицейские забегают следом. Я чувствую взгляды и голоса наших преследователей, даже когда мы взбираемся по эскалатору,
Кит тащит меня за собой, как тряпичную безвольную куклу, и я не оказываю сопротивления. Необъяснимое волнение сковывает всё моё тело и превращает ноги в отрезки ткани, плотно набитые ватой.
Мы бежим ещё пару метров, которые кажутся мгновением. Затем Кит утягивает меня в один из поворотов. Мы делаем всего несколько шагов, прежде чем этот идиот распахивает дверь и толкает меня внутрь туалета для инвалидов и беременных. Я слышу щелчок дверного замка и тяжёлый надсадный вздох за спиной, но не сразу оборачиваюсь. У меня тоже всё не гладко.
Согнувшись пополам, я провожу ладонью вдоль лба и стираю испарину. В помещении играет расслабляющая музыка, которую заглушает наша одышка.
Мы какое-то время молчим. Я наконец-то нахожу в себе силы, чтоб доползти до раковины и сбрызнуть лицо. После я сцеживаю остатки воды рукой и оборачиваюсь в сторону Кита.
Я смотрю на него, надеясь, что он скажет что-то, кроме чуши. Но он ничего не говорит. Просто стоит с непоколебимым видом и продолжает тяжело дышать.
– Какого хрена? – я первой подаю голос.
– М? – без особого энтузиазма отзывается этот засранец.
– Какого хрена за нами гонится полиция? – напираю я.
– А, это, – Кит отмахивается, как будто мой вопрос пустяк. В действительности, его пренебрежение раздражает ещё больше, чем его блаженный вид, с которым этот гад, судя по всему, уродился. – Без понятия, – заявляет он. Но правда в том, что он знает больше, чем кто-либо в этом сортире. – Думаю, их поразило то, что рядом с таким талантливым мной ошивалась такая любительница, как ты. Они решили, что это незаконно и собирались тебя арестовать, – Кит самодовольно ухмыляется и проводит рукой по ёжику на своей голове. В эту же секунду он становится похож на пижона. – Скажи спасибо, что я не бросил тебя там. Кто знает, что у ментов на уме.
Я не могу поверить, что этот идиот способен говорить такое. Мне становится за него стыдно. Он ведёт себя как какой-то школьник, пытающийся впечатлить старшеклассницу. Но я всё же решаю ему подыграть, потому что мне всё ещё хочется знать, зачем за нами увязались полицейские.
– Лучше бы ты оставил меня там, – говорю я, – «менты» бы ответили на мои вопросы.
– О, детка, тогда бы на вопросы пришлось отвечать тебе.
– Жизнь тебя ничему не учит, – строго отмечаю я. – Хочешь снова получить за фамильярность?
– У тебя неплохо поставлен удар, – внезапно заявляет Кит, что звучит весьма искренне, и отстраняется от противоположной стены. Он делает два шага в мою сторону и хватает меня за запястье, задирая мою руку. – И тело весьма гибкое, хотя в нём нет ни намёка на танцевальное прошлое. Ты чувствуешь ритм и легко подстраиваешься под счёт. Занималась борьбой?
Я с подозрением воспринимаю все его слова и действия.
Как только Кит начинает разглядывать моё предплечье, я выдёргиваю руку из его захвата и пячусь назад.