За миллион или больше (сборник)
Шрифт:
— Да здравствует бродяга,—едва слышно прошептал Жан-Люк.
— Когда я смогу её увидеть?
— До завтрашнего утра нельзя. Сперва я сам с ней поговорю.
— В какой она больнице?
— Будьте благоразумны, Латель. Как только мы побеседуем, я сразу вам сообщу. И не пытайтесь ее разыскивать. Я распорядился не пускать к ней никаких посетителей.
— Но я имею право знать...
— То, что ваша дочь жива и здорова, да. Даю вам честное слово, что о ней .совсем не надо тревожиться и беспокоиться.
На этом разговор прервался. Жан-Люк сиял и плакал
— Самое главное, что она здорова и находится в безопасности,— вымолвил Жан-Люк.
Морис еще не совсем успокоился. Если Изабель действительно хотела покончить с собой, то его вина удваивается.
Нет, из-за одной пощечины не бросаются в воду. Это наверняка попытка убийства.
Стрелка на весах его рассуждений качалась то туда, то сюда, указывая то на одно, то на другое. Попытка убийства — самоубийство... Но самоубийство, как известно, не повторяют. Он должен окружить ее любовью, отнестись к ней с добротой и снисходительностью, а может, даже извиниться в случае необходимости. Правда, попытка убийства могла повториться. А такого допустить нельзя. Надо ковать железа, пока оно горячо,—если потребуется, то и пожертвовав Валери.
— У нас совсем не осталось времени,— сказал Морис.— Я позвоню мадемуазель Жубелин и попрошу ее приехать. ,
— Не лучше ли оповестить полицию? — неуверенно предложил Жан-Люк.
— Нет, Валери я займусь сам.
Морис решился наконец выложить молодому человеку свое, мнение и побороться с судьбой, выбросив из головы все дружеские чувства вместе с любовными. Хватит уже становиться жертвой своих лучших порывов, постоянно попадая из-за них впросак. Похоже, его используют, как последнего дурня! Но раз дошло до того, что даже на дочь его напали, пусть теперь узнают его с другой стороны!
Он положил Жану-Люку руку на плечо и решительно заявил:
— Слушай внимательно, мой мальчик, она обязательно заговорит. Ты должен мне помочь...
Дождь прошел, расчистилось небо, и появилась луна, прикрытая легкой пеленой тумана. Гул мотора, нарушил тишину: проехало и скрылось в конце улицы Кошуа такси. Снова стало тихо.
Валери вошла в сад, где еще падали на землю капли с листьев каштана. Энергичными шагами поспешила она по дорожке к дому. Внезапно, словно из-под земли, перед ней выросла темная фигура. Валери бросилась назад. Ее высокие каблуки глубоко увязли в намокшей траве, и она споткнулась, а когда восстановила равновесие, то бежать было уже некуда. Темная фигура стояла возле калитки, отрезая ей путь к отступлению.
В полутьме она разглядела худого невысокого мужчину. Он прижимал к груди какой-то предмет, похожий на портфель. Ей показалось, будто он сунул в. него руку. Но больше всего Валери испугалась, увидев его громадный лысый череп, сверкающий в мягком лунном свете.
Нетвердыми шагами Валери двинулась назад. Ее туфли по-прежнему увязали в размягченной земле, и она несколько раз чуть не упала,
— Вы... вы с ума сошли,— пробормотала Валери.
Он тихо засмеялся в ответ и не спеша подошел ближе, по-видимому, наслаждаясь ее страхом. Затем он осторожно вынул руку из портфеля и вытянул ее вперед. В руке у него оказалось некое подобие пистолета с длинным дулом, направленным на Валери. Девушка бормотала какие-то отрывочные слова.
Морис стоял слишком далеко и не мог ничего расслышать. Он спрятался в подъезде дома, и, затаив дыхание, с волнением следил за сценой в саду.
Мужчина продолжал наступать. Теперь дуло оружия было менее чем в метре от жертвы. Валери задрожала. Приглушенный крик вырвался у нее из груди, затем она пошатнулась, скользнула вдоль стены и упала без чувств.
Морис подбежал к ним.
— Все в порядке,— объявил Жан-Люк, снимая блестящий парик, прикрывавший его волосы,—Она в обмороке. .
Он убрал бутафорию в портфель. В столь позднее время ему было не просто раздобыть этот реквизит. Он с трудом сумел уговорить своего друга режиссера немедленно отправиться в театр и достать необходимое. Но результат получился отменным. Жан-Люк был вполне удовлетворен.
— В темноте все прошло без сучка, без задоринки. Но я не знаю, что мне теперь делать.
Морис равнодушно посмотрел на лежащую девушку. Сочувствия больше не было в его сердце.
— Она что-нибудь сказала?
— Да. В страхе она проговорила довольно странные слова.— Жан-Люк почесал голову, стараясь вспомнить, и добавил: — Она буквально выдохнула: «Но ведь Дюпона не существует».
Глава 15
— «Но ведь Дюпона не существует!»... А кому, как не Валери, верить в его реальность? — рассуждал Морис.
Преследуемый по пятам Милордом, растерянный Морис прохаживался взад и вперед из кабинета в комнату. Жан-Люк хлопотал над Валери в спальне Изабели.
— Даниель лично рассказал ей о Дюпоне, она его нарисовала, Дюпон звонил Валери по телефону, она видела его перед рестораном, а сегодня, стоя перед ним под дулом пистолета, она заявляет, что Дюпона не существует! Эти слова находятся в полном противоречии с фактами, от которых она сама не раз приходила в ужас.
Морис все еще занимался своими рассуждениями, когда появился Жан-Люк со шприцем в руке.
— Я вколол ей успокоительное средство. Она теперь заснула.— Заметив недовольство на лице Мориса, он объяснил свой поступок: — Она была в истерике.
— Может, просто притворялась?
— О, нет. Она действительно была в смертельном страхе.
— И ничего не играла?
— Нет.
— А вы не могли ослышаться?
— Нет. Я слушал очень внимательно.
Жан-Люк убрал шприц в металлическую коробку и положил ее во врачебную сумку. Затем попросил разрешения вымыть руки. Морис отвел его в ванную, насыщенную ароматом душистого мыла, которым пользовалась Изабель.